Ирен Беллоу - Звёздный час Страница 10

— Поэтому она и дала вам отставку? — с любопытством спросила Лаура, вспоминая свой давний триумф, когда вульгарно наштукатуренная Агата навсегда сошла со сцены. — Что ж, если вас интересует мое мнение, вы немного потеряли. Кто станет водиться с девушкой без чувства юмора, столь вульгарной вблизи, если на то пошло?

— Ну, а сумасбродный юнец, который хочет пофорсить перед сверстниками, появляясь в обществе сдобной пышечки?.. — вопросительно поднял брови Джесс.

— У-ф-ф! — Она презрительно отмахнулась. — У вас было довольно трофеев, чтобы впечатлить кого угодно. Одна глупая, жеманная девица, которая не придумала ничего лучше, чем разгуливать на высоких каблуках по проселкам, едва ли добавила бы что-то существенное к вашей репутации удачливого охотника.

— Так вы ревновали. Лора? — мягко спросил он, прищуренными глазами впиваясь в ее лицо, на котором был написан откровенный вызов. — Вам хотелось быть на ее месте?

— Это в десять-то лет? — возмущенно воскликнула она. — Если хотите знать, я подумала тогда, что вы не умнее Агаты. Это вам нужно было настоять, чтобы она ни в коем случае не брала ягненка на руки. Кстати, почему вы сами не предупредили ее?

— Но у меня тогда были планы насчет аппетитной Эйрон, и в них не входило злить ее скотоводческими нравоучениями.

Лаура пожала плечами.

— Если ваш смех так задел ее в той ситуации, то планы могли стать еще большим оскорблением, — возразила она. — Об этом юный синьор не подумал?

— Возможно… — не вполне уверенно произнес он. — Но ее вывело из себя вовсе не мое веселье. Главной причиной ссоры стал мой отказ тут же отправиться к тетушке Пэркью и потребовать для тебя незамедлительной и крепкой взбучки.

— Милая тетушка Пэркью! — Лаура улыбнулась при мысли, как бы отреагировал Джесс, узнав, что на самом деле тетя Пэркью была не ее родственницей, а всего лишь вышедшей на пенсию старенькой няней отца, которую попросили пожить с девочкой в летнем домике и присматривать за ней в долгие летние каникулы после учебы в пансионе. — К ней прекрасно подходила пословица насчет собаки, что рычит страшнее, чем кусается. Поверьте, ее грозный вид был весьма обманчив. Думаю, она бы поняла меня, узнав, что я выступила против жестокого обращения с меньшими братьями.

— Но, отнюдь не оправдывая при этом невежливого тона, которым все это было сказано, так ведь?

— Разве это важно теперь, когда столько воды утекло?

— Пожалуй, — кивнул Джесс. — Допустим, за вами просто есть небольшой должок, Лора.

Она заливисто рассмеялась.

— Меня зовут Лаура. Хотя разница только в произношении.

— Вас привлекает итальянское благозвучие?

— Меня нарекли так от рождения, но другие дети смеялись надо мной из-за этого, — неохотно сообщила она. По правде, обвинение касалось не ее сверстников из дорогого и престижного пансиона, где она училась, пока родители пропадали где-то в нефтяных эмиратах, а сорванцов, что играли в лапту на стоянке автоприцепов, а в окрестных зарослях — в прятки. — Пришлось всем говорить, что меня зовут Ло.

Тем же объяснялась и легенда о тетушке Пэркью. Ведь уже тогда ей пришлось убедиться, что Картеньо-Бауэр — слишком сомнительная фамилия для ватаги озорников из городских трущоб, которым благотворительные организации дали возможность насладиться свежим деревенским воздухом.

— Лаура… — задумчиво произнес он. — Это что же, навеяно итальянской поэзией? Сонетами Данте?

— Кто знает?.. Так захотела мама. На ее взгляд, имя звучало прелестно. Но отец когда-то разглагольствовал, что «Лаура» символизирует обреченность на бесплотную любовь.

Фоклейн был не в восторге от последнего комментария.

— Вот это да! Пожалуй, менее подходящего символа несчастной, платонической страсти мне не приходилось встречать. Нет, лично мне ближе языческая поэзия.

Он слегка наклонил голову и сделал шаг в ее сторону.

— Не сочтите за банальный комплимент, но у вас и впрямь есть сходство с греческой богиней любви, которую я видел на одной картине. Конечно, на ней не было спортивного костюма и кроссовок… Если не ошибаюсь, на ней вообще ничего не было, но волосы — в точности такие же. Достаточно распустить косичку, как у девчонки… — Он сделал выразительное движение, и Лаура инстинктивно отпрянула к двери, не собираясь подчиняться очередной барской прихоти.

— Не распускайте руки, мистер Фоклейн, — выдохнула она. — Или мне придется позвать на помощь Рута.

— Вы этого не сделаете, миссис Дэвис. — Он подошел к ней вплотную, уже безо всякого стеснения обжигая вожделеющим взглядом. — Потому, что вы существо общественное. Синьора верит в справедливость и чтит законы. Разве нет?

Ответа он не ждал, да и Лаура едва ли была способна произнести сейчас нечто связное. Отрицание звучало бы фальшиво, а признать его правоту было безумием. Она молча повернула голову, прижавшись щекой к двери. И краем глаза заметила Рута, который все еще терпеливо ждал свою миску, сидя в напряженной позе с часто-часто опадающими боками, — будто пародировал учащенное дыхание хозяйки.

— Итак, — продолжал Джесс тоном, каким пристало разговаривать с особенно тупыми детьми, — не удивляйтесь, пожалуйста, что сейчас я собираюсь потребовать первый взнос в порядке возврата старого долга. Поссорив меня с Агатой, вы нанесли мне серьезную, причем весьма не бесплотную травму.

Не в силах более выносить направленный на нее откровенный раздевающий взгляд, Лаура прикрыла глаза.

— Неужели вы так злопамятны?.. — рассеянно пробормотала она. — Это ведь случилось более десяти лет назад.

— Неплохие проценты должны были нарасти, а?

В ту же секунду Джесс обнял ее, жадно, властно, но без тени грубого насилия.

Даже когда их губы соединились, сомнений не было, что при малейшем сопротивлении он бы выпустил ее, но то, что вихрем проносилось в ее душе, меньше всего напоминало протест. Время будто описало магический круг, превратив ее обратно в маленькую грубиянку, полную романтических мечтаний о славе возлюбленной Джесса Фоклейна.

Исподволь она уже сама ласкала его, привлекая к себе все ближе. И когда исступление заглушило укоры стыда, руки трепетно обвились вокруг талии Джесса и притянули его к лону.

Почувствовав, как неистово мужская плоть откликнулась на этот зов, Лаура ощутила поющее чувство триумфа. Но почти одновременно наступила расплата. Еще не осознанное, но неумолимо нарастающее омерзение к самой себе за содеянное, властно вступило в свои права.

Ее сокровенным желанием было изгнать призраки прошлого. Увы, хрустальные фантазии вырвались в мир уродливой реальности, уподобившись втоптанным в грязь стекляшкам из калейдоскопа, разбитого шкодливым ребенком.