Станешь моей сейчас - Дэни Коллинз Страница 10

Из-за напряженной умственной работы у него началась мигрень. Чтобы расслабиться, он стал смотреть по сторонам, и его взгляд случайно остановился на огромном животе Ханны. Он вспомнил, как она приложила его руку к тому месту, где пихался ребенок, маленькая частичка его брата. Пока он пытался воспроизвести в памяти собственные ощущения в тот момент, к нему незаметно подобралась дрема, и впервые за многие годы он погрузился в глубокий и абсолютно спокойный сон.

* * *

Разочарование королевы было осязаемым. Ее страдальческий взгляд причинил Ханне острую боль, но она заставила себя вежливо улыбнуться и молча стояла, пока та что-то недовольно выговаривала Акину.

- Пожалуйста, Умми, говори по-английски. Ханна американка.

Королева Гайта, презрительно морщась, жестом приказала слуге выпроводить Ханну. Стараясь не показывать, как ей обидно презрение старухи, Ханна повернулась к Акину, взглядом спрашивая, как ей поступить. Акин кивнул, и у нее болезненно сжалось сердце. Правда, напомнила она себе, он станет ее мужем только на бумаге, поэтому не следует ожидать, что он превратится в спасителя, который облегчит ей жизнь.

Миловидная молодая женщина, сверстница Ханны, представилась как Нура. Она знала несколько языков, в том числе английский и арабский. Она объяснила, что свадьба состоится, как только Ханна и Акин примут ванну и переоденутся.

- Во что переодеваться? - с истеричным смешком спросила Ханна.

- О, здесь большой выбор.

Нура повела ее через очень красивый холл. Пол был выложен мозаикой, стены украшали зеркала в золотых рамах, в которых отражался стоявший в центре помещения круглый стол с огромным букетом цветов. Коридор соединял холл со своего рода салоном. Вероятно, это дворцовый спа-центр, решила Ханна. Перед зеркалом, окруженном лампами, стояло парикмахерское кресло, на столике были разложены ножницы и прочие инструменты. Рядом стояли стол для маникюра и кресло для педикюра. У одной из стен был оборудован подиум с зеркалами в полный рост.

Нура отодвинула в сторону дверцы, и перед Ханной предстал маленький бутик. На штангах висели платья всех цветов и фасонов, полки были заставлены туфлями и сумками.

- Я подумала, что подойдет вот это, но выбрать можно что угодно.

Она достала восхитительное свободное платье из серебристо-серого матового сатина, расшитого серебряным и золотым бисером. Платье дополняла вуаль такой красоты, что Ханна непроизвольно вскрикнула.

С каких это пор ей, как какой-то девчонке, не терпится примерить красивое платье, предназначенное для принудительного бракосочетания?

- Спасибо, - радушно поблагодарила она Нуру, которая явно была довольна тем, что Ханна одобрила ее вкус. - Если вы проводите меня туда, где я буду жить, я приму ванну и примерю наряд.

- Вы у себя дома, принцесса.

- Я, наверное, нечетко выразилась, - весело рассмеялась Ханна. - Я знаю, что буду жить во дворце, но я имела в виду спальню. До нее далеко от этого магазина?

- Это не магазин, принцесса. Это ваша гардеробная. А я ваша личная камеристка.

- Мне не нужна помощница, - озадаченно произнесла Ханна.

Нура обеспокоенно посмотрела на нее, как будто испугалась, что у Ханны жар.

- Ваша помощница прибывает завтра, принцесса. Она обсудит с вами ваши пожелания насчет детской и поможет вам нанять нянь и остальной персонал. А я ваша камеристка, моя обязанность - обеспечивать вам комфорт и помогать одеваться.

- Но мне все это не нужно! - в панике воскликнула Ханна.

- Я вам не нравлюсь? - попятилась Нура с таким видом, будто ее ударили. - Моя мать прислуживает королеве. Она всю жизнь готовила меня к тому, что я буду прислуживать будущей королеве. - У нее на глаза навернулись слезы.

- Ах, Нура, я не хотела обидеть вас. - Ханна схватила ее за руку. - Для меня все это внове. Мне действительно нужен человек, который поможет мне понять, как все устроено во дворце и чего от меня ожидают. Конечно, вы мне нравитесь, и сейчас мне очень нужна ваша помощь.

Нура улыбнулась ей дрожащими губами.

- Моя мама любить говорить, что женщина олицетворяет дух ребенка, которого она носит. Если это так, то наш будущий король будет решительным и независимым.

Ханна думала, что знает уже все байки бабушек, но эту она слышала впервые.

Она прошла вслед за Нурой в спальню. Кровать была шире, чем вся нью-йоркская квартира Ханны. Окна с массивными рамами выходили на очень красивый дворик с подстриженными деревьями и яркими клумбами.

Прямо под окном находился бассейн с фонтаном. Журчание воды смешивалось со щебетом птиц.

Нура указала на дверь по другую сторону дворика, почти невидимую в зелени.

- Покои принца Акина. Эта дверь тоже ведет к нему, - добавила она и подвела Ханну к решетчатой двери, открывавшейся в небольшой коридор, соединявший спальни.

Ханне показалось, что ее ребенок сделал сальто. От мысли, что Акин будет рядом, ей сделалось жарко. Однако она напомнила себе, что он никогда к ней не придет. Так что дверь можно забить.

- Детская этажом выше. Лифт рядом с кухней.

Нура препроводила Ханну в ванную. Ванну, в которой могло разместиться не менее шести человек, окружали мраморные колонны. Душевая кабина была огромной, как автомойка. Кроме размеров, ванная поражала роскошью: золотые краны, вручную расписанная плитка, зеркала в травленых рамах, шелковые ковры. Была даже бархатная кушетка на тот случай, если ей захочется отдохнуть между мытьем одной и другой руки.

Ханна услышала отдаленный звонок.

- Звонят в дверь. - Нура извинилась и поспешила прочь.

- У меня есть свой звонок? - пробормотала Ханна.

Она присела на кушетку и принялась раздеваться. Включая душ, она надеялась, что от горячей воды у нее в голове прояснится, а сумбур мыслей развеется.

Мыло было шелковистым и пахло ванилью, а шампунь - ананасом и кокосом. Наслаждаясь тугими струями, Ханна вдруг увидела, что перед душем ее ожидает Нура с махровой простыней в руках.

- Я… я не привыкла, чтобы чужие видели меня голой, - сказала она, поворачиваясь к камеристке спиной.

- На свете нет ничего красивее беременной женщины. Гордитесь тем, что вы носите будущего короля.

Было совершенно очевидно, что главная задача Нуры состояла в том, чтобы поддерживать хрупкое эго своей госпожи. Поэтому Ханна не стала сопротивляться, когда камеристка вытерла ее полотенцем и принялась втирать в ее тело увлажняющий крем, и пришла к выводу, что подобные процедуры - вполне достойный повод для того,