Дафна Клэр - Рыцарь из моих снов Страница 10

— Я знаю, что это не так.

— А будь это так, тебя бы это беспокоило?

— Если бы даже он и пошел, то свидание было бы абсолютно невинным. Я знаю, что могу полностью доверять Кэллуму.

— Так же, как он доверяет тебе?

— Да. И у него нет причин не доверять мне.

Кэтрин почему-то не смогла заставить себя посмотреть на Зака.

— Ладно, — сказал он после некоторой паузы. — Я все понял.

Кэтрин поднесла к лицу свой бокал, чтобы он не заметил вспыхнувший на щеках румянец.

Заметив, что бокал ее пуст, Зак допил свое пиво.

— Ну что, может быть, пойдем поужинаем или ты хочешь еще выпить?

— Нет. — Она встала. — И вообще я нагуляла хороший аппетит в горах.

Еда была превосходной, а от вина они полностью расслабились. Зак пил очень мало: ему еще предстояло ехать на автомобиле в коттедж по заснеженной дороге.

— У тебя есть цепи на шинах? — спросила Кэтрин.

— Конечно. Я их никогда не снимаю.

Они вели непринужденный разговор о политике, последних оскаровских премиях и о странах, где им удалось побывать. Он рассказал ей о Скалистых горах, Андах и Южных Альпах. Она больше знала о городах — Мельбурне, Сиднее, Лондоне, Нью-Йорке.

Когда он упомянул о путешествии в горы Уэльса, она вспомнила, что тоже была в Англии, в Хей-он-Вас, около побережья.

— А горы там есть?

Кэтрин рассмеялась.

— Горы книг. Это маленький городок, в котором полно книжных магазинов. Я пробыла там всего один день, а увезла оттуда целый чемодан книг.

— Ты, наверное, любишь читать?

— В модельном бизнесе часто приходится подолгу ждать. Бывает ужасно скучно, когда, например, модельер и фотограф подолгу спорят. Если бы не книги, я бы, наверное, сошла с ума.

— Я тебя понимаю. Однажды в Антарктиде я пережидал в пещере снежный буран. К тому времени, когда утих ветер, я мог пересказать «Моби Дика» задом наперед.

Разговор перешел к любимым авторам и книгам.

— Я люблю книги о путешествиях, — заявила Кэтрин.

— А зачем читать об этом, когда можно самим путешествовать?

— Не все люди могут это делать, поэтому им приятно хотя бы читать такие книги. Ты никогда не писал о своих приключениях?

— Некоторые альпинисты пишут статьи в журналы. Как раз на том благотворительном вечере, где мы познакомились, ко мне подошел один издатель с предложением издать книгу об экспедиции. Я обещал ему подумать. Во всяком случае, деньги можно будет перевести Венди и ее детям. Но я ведь не писатель. — Зак пожал плечами.

Зато я писатель! — чуть не сорвалось с языка Кэтрин. Она действительно писала статьи о путешествиях под именем Кейт Уинстон.

Подали кофе, и Кэтрин поняла, что ужин близится к концу. Время пролетело совершенно незаметно.

Кэтрин все обдумывала вопрос, который ей хотелось задать Заку с той самой минуты, когда она впервые увидела его. Как же начать? Если она спросит прямо в лоб, не примет ли он ее за сумасшедшую? Впрочем, после этой недели, проведенной вместе, он едва ли так подумает.

Кэтрин глубоко вздохнула и взглянула на Зака. Он смотрел на нее с таким напряжением, что у нее чуть не остановилось сердце.

— В чем дело? — шепотом спросила она с округлившимися глазами.

— Ты, наверное, даже не представляешь себе, насколько красива! Хотя, что это я! Конечно, представляешь. Тебе об этом говорят десятки раз на дню.

— Вот уж нет. — Некоторые фотографы привыкли делать ничего не значащие комплименты и называть девушек ласковыми именами: «Давай, ангел, сделай недовольное личико. Да, детка, открой пошире глазки. Прекрасно, оголи плечико, куколка, вот так». Другие, наоборот, все время ворчат: «Господи, ты женщина или бабочка? Хотя бы попытайся изобразить интерес. Эти волосы! Я же сказал „небрежные“, но не воронье гнездо!»

— Тебе нравится твоя работа? — спросил Зак.

— Мне нравится ее разнообразие: я знакомлюсь с талантливыми людьми, разъезжаю по миру. Но иногда у модельеров возникают такие идеи!.. Например, однажды нас заставили ехать по пустыне на верблюдах, причем в вечерних туалетах! Верблюды — самые ужасные существа на свете! Они пускают слюни и плюются, они упрямее, чем ослы. А я должна была сидеть на нем верхом в шифоновом платье и, более того, ездить кругами. Мне сказали, что если я умею ездить на лошади, то смогу и на верблюде, но забыли сказать это верблюду. Теперь я знаю, почему их называют кораблями пустыни. Когда едешь на них верхом, у тебя начинается морская болезнь!

Он рассмеялся.

— Ну а как же ты умудряешься позировать на настоящем корабле, если даже на суше страдаешь от морской болезни?

— Стараюсь никогда этого не делать. Я ненавижу море, — коротко ответила она, опуская глаза.

— Ненавидишь? Ты, новозеландка?

— Да, но… Для этого есть причина.

Дразнящие огоньки погасли в его глазах, когда он всмотрелся в ее лицо.

— Расскажешь мне?

Кэтрин облизала пересохшие губы.

— Кое-что произошло, когда мне было четырнадцать лет. До этого я любила море. Наша семья каждое лето проводила на побережье.

— И моя тоже. Это великая новозеландская традиция.

Кэтрин слабо улыбнулась.

— Мой отец любил рыбалку. Мама загорала и читала книги, а мы с сестрой плавали в море или занимались серфингом…

В то лето все было как обычно, за исключением того, что Миранда заинтересовалась мальчиками. Или мальчики заинтересовались ею? Миранде, которая была на одиннадцать месяцев старше Кэтрин, исполнилось пятнадцать лет, и она уже была достаточно сформировавшейся девушкой. Кэтрин была выше, значительно худощавее, но у нее тоже красиво округлилась грудь. Миранда уже украдкой поглядывала на мальчишек-подростков, которые шумной гурьбой мотались по пляжу с досками для серфинга, Кэтрин же оставалась совершенно равнодушной к их старанию привлечь к себе внимание. Она понимала, причем безо всякой зависти, что стараются они в основном для ее сестры.

Кэтрин в то время больше интересовали герои романов, которые она читала на ночь, а также большой постер с изображением Давида работы великого Микеланджело. В то время, когда Миранда болтала с кем-нибудь из мальчишек, Кэтрин старалась угадать, то ли она это делает, чтобы от нее отстал другой, менее привлекательный ухажер, то ли сестре действительно нравится этот парень и Кэтрин пора идти купаться одной.

Однажды, в надежде, что правильно поняла сигналы, поданные Мирандой, Кэтрин заплыла за буйки и лениво плескалась там в спокойной воде. Большая волна подняла ее, и она заметила рядом парня на серфинге, который приготовился прокатиться на этой волне. Его мускулистое тело было словно произведение искусства. Восхищение сродни тому, что охватывало ее при виде скульптуры Микеланджело, — вот что она почувствовала, наблюдая, как превосходно он справился с волной. Затем парень скрылся из виду.