Линда Миллер - Укрощение Шарлотты (Гаремные страсти) Страница 9

Шарлотта направилась было за ним, как вдруг услышала звук поворачивающегося в замке ключа.

Шарлотте не оставалось ничего другого, как вернуться к подносу и продолжить завтрак, так как, по ее предположениям, вскоре ей понадобятся все силы.

Примерно через час за ней пришел человек, чтобы сопроводить ее на знакомую палубу «Чародейки». Она столько мечтала об этом корабле, сделала столько набросков его изящных мачт и парусов, что сразу почувствовала себя почти как дома.

Патрик ждал ее у поручней, рядом с веревочной лестницей. Он наверняка усмехнулся, вспомнив время, когда страх заставил ее вцепиться в снасти, раскачивающиеся над их головами.

— Может, мне отнести вас вниз на руках? — спросил он с такой изысканной вежливостью, что это могло означать только издевку.

Шарлотту охватил праведный гнев. Она и Милли так часто взбирались на деревья, и она вовсе не была трусихой. Бросив на Патрика взгляд, полный презрения, она наклонилась, нащупывая босой ногой первую ступеньку.

Спускаясь, она честно старалась не замечать страшные силуэты, которые с дьявольской грацией двигались в прозрачной морской воде, а также запретила себе думать о расстоянии между поручнями на корабле и маленькой шлюпкой, подпрыгивающей на волнах где-то там, внизу.

В итоге она проделала оставшийся участок пути с крепко закрытыми глазами и почувствовала невероятное облегчение, когда мужские руки взяли ее за талию и посадили в лодку. С выражением упрямого вызова следила она за ловкими движениями спускающегося Патрика.

Наконец канат, которым маленькая лодка была прикреплена к кораблю, освободили и подтянули вверх, к поручням, а Патрик и еще один мужчина взялись за весла и начали грести.

Шарлотта зачарованно наблюдала за разноцветными яркими рыбками, сновавшими у кораллового рифа под водой. Она так мечтала о приключениях и теперь получила их в полной мере, подтвердив изречение Лидии, что человек должен тщательно обдумывать свои желания, потому что в один прекрасный день они могут осуществиться.

Вскоре ее внимание привлек дворец. Она внимательно вглядывалась в его двери и окна в виде арок, а также колонны и портики. Два человека, одетые в живописные одежды и тюрбаны, ожидали их на берегу.

Шарлотта придвинулась поближе к Патрику, поскольку он шел впереди и не мог увидеть этого. Она не теряла надежды, что он сдержит слово и заберег ее с собой, когда будет покидать дворец.

— Просто позволь им проявить заботу о тебе и, что бы с тобой ни случилось, не возражай никому, — предупредил он, когда они достигли берега и двое детей в тюрбанах подбежали, чтобы вытащить лодку на песок. — Когда настанет время, я приду за тобой.

Патрик был встречен очень доброжелательно и с церемониями, но, когда более высокий из двух мужчин увидел мятые брюки и рубашку Шарлотты, его лицо неодобрительно сморщилось. Он хлопнул в ладоши и что-то крикнул. Две женщины, одетые в шелка так, что видны были только их ладони и глаза, подбежали и подхватили ее, словно она была каким-то неодушевленным предметом.

Они потащили Шарлотту через мощеный двор, окруженный высокими стенами, с прекрасным фонтаном из розового мрамора, во дворец. В их глазах застыл изумленный испуг, когда они вели ее к входу под огромной аркой, украшенной золотыми письменами.

Одна из них хлопнула в ладоши так же церемонно, как это делал человек на берегу, и все женщины, находившиеся в большой комнате, вскочили со своих кушеток и ковриков и окружили Шарлотту. Они таращились на ее брюки и босые ноги, осторожно прикасались к ее спутанным, грязным полосам, будто ожидая, что случится что-то необыкновенное.

Шарлотта, не могла припомнить в своей жизни случая, когда бы она чувствовала себя такой беспомощной или такой заинтригованной. Она испытывала страх, и, как считала, небезосновательный, но зато она была единственной молодой леди из круга своих знакомых, которая переступила порог султанскою дворца.

— Кто-нибудь из вас говорит по-английски? — спросила она.

Ответом был взрыв не поддающейся расшифровке разноголосой речи. Шарлотту снова взяли за руку и решительно повели к краю бассейна с водой, выложенного цветным камнем. В следующее мгновение она почувствовала, как с нее снимают одежду. Ей хотелось воспротивиться, но она понимала, что это бесполезно, так как ее окружало не менее десятка женщин и они были сильнее.

Глава 3

Вода в большом, выложенном камнем бассейне была приятно теплой, во влажном воздухе разливался аромат мускуса, корицы, розы и гардении. Поскольку Патрик обещал Шарлотте, что она будет в безопасности во дворце, она спокойно подчинилась насильной, но негрубой процедуре мытья, которой ее подвергли.

Каждый дюйм ее тела, за исключением лица, тщательно выскребли пемзой. Волосы вымыли яичным желтком, сполоснули и вновь вымыли и только после всего этого ее вынесли из комнаты с бассейном в таком расслабленном состоянии, что она практически засыпала.

Ее вытерли мягкими полотнами, положили на живот на кушетку, обтянутую мягким, словно пух, красным бархатом. В то время как одна женщина осторожно расчесывала ей волосы, другая начала массировать и втирать ароматные масла в кожу. Облегченно вздыхая. Шарлотта чувствовала, как последнее напряжение покидает ее мускулы.

Словно опьяненная этим, она издала еще один легкий вздох, когда ее накрыли неведомым покрывалом, и уснула. Она медленно плыла под звенящую колокольчиками музыку странных инструментов, болтовню женщин, всплеск воды в бассейне. Ей снилось, что она вновь на борту «Чародейки» с Патриком и лежит, обнаженная и благоухающая, на его кровати. И он прикасается к ней.

— Такая хорошенькая, — раздался задумчивый голос. Кто-то откинул влажные волосы с ее лба. — Такая хорошенькая и так далеко от дома.

Факт, что эти слова были произнесены по-английски, наконец дошел до заторможенного сознания, и Шарлотта открыла глаза. На нее, улыбаясь, смотрела голубоглазая блондинка лет тридцати. Руки этой женщины были оранжевыми от хны (об этом обычае Шарлотта знала — где-то читала). Платье на блондинке было из тонкого голубого шелка, с вышивкой в виде маленьких птиц и цветов, украшавшей рукава, лиф и подол, причем крохотные фигурки птиц были вышиты серебряной нитью. Волосы ниспадали вдоль спины, волнистые и мягкие.

— Меня зовут Алев, — сказала она Шарлотте. — Я фаворитка султана и скоро стану его кадия.

Шарлотта и ее подружки по школе в Париже читали все неприличные романы о гаремах, которые могли достать, и она поняла, что Алев хочет стать женой Халифа.

— Ты, я думаю, тоже станешь фавориткой, — продолжала Алев, оценивающе глядя на Шарлотту большими голубыми глазами. — озможно, сегодня вечером ты будешь танцевать для Халифа и, если привлечешь его внимание, сможешь разделить с ним ложе.