Джейн Харри - Предчувствие страсти Страница 10

Она выписала из местной газеты адреса желающих нанять экономку и разослала по ним письма, в которых предлагала свои услуги. Ответы должны были прийти в течение ближайших недель. Разумеется, она будет скучать по своей комнате, служившей ей пристанищем на протяжении последних лет. Как, впрочем, и по всему поместью, где при Лайонеле царили шум и веселье и даже собаки лаяли бодро и задорно. Теперь все изменилось.

Джоанна вновь тяжело вздохнула, сопоставляя прежнюю и нынешнюю атмосферу в Уэстроу.

В доме зависла тишина, схожая с затишьем перед бурей. После того как грузовик доставил сюда множество ящиков, кабинет Лайонела стало трудно узнать: Гейбриел напичкал его всевозможной оргтехникой, намереваясь устроить в поместье офис. Старый письменный стол уступил место новому и сиротливо пылился в дальнем углу.

Сам собой напрашивался вывод, что Гейбриел не собирается часто отлучаться. Он взял под контроль весь дом, за исключением спальни отца: в ней все осталось как при прежнем хозяине.

Однажды вечером, проходя по коридору, Джоанна случайно увидела стоящего на коленях у кровати отца Гейбриела. Уронив голову на ладони, он глухо, но горько рыдал. На мгновение Джоанне захотелось подойти к нему и утешить, но она не решилась, рассудив, что этот шаг ничего не изменит в их отношениях, и потихоньку ушла.

Ее взгляд упал на обручальное кольцо. Пора его снять, нет смысла продолжать лицемерить. Но едва она попыталась стянуть кольцо с пальца, как раздался легкий стук и в комнату, не дожидаясь приглашения, вошел Гейбриел. Конечно, он не догадывался о ее намерениях, но Джоанна все же спрятала руки за спину и, густо покраснев, воскликнула:

– Я не разрешала тебе войти!

– В самом деле? – Он изобразил удивление. – Это что-то новенькое! Собираешь чемоданы, дорогая? К чему такая спешка?

– Я должна позаботиться о своем будущем, – спокойно ответила она.

– Учти, за воротами Уэстроу тебя ожидает суровый холодный мир.

– Здесь мне тоже не всегда было легко и весело! – парировала Джоанна.

– Я постараюсь впредь вести себя более дружелюбно, – улыбнулся он.

Джоанна покачала головой.

– В этом нет необходимости, долго я здесь не задержусь.

– Ты собираешься спуститься в гостиную? Тебя все заждались.

– Можете начинать без меня. Мое присутствие ничего не изменит.

Гейбриел помрачнел.

– Я понимаю, что ты чертовски устала за минувшую неделю, но все же настаиваю, чтобы ты спустилась в гостиную и вместе со всеми выслушала последнюю волю Лайонела. Не забывай, что ты моя жена и должна сидеть за столом рядом со мной. Потерпи еще чуть-чуть, сделай милость!

– Раз уж ты заговорил о нашем супружестве, – сказала Джоанна, умудрившаяся за это время снять обручальное кольцо, – прошу тебя забрать это. Не сомневаюсь, ты найдешь ему лучшее применение!

Увидев лежащее на протянутой ладони кольцо, Гейбриел зловеще усмехнулся.

– Как и отцовскому арапнику, который я случайно обнаружил этим утром. Не выводи меня из терпения!

В комнате повисла гнетущая тишина.

– Полегче, Гейбриел! – воскликнула Джоанна. – Где твоя хваленая выдержка? Ты обещал быть дружелюбным!

– Не припоминаю, чтобы мои старания растопить лед отчуждения между нами когда-либо завершались успехом, – холодно заметил Гейбриел. – Сейчас же надень кольцо и спускайся вниз!

Джоанна, вспыхнув от гнева, демонстративно сунула кольцо в карман юбки и последовала за мужем в гостиную. Но возле дверей остановилась.

– Мне нужно кое-что тебе сказать.

– В чем дело? – раздраженно обернулся он.

– Помнишь, я говорила о письме, которое оставила на столе в кабинете. Ты его нашел?

– Да, – кивнул он, – нашел и даже прочел.

– И что ты о нем думаешь?

– Полагаю, что шероховатости изложения с лихвой компенсируются увлекательным содержанием, – пожал плечами Гейбриел.

– Ты прекрасно понимаешь, что меня интересует совсем другое! – рассердилась Джоанна и даже топнула ногой. – Я просила тебя не затягивать с разводом! И хотела бы услышать наконец ответ!

– Прямо здесь, немедленно? Хочешь знать, согласен я на развод или нет?

– Да, если тебя это не затруднит!

– Нет, отнюдь, – наморщил лоб Гейбриел. – Мой ответ – да! Ты можешь получить развод в любое время. Но детали мы обсудим попозже.

Джоанна, настроившаяся на длительную борьбу и не ожидавшая такой сговорчивости, даже раскрыла рот от изумления. Не дожидаясь, пока она вновь обретет дар речи, Гейбриел взял жену под локоть и потащил в гостиную.

Джоанна чувствовала странную опустошенность и слабость в коленях. Но почему? Ведь она услышала то, что хотела! Ей следовало ликовать, только момент для бурного веселья был не самый подходящий.

Кроме Синтии, смерившей падчерицу неприязненным взглядом, и Генри Фортескью в комнате находились супруги Эшби – экономка и садовник, Грэм Уэлч, управляющий, Сейди, ухаживавшая за лошадьми покойного, а также другие слуги.

Джоанну подмывало во всеуслышание объявить о грядущих в ее жизни радостных переменах, но здравый смысл подсказывал, что сейчас не лучшее время для этого. Стиснув зубы, она уселась рядом с Гейбриелом в кресло и сделала скорбное лицо.

Генри Фортескью не стал тратить время на пространные объяснения. Он сообщил собравшимся, что основная часть имущества усопшего отходит к Гейбриелу, однако при этом в завещании упоминаются и другие наследники. В частности, Лайонел щедро отблагодарил всю прислугу, включая приходящую уборщицу. Выдержав многозначительную паузу, душеприказчик продолжал оглашать завещание:

– «Синтии Элкотт я завещаю старинную картину «На мели», которая всегда ей нравилась».

Краем глаза Джоанна заметила, как мачеха, благодушно улыбнувшись, напряглась в ожидании продолжения. Но такового не последовало: мистер Фортескью перешел к следующему пункту.

– «Моей любимой снохе Джоанне Берн я оставляю домик в Мидоу Лейн, известный также как коттедж «Три клена»».

Синтия ахнула от возмущения, но душеприказчик, не обращая на нее внимания, ровным голосом поведал собравшимся, что Джоанне также причитается ежегодное содержание в пятьдесят тысяч фунтов стерлингов.

У Джоанны перехватило горло и выступили на глазах слезы. Я смогу продать коттедж и уехать куда мне будет угодно, даже за границу! Лайонел, царствие ему Небесное, все понимал!

Но радовалась она преждевременно.

– «Все вышесказанное имеет силу лишь при условии, – тем же невозмутимым тоном продолжал читать завещание мистер Фортескью, – что Джоанна Берн останется женой моего сына Гейбриела и проживет с ним в Уэстроу ровно год со дня оглашения моей воли».