Кейси Майклз - Дерзкая интриганка Страница 9

Зеленые глаза Трикси сузились, когда она осознала, за что еще она ненавидела Майлса Сомервилля. Он оставил своих дочерей беззащитными перед местью герцога Глинда.

Как бы то ни было, она, весьма неохотно, стала главным защитником безопасности и чести девочек, несмотря на то, что она никогда не была прежде в Лондоне, никого не знала и понятия не имела, с чего начинать.

Лицо Трикси прояснилось, когда она вспоминала события предыдущей ночи, эту комедию ошибок. Сначала она испугалась, наткнувшись на связанное тело Лэси в темной гостиной, выбежав из кухни, где она задремала, устав от заботы о девочках и уступив на мгновение заслуженной дремоте.

Лэси еще не полностью простила ее за то, что она не вытащила сразу же из ее рта носовой платок. Трикси знала, что за бедствие было бы, если бы горничная смогла свободно закричать. Поэтому она оставила женщину на полу и отправилась в свою комнату за отцовским пистолетом. После этого вопрос был решен: этот самый пистолет она направила на злоумышленников – глупых мальчишек, – в то время как в голове уже волей-неволей складывался план.

Пока она шла в западное крыло великолепного загородного дома Глинда, поздравляла себя с тем, что план удался, постепенно складываясь из маленьких кусочков в полную картину.

Это был не очень большой риск, принимая во внимание чувство чести герцога. Из всех людей, желающих отомстить достойному порицания Майлсу Сомервиллю, Трикси выбрала бы только его. Она нисколько не опасалась, что герцог выбросит ее и девочек на улицу, она также не допускала мысли, что он сможет нанести им телесные повреждения, она была уверена, что герцог будет защищать их от своего младшего брата.

Так рассуждала Трикси, подходя к спальне, где находились Евгения и Елена. После встречи с герцогом она ожидала, что тот женится на одной из девочек. Если он когда-либо решится на убийство, брак с одной из девочек мог бы стать тем стимулом, который подвиг бы его на это. На самом деле она только высказала идею, чтобы проучить Уильяма и Эндрю, проницательно оценив мальчиков как настоящих романтиков.

Все, что она хотела для девочек, – небольшой доход и выход в лондонский свет. Конечно, это такая мелочь для богатого герцога Глинда, о которой с ним можно бы договориться. Это и ежегодный доход, который она потребовала для себя.

Трикси высоко подняла голову. Она уже видела себя с достаточным количеством денег, чтобы спокойно пожить какое-то время как компаньонка. Если план по спасению был очень похож на шантаж, что из этого? Она отказывалась прислушиваться к голосу совести и терзаться по этому поводу.

Открывая дверь в большую, красиво убранную спальню, которую занимали ее подопечные, она заметила Лэси, все еще деловито занятую распаковкой изношенного, но идеально подобранного гардероба девочек. Тех самых вещей, которые Лэси тщательно упаковывала в чемоданы, в то время как Трикси держала мальчиков под прицелом.

– Вы видели его светлость, мисси? – спросила Лэси, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Трикси. – Хотела бы я узнать, что он сделает со своим глупым братцем и его другом-хулиганом.

Трикси плюхнулась на стул, сняла туфли и с облегчением пошевелила пальцами на ноге.

– Его светлость воспринял все довольно спокойно, Лэси, хотя на мгновение мне показалось, что он готов задушить бедного молодого лорда Уильяма, – ответила она горничной, откинув утомленную голову на спинку стула. Она коротко засмеялась, вспоминая. – Вообще мне кажется, что он даже успокоился, услышав такого рода новости от мальчика. Похоже, он ожидал чего-то худшего. И кроме того, Лэси, я думаю, что не так трудно управлять толпой маленьких девочек. По крайней мере, они не похищают молодых мальчиков, не так ли?

– И его светлость согласился с вашими планами? – спросила Лэси, вешая последнее платье в шкаф. – Он собирается жениться на моей маленькой Евгении?

Трикси закатила глаза.

– Он даже еще не встречал твою дорогую маленькую Евгению, Лэси. Дай бедному человеку время свыкнуться с мыслью, что у него под крышей живут две незамужние женщины, прежде чем просить его сделать выбор между ними.

– А я могу остаться со своей дорогой девочкой.

Трикси громко рассмеялась, когда она посмотрела через комнату на большую кровать, где две спящие белокурые головы выглядывали из-под одеяла – два ангельских личика, красивых во сне.

– Герцог может быть очень властным человеком, но я не думаю, что он сможет разлучить тебя и Евгению. Я знаю, что даже я не сделаю попытки так жестоко разлучить вас. С другой стороны, вопли Евгении, вероятно, снесли бы крышу даже с этого большого дома. – Трикси поднялась, взяла свои туфли. – А теперь, если ты не возражаешь, я пойду в свою комнату, чтобы распаковать вещи прежде, чем принесут обед. Я думаю, мы поедим здесь.

Горничная кивнула, возвращаясь к чемоданам, в которых почти скрылось ее короткое, круглое тело, поскольку она старалась достать со дна самого большого чемодана полусапожки обеих мисс Сомервилль. Теперь ее опасения улеглись, и она не считала необходимым предложить свою помощь в распаковке вещей Трикси. В конце концов, та всего лишь была служанкой, не более того.

– Я дам вам знать, когда принесут еду.

Трикси потерла свою затекшую шею.

– Пожалуйста, сделай милость, Лэси, – сказала она, встряхнув головой и выходя из комнаты.

«Чего же ты ожидала? – спросила она себя. – Объятий, что погладят по голове, скажут спасибо, мисс?» За те два года, что она знала Лэси и девочек, она была их защитником, бухгалтером, даже родителем, за неимением более подходящего слова. Разве кто-нибудь додумался ее поблагодарить? Нет, они все считали, что она позаботится обо всем. Быть родителем, решила она твердо, – абсолютно неблагодарное занятие.

Стоя в центре своей маленькой комнаты, которую она выбрала для себя, Трикси вздыхала, понимая, что она расслабилась. Ей не нужно было их «спасибо», и она скорее была бы смущена, если бы услышала от них что-то подобное. Она хотела, чтобы все было по справедливости. Она хотела своей независимости.

Улыбаясь и вспоминая ошеломленное лицо герцога Глинда, когда она сообщила ему условия своего молчания, Трикси отказывалась замечать маленькое сомнение, шевелившееся глубоко в ее груди. Ведь то, что она делала, было абсолютно справедливым, так, по крайней мере, она полагала.

Глава 5

Гарри смотрел на дно своего стакана, пытаясь понять, когда же он потерял контроль над своей жизнью. Может, это случилось в тот момент, когда он впервые услышал имя Майлса Сомервилля и узнал, что человек обманул его умершего отца приблизительно на тридцать тысяч фунтов? Или это был тот самый час две недели назад, когда он, узнав, что этот самый Майлс Сомервилль в Лондоне, решил найти этого человека и убить его?