Жюльетта Бенцони - Кровавая месса Страница 9

Принц с восторгом принял нежданного гостя, его энтузиазм растопил бы самое холодное сердце. Но выражение его лица стало торжественным, когда де Бац поделился своими планами. Барон сказал, что намерен попытаться вывезти членов королевской семьи из Тампля по одному, чтобы не повторять ошибки с бегством в Варенн. При этом особенно следовало позаботиться о юном Людовике XVII, на которого возлагают все свои надежды те, кого изгнали с французской земли. Согласится ли принц предоставить убежище маленькому королю и собрать вокруг него те силы, которые будут необходимы для возвращения трона?

Не успел де Бац закончить свою речь, как на глазах у принца Буйонского появились слезы. Он был слишком взволнован, чтобы говорить, поэтому просто обнял барона и поцеловал.

— Я был бы счастлив стать рыцарем короля, его защитником и самым преданным слугой. Никогда еще мне не предлагали ничего более достойного и прекрасного!

— Это я счастлив, ваше высочество! Я не сомневался в том, что вы откликнетесь на мое предложение. Но мы должны заранее оговорить одно: убежище должно быть предоставлено только королю — и никому другому. Граф Прованский, который называет себя теперь регентом Франции, ни в коем случае не должен жить вместе с Людовиком XVII. Только королева и Мадам Елизавета, если это возможно. А вы знаете, как ее величество ненавидит брата своего мужа…

Принц Буйонский не знал ничего, так как никогда не бывал при французском дворе. Но при упоминании о Марии-Антуанетте, о которой мечтали многие мужчины, его глаза заблестели. Он немедленно представил себе романтические отношения с королевой Франции, развивающиеся в лучших традициях куртуазной литературы…

— Я смогу защитить юного короля и ее величество от всего мира, клянусь своей честью! Вы останетесь у нас на какое-то время, барон?

— Нет, я завтра же отплываю в Лондон, а вот мой друг Питу возвращается во Францию через несколько дней. Если вашему высочеству необходимо передать письма в Бретань, ваш посланник найдёт его в таверне «Лондон». Питу собирается выйти в море на одном из тех судов, которые мои несчастные соотечественники называют «небесным спасением».

— Где он намерен высадиться?

— Около Канкаля.

— Я лично прослежу за этим. Ваш друг попадет туда, куда ему требуется!

Неделю спустя в безлунную штормовую ночь дозорный, проводивший на бретонском берегу все темное время суток, заметил корабль, осторожно продвигавшийся вдоль прибрежных скал. Послав сигнал и дождавшись с корабля ответа, дозорный побежал к домам, где в специальных укрытиях, в конюшнях, амбарах, на чердаках ждали люди, желавшие перебраться в Англию. После казни короля их становилось все больше…

Тем временем английская шхуна спустила на воду ялик с двумя матросами. Питу сел в него, и моряки направились к полосе прибоя. Анж заметил на берегу черные силуэты — женщину с ребенком на руках, двух священников, вооруженного до зубов мужчину и двух молоденьких девушек.

Питу спрыгнул на берег, но прежде чем уйти, взял у молодой женщины ребенка, чтобы мать смогла сесть в лодку. Малыш, укутанный в пеленки так, что виднелся только кончик носа, даже не проснулся. Возвращая его матери, Питу улыбнулся:

— Все будет хорошо, не сомневайтесь. Это прекрасный корабль.

— Я боюсь моря. Слишком сильно штормит…

— С волнами справятся моряки, а они на этом судне превосходные. Желаю вам удачи!

Питу остался стоять на берегу, глядя вслед удаляющемуся ялику, подпрыгивавшему на волнах. Сильный порыв ветра надул его плащ, как парус, и чуть было не сорвал с головы шляпу. Журналисту показалось, что волны стали выше, и он машинально перекрестился, обратившись с молитвой к Деве Марии, образ которой ему напомнила молодая женщина. Прошло совсем немного времени — и Питу уже не видел больше ничего, кроме силуэта шхуны с приспущенными парусами. Наконец — ему показалось, что прошла целая вечность, — на судне подняли паруса, и корабль-спаситель скрылся во мраке ночи.

Тут Питу понял, что совершенно замерз, и быстро пошел прочь от моря по тропинке, ведущей к дому Жуана. Ему не терпелось встретиться с Лаурой, увидеть улыбку в ее глубоких черных глазах, когда он расскажет ей, что все прошло хорошо и драгоценный голубой бриллиант Людовика XIV находится в безопасности в руках у барона. Питу хотелось как можно скорее увезти молодую женщину из Бретани, где ее постигло еще одно разочарование, еще одно несчастье.

Но напрасно Питу барабанил в дверь, кричал, звал. Ему никто не ответил. Лишь спустя некоторое время от дома напротив отделилась темная фигура и неторопливо приблизилась к нему.

Нанон Генек всегда спала мало, а в штормовые ночи и вовсе не смыкала глаз. Она молилась за тех несчастных, кто находился в эту минуту во власти моря. Когда ветер донес до слуха старухи чей-то голос, она надела тяжелый плащ из грубой шерстяной ткани и сабо, но фонарь не взяла: до дома Жуана было совсем близко.

— Что это вы так расстучались? — крикнула она молодому человеку, которого сразу увидела, несмотря на темень. — И кто вы такой?

— ЭТО же я, Анж Питу! Вы помните меня? Почему мне никто не открывает? Неужели никого нет дома?

— Никого дома и нет, верно.

— Но где же они тогда?

— Идемте со мной. У меня для вас письмо. И вы должны забрать вашу форму.

Нанон развернулась и направилась к своему дому, Питу последовал за ней. В его голове роились тучи вопросов, но он вдруг осознал, насколько устал и продрог и как отчаянно ему хочется оказаться у очага.

Сняв промокший плащ, Питу уселся на гранитной скамье у камина и с благодарностью принял из рук Нанон кружку с горячим сидром. Напиток обжигал горло, но Анж жадно выпил его, с наслаждением ощущая, как это жидкое пламя растекается по всему телу.

— Она уехала одна или Жуан куда-то сопровождает Лауру? «Куда-то» означало для Питу Сен-Мало. Лауре вполне могло прийти в голову вернуться в город.

— Мне кажется, они вместе уехали. Жоэль наконец вымылся, побрился и оделся по-человечески. Они взяли вещи, и он отдал мне ключи, как делал всегда. Да прочтите же письмо! Возможно, вы узнаете больше…

Нанон передала ему просто сложенный, незапечатанный листок бумаги. Ей всегда безгранично доверяли, и она никогда не читала чужие записки. Да и читать там наверняка было особенно нечего.

«Простите меня за то, что мы вас не дождались, — писала Лаура. — У нас с Жуаном есть одно дело. Прошу вас, будьте нам другом и не ищите нас. Возвращайтесь в Париж. Когда-нибудь мы тоже туда вернемся, не сомневайтесь в этом…»

С усталым вздохом Питу сложил письмо.

— Нетрудно догадаться, куда они отправились. Они брали повозку?

— Нет, они пошли пешком. Вон туда. — Нанон махнула рукой в сторону Сен-Мало.