Кэтрин Спэнсер - На языке любви Страница 10

Карло Росси взглядом попросил медсестру выйти и подошел к девушке:

— Мне сообщили, что вы очень трудный пациент, синьорина Блейк. Игнорируете просьбы оставаться в постели. Требуете, чтобы вам разрешили свободно передвигаться по больнице. И, наконец, просите медперсонал сообщить конфиденциальную информацию…

— Я всего лишь хотела узнать о состоянии вашей дочери, потому что всю ночь не могла заснуть, думая о ней. А все вокруг упорно молчат, как будто их вынуждают раскрыть государственную тайну!

— Медицинские работники не имеют права разглашать какую-либо информацию о своих пациентах, — ответил Карло, нащупывая дрожащую жилку на ее запястье. — Вы действительно очень взволнованы! Учащенный пульс, быстрое поверхностное дыхание. Послушайте, — в его серых глазах появились веселые серебряные искорки. — А если я скажу, что состояние Аниты не такое тяжелое, как ваше, и, если не считать несколько синяков и ссадин, она в полном порядке, вы обещаете успокоиться?

— И все-таки какие повреждения получила ваша дочь?

— У нее шишка на лбу и несколько маленьких синяков, а колени выглядят так, словно по ним прошлись теркой. Она еще легко отделалась. Вам повезло меньше. Как ребра? — Карло Росси наклонился к ней так близко, что она почувствовала мятную свежесть его дыхания. Скользнув рукой немного выше, он слегка надавил большим пальцем ей на грудь. — Так больно?

Медсестра запретила ей прикасаться к груди, предупредив, что это может вызвать резкую боль, но в данный момент она почти не ощущала дискомфорта: слишком возбуждающим было его прикосновение. Какое чувственное удовольствие доставляют ей сейчас его пальцы! У Даниэллы перехватило дыхание…

— Так больно? — настойчиво повторил доктор Росси, доставая стетоскоп.

— Неприятно… — с трудом выдохнула она, борясь с охватившим ее возбуждением, как потерпевший кораблекрушение преодолевает высокие волны, стремясь к спасительному берегу. — Если вы хотите прослушать сердце, оно находится с другой стороны…

— Мне объяснили это еще на первом курсе института, — усмехнулся Карло, затем уверенно, словно имел на это полное право, приподнял ее блузку и приложил холодный кружочек металла где-то между ребер. — А теперь сделайте глубокий вдох…

Даниэлла вдохнула — и тут же жуткая, пронзающая каждую клеточку тела боль заставила ее забыть обо всем на свете.

— Очень больно? — Доктор Росси убрал стетоскоп, и блузка вернулась на прежнее место.

— Невыносимо.

— Этого и следовало ожидать. Ребра не срастаются за одну ночь. Как лодыжка?

— Мне трудно судить об этом, доктор. Посмотрите сами.

Карло Росси опустился на колени и стал осторожно щупать правую ногу. Даниэлла, морщась от боли, решила про себя, что чем реже он будет трогать ее грудь, тем меньше вероятность снова попасть в дурацкое положение, а значит, вполне можно немного потерпеть.

— Кость цела, но связки будут заживать еще достаточно долго, — ловкие пальцы доктора Росси наконец оставили ее лодыжку в покое, — поэтому вам, синьорина Блейк, придется пользоваться тростью.

— Тростью? — переспросила она, живо представив себе многочисленные лестницы, бордюры, крутые повороты, которые скоро станут для нее серьезным препятствием, — Мы сделаем все возможное, чтобы облегчить вам жизнь вне стен больницы.

— Мы? — Даниэлла удивленно вскинула бровь.

— Разве я не сказал, что к вам пришел посетитель? Надеюсь, синьорина, вы простите мою оплошность… — с этими словами Карло поднялся на ноги и, улыбаясь, вышел в коридор.

Даниэлла очень разволновалась, когда в палату не влетела, как в прошлый раз, а чинно, в сопровождении отца, вошла Анита Росси. Пряча глаза, девочка смущенно пробормотала:

— Доброе утро, синьорина…

— Какой приятный сюрприз! — улыбнулась Даниэлла, чувствуя огромное облегчение. — Доброе утро. Я так рада тебя видеть!

— Я пришла, чтобы извиниться…

— За что?

— Вы пострадали, синьорина. И это моя вина.., милое личико Аниты выражало самое искреннее раскаяние.

— Боже, дорогая, ты ни в чем не виновата! — Даниэллу захлестнула волна почти материнской нежности. — Все хорошо, что хорошо кончается. Давай обнимемся…

Но стоило ей распахнуть объятия, как боль огненной лавой растеклась по всему телу — и с губ сорвался мучительный крик.

— Папа! — испуганно воскликнула Анита, наблюдая, как Даниэлла хватает ртом воздух и без сил откидывается назад.

— Вы должны двигаться как можно меньше, наставительно заметил доктор Росси.

— Не волнуйтесь за меня. Лучше успокойте Аниту: скажите ей, что она не должна винить себя за то, что случилось.

— Нет, это я во всем виновата! — всхлипнула девочка. — Так папа сказал…

Даниэлла бросила на Карло Росси укоризненный взгляд:

— Если кто и виноват в случившемся, то только я. Если бы мне пришло в голову перевести девочку через дорогу, ничего бы не случилось.

— Вы не обязаны были присматривать за моей дочерью, синьорина Блейк. А вот мы с Анитой теперь несем за вас ответственность. — Карло ободряюще улыбнулся дочери. — Смелее, дорогая! Ты же так хотела сообщить эту новость сама…

Анита быстро вытерла слезы и радостно воскликнула:

— Вы едете к нам домой, синьорина!

— Как же я могу… — пробормотала Даниэлла первое, что пришло в голову.

— Можете, можете! Папа, Саландрия и я будем ухаживать за вами до вашего полного выздоровления.

— Большое вам спасибо, но у меня уже есть жилье! — пылко запротестовала Даниэлла. — К тому же как это будет выглядеть со стороны… Только поймите меня правильно! Я бесконечно благодарна вам с Анитой за приглашение, но у меня достаточно сил, чтобы самостоятельно справиться со всеми трудностями.

— Нет, Даниэлла, вы не правы, — решительно возразил Карло. — Стоит вам резко повернуться или чихнуть, как боль тут же напомнит о себе. Боюсь даже предположить, что случится, если вы вдруг упадете…

— Как долго будет заживать моя лодыжка?

— Несколько дней, неделю, а может, и больше.

При условии, что вы будете передвигаться очень осторожно, используя трость, по ровной поверхности. А мой дом как раз подходит для этого. Другие виллы в Галанио располагаются на холмах.

— А если я откажусь последовать вашему совету?

— Тогда вы останетесь в палате под круглосуточным надзором до тех пор, пока я не сочту, что вы в состоянии сами о себе позаботиться.

— У нас очень красивый дом и большой сад, синьорина, — вставила свое веское слово Анита. — А Саландрия прекрасно готовит: просто пальчики оближешь!

Итак, все решено, — Карло Росси встал сзади и покатил инвалидное кресло к выходу.