Триш Мори - Счастье по ошибке Страница 10

Почему же теперь у него в душе разыгралась такая буря? Оказывается, для него очень важно, чтобы его ребенок существовал и принадлежал ему.

А сидящая рядом с ним женщина сделала это возможным.

О боже, как же безобразно он вел себя с ней! Но у него не было других вариантов, он обязан был все проверить.

— Я поговорю с моими адвокатами. Наверняка они знают, что нужно делать в подобном случае, и подготовят все необходимые бумаги.

Он напрягся, решив, что она опять начнет с ним спорить.

Но в ответ услышал:

— Спасибо. Полагаю, это будет полезно.

В ее голосе ему послышались новые интонации, и он посмотрел в ее сторону. То, что он увидел, обрадовало его. Женщина больше не хмурилась, и на ее губах, он мог поклясться в этом, появилась едва заметная улыбка. Доминик подумал, что за сегодняшний день она улыбнулась впервые, и улыбка была настолько незаметной, что казалось, она вообще разучилась улыбаться.

Видимо, почувствовав на себе его взгляд, Анджела повернула голову, и на какую-то долю секунды их глаза встретились. Быстро моргнув, женщина отвернулась к окну, и улыбка тотчас сбежала с ее губ.

— Вам скоро нужно будет повернуть направо, — сказала она, увидев, где они едут. Но Доминик и сам уже перестроился в крайний правый ряд, чтобы съехать с шоссе.

«Что со мной? — испугалась Анджела. Ей вдруг стало трудно дышать, и на лбу выступили капельки пота. — Наверное, это все из-за того, что он впервые посмотрел на меня как на живого человека, а не как на мусор возле его ног. И ребенка он действительно хочет. Тут кто угодно мог бы разволноваться!»

— Где именно вы живете? — спросил Доминик.

Анджела сказала ему адрес и уже собралась объяснить, как им лучше проехать, но, повернувшись к нему, увидела, что он полностью поглощен своими мыслями. И решила пока его не трогать, поскольку до поворота было еще далеко.

Чуть позже он сам обратился к ней:

— Нам нужно будет еще раз встретиться и подписать договор.

Она посмотрела на него. Его лицо было напряжено, а взгляд полностью сосредоточен на дороге. Даже пальцы рук, до сих пор свободно лежавшие на руле, побелели от напряжения.

И Анджела поняла, что, хоть он и обращается к ней, мысли его бродят где-то далеко. Наконец он повернулся в ее сторону:

— Ваш муж сможет в следующий раз приехать с вами?

— Шен? — Она вдруг опять разволновалась. — Это необходимо?

— Конечно. Насколько я понимаю, раз вы рожаете ребенка, то он юридически считается вашим. На договоре об отказе от ребенка должны стоять обе ваши подписи.

У Анджелы резко испортилось настроение.

«Ну почему у меня вечно в жизни все идет наперекосяк? — с тоской подумала она. — Когда мы уже обо всем договорились с мистером Пирелли и все хорошо, вдруг опять возникают какие-то проблемы! Как я смогу уговорить Шена подписать бумаги, если он категорически против того, чтобы я вообще рожала?»

Анджела тяжело вздохнула. Да он, скорее всего, даже не захочет разговаривать с ней по телефону.

— Я постараюсь что-нибудь сделать.

— Если у вас проблема с транспортом, я могу послать за вами машину.

— Вы не должны…

— После того, что случилось сегодня, вам не нужно больше ездить на поездах. Это опасно. — Доминик посмотрел ей прямо в глаза. — Вы понимаете?

Теперь он еще будет указывать ей, как она должна жить! То, что они договорились по поводу ребенка, не дает ему права командовать ею. Получается, что теперь, после того как Шен бросил ее и забрал их машину, она должна безвылазно сидеть дома? Анджела разозлилась.

— А что же мне прикажете делать, если у меня нет машины?

— У вас действительно нет машины? — растерялся он, но быстро нашелся и сказал: — В таком случае я завтра же пришлю вам какую-нибудь машину. Мне совсем не нравится, что вы будете ходить пешком по этому району.

— Нет! Даже не думайте. — Она собиралась добавить что-то еще, но не успела, потому что, посмотрев в окно, увидела, что он уже завернул на ее улицу, даже не спросив, как им лучше проехать, и уже подъехал к ее дому.

— Откуда вы знали?.. — начала она, но он уже вышел из машины.

Не дожидаясь, когда он подойдет к ней, она сама открыла дверцу. Ей не хотелось, чтобы мистер Пирелли провожал ее до дверей дома. Он и так считает ее жалкой, а если еще узнает правду о том, в каком бедственном положении она оказалась… Рано или поздно ей придется все рассказать ему, но сегодня она была настолько измотана, что снова пускаться в объяснения у нее не было сил.

— Спасибо, что вы меня подбросили, — быстро сказала она. — До свидания.

Однако он даже не подумал отойти в сторону и дать ей пройти.

— Может быть, ваш муж дома, и я поговорю с ним сейчас.

Он не спрашивал ее, он опять распоряжался! Анджела прижала к груди сумку и затрясла головой:

— Его нет.

Приподняв удивленно бровь, он спросил:

— Почему вы так уверены?

Она с тоской посмотрела в сторону своего дома:

— Он… он никогда не приходит раньше восьми часов.

— Да, но сейчас уже около девяти. — Внезапно Доминик заметил, что Анджела побледнела, а на щеках появились красные лихорадочные пятна. — Вам плохо?

— Нет, нет, все в порядке, — поспешила она заверить его, явно мечтая поскорее от него избавиться.

«Похоже, она все-таки что-то скрывает от меня», — догадался Доминик.

— Еще раз спасибо, что подвезли, мне не хотелось бы больше вас задерживать.

— Я свяжусь с вами завтра, — внезапно сдался он, пропуская ее к дверям.

Кивнув на прощание, Анджела подошла к почтовому ящику, чтобы забрать почту.

Он подождал, пока она зашла в дом и закрыла за собой дверь. Может быть, ей просто неприятно, что он увидел, где она живет? Ну что ж, это понятно.

Домик был стареньким и давно нуждался в ремонте. Доминик мог легко представить, как он выглядит внутри. Все дома на близлежащих улицах были однотипными с той разницей, что у одних из них подъезд к гаражу был справа, а у других слева. Он мог с закрытыми глазами описать любой дом. Входная дверь открывалась прямо в большую комнату, которая одновременно служила гостиной и столовой. Из нее можно было пройти в небольшую кухоньку и спальни. В самой большой спальне имелся отдельный душ и туалет, а в комнате помещались лишь двуспальная кровать и комод. Вторая спальня была еще меньше, но иногда в ней помещались две узкие кровати. Если в таких домах имелось три спальни, то общая площадь дома не увеличивалась, просто первая спальня делилась перегородкой пополам.

Даже теперь, спустя тридцать лет, он все еще помнил, как стены дома давили на него. Он лежал на складной кровати и каждую ночь мечтал о том, как вырвется отсюда.