Мэри Патни - Безумный, безнравственный и опасный Страница 9

Увы, это было невозможно. Выстрелы и выкрики ковбоев за окном постепенно утихали. Сколько еще им осталось? Кейн отчаянно молился, чтобы Бифф напился где-нибудь в салуне и забыл о том, что должен выпустить леди из камеры смертника.

Он постоянно думал, как быстро бежит время. Казалось, где-то в мозгу противно тикают часы.

— Тебе лучше собрать волосы, Лайза, — пересиливая себя, сказал Кейн. — Если тебя сейчас увидят, нетрудно будет догадаться, чем мы тут занимались.

Залившись румянцем, она села и стала расчесывать волосы пальцами, тщетно пытаясь восстановить прическу.

— Я, наверное, похожа на девицу из салуна.

С удовольствием наблюдая за ее упорными попытками привести себя в порядок, он произнес, слегка улыбаясь:

— Вовсе нет. Ты похожа на женщину, которая кем-то очень любима.

Она покраснела еще сильнее, но не отвела глаз. Когда она уже закалывала волосы, Кейн сказал:

— Лайза, позволь попросить тебя об одной вещи.

— О чем угодно, бесхитростно отозвалась она.

— Но это очень большая услуга с твоей стороны. Нужно, чтобы кто-нибудь известил моих близких о моей смерти. Я бы сам написал им, да не могу. Ну что сказать? «Когда вы это прочтете, меня уже не будет…» В общем, я много раз мысленно начинал это письмо, но так ничего и не придумал. Снова моя трусость. — После долгой паузы он произнес с болью в голосе:

— Покупая «Лэйзи Кей», я надеялся, что через годик-другой обживусь, обустроюсь и позову родителей в гости. Хотел, чтобы они сами увидели — блудный сын не опустился окончательно, как они боялись. Однако, похоже, они были празы…

— Куда отправить письмо? — спросила Лайза, желая, чтобы тьма, вновь омрачившая его черты, рассеялась.

— Сэру и леди Джеффри Кейн, Уэстлендз, Эймсбери, Уилтшир, Англия, — отвечал он.

Дважды повторив адрес, Лайза не удержалась от вопроса:

— Твой отец лорд?

— Нет, только баронет. Что-то вроде здешнего богатого выскочки-фермера, только по-английски.

Она слегка улыбнулась столь непочтительной характеристике:

— Хочешь, чтобы я написала им правду?

— Нет! — резко возразил Кейн. — Напиши, что меня сбросила лошадь или что я умер от лихорадки. Что угодно, только не надо сообщать, что я был повешен за убийство. Не стоит причинять им лишних страданий.

— Ты хотел бы передать им что-то еще? Он дернул щекой.

— Скажи только… передай старикам, что я их любил. Тут она отчетливо поняла, что известие о смерти младшего сына разобьет сердца родителей, что, хотя Эндрю Кейн и называл себя «блудным», безусловно, его любили дома.

— Хорошо, я все сделаю, — тихо сказала Лайза, не решась думать об этом больше. — А что будет с «Лэйзи Кей»?

— Господи, да я и сам не знаю. — Кейн потер щеку. Даже думать об этом не хочу. — Вдруг он поднял голову и уставился на Лайзу. Взгляд его становился все решительнее. — Нет, знаю. Я оставлю свою долю тебе.

Она ахнула и уронила последнюю шпильку:

— Ты не можешь так говорить. Мы же едва знакомы! Он улыбнулся с искренней нежностью:

— Я бы сказал, что мы, напротив, достаточно хорошо узнали друг друга.

Лайза снова покраснела.

— Ну, если ты так думаешь… — Подняв шпильку, она закрепила узел на затылке. — Но что я буду делать с этим ранчо?

— Ну уж больше, чем смогу делать я, — мрачно пошутил Кейн. — Возможно, оно поможет тебе скрыться от Холденов. Сменишь имя, и они тебя там никогда не найдут.

Кейн принялся рыскать по карманам, пока наконец не отыскал измятый листок бумаги и огрызок карандаша.

— Слава Богу, нет на свете человека, которому вздумается оспаривать право на эту землю, — заметил он и принялся писать. — Карандашный текст на обороте гостиничного счета — не вполне убедительное завещание умирающего. — Он начертал несколько строк, свернул листок, написал что-то еще и вручил Лайзе. — Управляющий Лу Уилкокс и его жена Лили помогут тебе по хозяйству, если ты решишь остаться там. Им тоже нужно сообщить о моей смерти. Я надписал их имена и название места, где находится ранчо, с наружной стороны листа.

Лайза робко взяла бумагу, словно листок мог взорваться. Она вовсе не была уверена, что удастся сбежать от родителей Билл, но ей ужасно не хотелось, чтобы этот свет на лице Кейна погас.

— Я… Я не знаю, что и сказать.

— Не нужно ничего говорить. — Он свел брови. — У тебя есть какие-нибудь деньги?

— Немного, от отца, — смущенно проговорила Лайза, — но Билли почти ничего мне не оставил. Все средства принадлежат Большому Биллу. Тебе нужны деньги?

— Нет, если только до вторника я не успею придумать способ взять их с собой на тот свет. — Цепь на запястье зазвенела, пока Кейн снимал правый сапог и отрывал каблук. Внутри оказались золотые монеты, обернутые куском холстины, чтобы не звенели.

Лайза изумленно следила, как пленник достал деньги, прибил на место каблук, а потом повторил ту же процедуру с левым сапогом.

— Я всегда пускался в путь с неприкосновенным запасом на случай, если нарвусь на грабителей или проиграюсь, — пояснил Кейн, сгребая монеты в горстку. Затем протянул их Лайзе, добавив:

— Ты найдешь им лучшее применение.

Она смотрела на золото, словно на гнездо скорпионов:

— Мне не нравится, что я получаю выгоду от твоей гибели.

— А мне лично нравится думать, что от этого хоть кому-то будет польза. Сама понимаешь, я тут все равно ни черта не выиграю, — возразил Кейн. — Я понимаю твою щепетильность, Лайза, но если ты все же решишься покинуть ранчо Холденов, тебе просто необходимы будут деньги. Карманные судьи Мэтта Слоуна присвоили себе все мои наличные, но и этого будет достаточно, чтобы ты могла уехать быстро и достаточно далеко.

Она не смогла отказать Кейну, ведь для него это было очень важно. И потом, деньги, несомненно, могли ей пригодиться. Лайза взяла большую часть монет, все же вернув ему несколько:

— Тебе они тоже не помешают, чтобы дать взятку, купить еду или еще для чего-нибудь.

Когда Кейн положил монеты в карман, она тихо сказала:

— Благодарю тебя, Дрю. Твоя щедрость, возможно, открывает передо мной будущее.

— Надеюсь. — Он быстро поцеловал се. — Я искренне надеюсь на это.

Он снова облокотился на мешок муки и устроил Лайзу у себя на животе. Она мгновенно расслабилась, обретая желанное умиротворение в его объятиях.

Пока Лайза лежала в полудреме, он наслаждался приятной тяжестью ее тела и думал о том, сколько же еще времени им осталось.

Оказалось, мало. Слишком мало.

Вскоре после того, как все звуки в ночи затихли, Кейн услышал тяжелые шаги, приближавшиеся к кладовой. Лайза испуганно вздохнула и вскочила на ноги. С пылающими щеками, она схватила свои мятые панталоны, которые так и не успела надеть, и затолкала в карман.