Дениза Алистер - Дом на семи ветрах Страница 10

— Ты недооцениваешь мои способности, крошка.

Кэтрин закрыла глаза и представляла себе, как сотрет эту раздражающе самодовольную ухмылку с его лица.

— Не называй меня так!

— Подумать только, а я считал, что тебе нравится!

— Ты знаешь, что я ненавижу это слово, — возразила она. — Именно поэтому ты использовал его.

Ред удостоил ее сардонического взгляда, его — удивленные глаза были синими, как небо в прекрасный летний день, и такими же колкими, как острые льдинки. Ей вдруг отчаянно захотелось растопить эту льдину.

Внезапно она представила, как Ред среди отчаянных криков, дыма и мелькавших пуль ведет репортаж с места событий. Лаконично, но ясно, как будто для него не существовало опасности разделить судьбу репортера, чью рану он пытался перебинтовать как раз в это время. Она видела репортаж по телевидению: это было в первый, но не в последний раз, когда Ред находился перед камерой, а не позади нее, как обычно. После этого Ред часто описывал события в «горячих точках» земного шара. Однако первой его любовью оставалась фотография, и он от нее также не отказывался.

Работу фотографа в ежедневной газете Ред предпочел работе в банке отца. Затем — новая независимая телестудия. Ее отец, ненавидевший успешное продвижение Реда, обнаружил, что ему гораздо легче мириться с его анонимными успехами за объективом камеры, чем с общественным признанием, которое пришло к Реду, когда он стал сам делать репортажи. Стиснув зубы, Скотт принимал поздравления по поводу успеха своего знаменитого родственника. Наибольшую радость он испытал бы, если бы Ред потерпел поражение во всех своих действиях. Он едва сдержал свою ярость, когда была опубликована первая книга фотографий Реда. Реджинальд же не хотел успокаиваться и удовлетворяться успехом; казалось, он может быть первым одновременно в различных областях. Следующим шагом были политические триллеры. Помимо успеха они принесли деньги, так как неприлично долго находились в списках бестселлеров. Отец еле сдерживался, и Кэтрин думала, что он почти заставил себя привыкнуть к способности Реда работать в нескольких областях сразу и создавать впечатление, что он использует всего лишь небольшую часть своего таланта. У нее самой было смешанное чувство зависти и восхищения; но в тот момент она разделяла недовольство отца. Ред всегда был так непроницаем, что ей часто хотелось ударить его!

— Мне кажется, что ты совершенно лишен человеческих чувств, — заявила она.

— Ты думаешь, прилично нападать на… своего спасителя? — Ред вскинул брови, услышав, как она закашлялась. — И ни одного слова по поводу бесчестного поведения своего женишка, — задумчиво добавил он. — Я уже пытался тебе сказать, что собираюсь поработать над книгой в Шотландии, где у меня есть свой домишко.

— Я не знала, что у тебя есть недвижимость в Шотландии, — удивленно отозвалась она.

— А почему, собственно, ты должна была об этом знать? — произнес Ред тоном, заставившим ее покраснеть. — Так вот, ты можешь поехать со мной…

— Спасибо, увольте, — отвергла она его предложение, даже не задумавшись над ним, как следует.

— Я вижу, ты опять не можешь думать рационально, — с добродушной иронией отозвался он. — Ты исчезаешь со мной на какое-то время, а затем вновь появляешься, как следует, разобравшись, что я представляю собой на самом деле, или придумываешь любую другую историю, какую хочешь. Я предпочитаю сильную, яркую, но кратковременную страсть, а детали оставляю тебе.

— Ты удивляешь меня, — вновь рассердилась Кэтрин. — А я имею право слова? Мне не нравится, когда за меня принимают решения, — прошипела Кэт злобно. Она совершенно не собиралась ехать куда-то дальше подъездной дорожки к дому вместе с Редом. Он помог ей выбраться из неловкого положения — ей просто нужно время, чтобы все обдумать. И совершенно не собиралась — даже мысль об этом вызвала в ней панику — оставаться с Редом и дальше.

— Я знаю, что ты предпочитаешь сама строить планы, но смотри, куда это тебя завело! Властные женщины не особенно привлекательны.

Она выпрямилась во весь рост и зло посмотрела на него.

— Мне так жаль, что я недостаточно женственная и трепетная, — с сарказмом процедила она. — Но ты-то и вовсе свинья! Тебе нравится приказывать мне. А я должна кротко подчиняться!

— Кроткое подчинение не свойственно тебе, Кэтти, — хмуро сказал он. — Я просто собирался кое-что уточнить. Ты не слишком хитра, не так ли? А что касается моего предложения, то оно остается в силе. И мне все равно, какое решение ты примешь, — объявил он небрежно, как будто ему уже стал надоедать этот разговор. — Идея казалась мне логичной, а если ты можешь печатать или обрабатывать документы, твое присутствие может быть еще и полезным, — задумчиво добавил он.

Ни за что, если мне удастся этого избежать, думала она с яростью.

— Ты сможешь мучить моего отца еще какое-то время — я думаю, это главная причина.

Ред неожиданно улыбнулся, в его глазах загорелись дьявольские огоньки.

— Мне кажется, что у тебя есть причины быть недовольной своим отцом, Кэтрин. Меня забавляет мысль, что Скотт будет страдать, представляя, что происходит у нас в постели.

Кэтрин почувствовала, как к ее щекам прилила кровь. Ред пристально смотрел на нее оценивающим взглядом. Она отметила темные круги у него под глазами — результат сильной усталости. Ред всегда следил за своей формой; он не мог бы выдержать столь интенсивного образа жизни, если бы не умел контролировать себя. Женщины — это была другая проблема. Возил ли ее кузен женщин в Шотландию? Если да, то что ожидает ее?.. Глаза Кэт внезапно тревожно заблестели.

— Ты действительно предлагаешь, чтобы мы… — Она остановилась, пытаясь отыскать подходящие слова, но слова не приходили на ум.

— Я бы очень хотел причинить беспокойство твоей семье, Кэтрин, но я не буду слишком себя утруждать, крошка.

Пощечина была чисто рефлекторным жестом. Она отметила потемневшее пятно на его щеке, с тревогой ожидая, ответит ли он ей тем же. Однако Ред никак не отреагировал.

— Хвастун! — Она была в ярости от своего необдуманного поступка.

— А ты капризная, избалованная девчонка! — спокойно ответил он. Она замерла, когда он взял ее за подбородок, вынудив смотреть прямо в глаза. — Я вспоминаю, что ты всегда старалась привлечь внимание окружающих к своей персоне.

Кэтрин пыталась освободиться, на губах горели слова отрицания.

— У тебя очень избирательная память, крошка. О, я совсем забыл, что теперь ты взрослая женщина, — насмешливо продолжал он. — Странно, но я в этом сомневаюсь, несмотря на внешнее впечатление. — Свободной рукой он небрежно коснулся указательным пальцем ложбинки между ее грудей, выглядывавших из лифа платья.