Шестое чувство - Кара Уилсон Страница 10

Когда Сидни перешел к описанию предстоящей операции, Шерил попыталась протестовать.

— Все хорошо, мама, — сонно пробормотал Сидди, еще крепче вцепившись в ее руку. — Вот Дику вырезали аппендикс, так он потом хранил его в баночке.

— Ты и твой друг Дик храбрые мальчуганы, — похвалил Сидни. — А теперь мы оставим тебя, чтобы ты немного поспал.

— А вы с мамой будете здесь, когда я проснусь?

— Конечно, малыш, мы будем здесь, не беспокойся.

Сидни чуть заметно дрожащими руками коснулся папки, лежавшей на постели малыша, и сказал Габи:

— Историю болезни я просмотрю позже, пожалуйста, отнесите ее в мой кабинет.

Еще какое-то время он сидел и смотрел на личико малыша, пока не убедился, что сын действительно спит, и лишь после этого встал.

— Пойдем, Шерил, нам надо поговорить.

Он взял ее под руку и вывел из палаты, а потом и из здания больницы — и все это молча. Не выпуская ее локтя, Сидни перевел Шерил через дорогу, свернул в узкий переулок, и вскоре они подошли к небольшому бару, который в отличие от кафетериев и баров главной улицы оказался почти безлюдным.

Сидни заказал кофе, несколько бутербродов и прошел с Шерил в небольшой альков у окна, где стоял всего один столик. Когда он наконец заговорил, голос его от волнения охрип.

— Почему, Шерил? Как ты могла поступить со мной подобным образом? Как ты могла на столько лет оставить меня в неведении?

Глаза Шерил, когда она взглянула на Сидни, светились ледяным блеском. Неужели он так ничего и не понял? — удивилась она.

— Ты спрашиваешь, как я могла? Когда ты узнал, что у меня пятилетний сын, тебе и в голову не пришло, что он может быть твоим. Мне кажется, ты был бы рад узнать, что его отец Мартин Картрайт. Разве ты мог допустить мысль…

— Я был бы рад, говоришь?! — гневно прервал он ее. — Черт возьми, Шерил, да откуда мне было знать?! У мальчика в палате сидела бабушка… Даже узнав его возраст, разве я мог подумать?.. Я ведь знал, что ты сирота, а поэтому бабушкой нашего ребенка могла быть только моя мать, но ее тоже давно нет в живых.

— Но потом, когда ты встретился с Леонорой, — раздраженно прервала его Шерил, — мог и догадаться, что она не родная его бабушка.

— Ради бога, Шерил! До моей встречи с Леонорой у тебя была масса возможностей сказать мне правду, но ты по каким-то причинам этого не сделала. — Он хмуро посмотрел на нее. — Кто же знал? И вообще это не такого рода дело, чтобы заставлять человека гадать! — На его лице появилось ошеломленное выражение. — Ты что, действительно ждала, что я сам обо всем догадаюсь?

Шерил сильно нервничала и никак не могла успокоиться, хотя видела, что Сидни узнал и признал сына.

— Нет! Я все время хотела сказать! Если бы вчера вечером тебя не вызвали в больницу, я бы все сказала. — Она вдруг поникла. — Ох, если бы ты знал… Мне совсем не просто было решиться на такой разговор, ведь я понятия не имела, как ты на это отреагируешь.

— Ты боялась, что я негативно отнесусь к тому, что у меня есть сын? — потрясенно спросил он.

— А хотя бы и так. Ведь ко мне-то ты наверняка относишься, как ты выражаешься, негативно, — сердито отозвалась Шерил. — Так откуда мне было знать, что и к моему сыну ты не отнесешься так же?

— Да ведь он и мой сын тоже, черт побери! — вскипел Сидни.

— Знаешь, я даже удивилась, что ты сразу поверил мне. Не заговорил о тестах на кровь или еще о чем-то в этом роде, а сразу поверил мне на слово!

— Что же могло заставить тебя солгать в таком деле? — хрипло спросил он, встряхнув головой. — Ох, Шерил, знала бы ты, что я перечувствовал! Вдруг обнаружить, что все эти годы существовала новая жизнь, часть меня, а я даже не подозревал этого!

Шерил по-настоящему разозлилась.

— Так расскажи мне об этом, расскажи! Я хочу знать, что именно ты перечувствовал, — безжалостно бросила она. — Любовь? Но ты совсем не знаешь моего сына. Может быть, раскаяние? Но в чем тебе раскаиваться? Все, что со мной случилось, настолько банально… Мужчина получает удовольствие, а на долю женщины выпадает все остальное. — Шерил посмотрела на свои руки и увидела, что они дрожат. Сжав их в кулаки, она насмешливо продолжила: — Или тебя беспокоит тот факт, что в венах моего сына течет кровь Спенсеров? Что в нем — их бесценные гены? Это заставляет тебя беспокоиться, Сидни? Или что-то еще?

И хотя душа ее отчаянно требовала выговориться, Шерил умолкла, опасаясь, что горечь, отравившая ей все эти годы, может обрести свой собственный голос и вырваться наружу.

— Ты говоришь так, будто у меня был выбор… — сдавленно прошептал Сидни. — Но ты же не оставила мне выбора, лишив возможности узнать о существовании нашего ребенка.

Шерил уловила в его словах безмерную боль, но решила, что человек, который столь жестоко обошелся с ней, не заслуживает сочувствия, и ядовито спросила:

— И что было бы? Узнай ты об этом тогда, ты что, совершил бы благородный поступок? Неблагородно бросил бы свою невесту, чтобы жениться на мне?

— Шерил, мы оба повели себя как-то…

— О, я не сомневаюсь, что ты вел себя в высшей степени умно и достойно! — перебила она, нервно засмеявшись.

Шерил видела, что новость глубоко затронула сердце Сидни, растопила обычную холодность. Однако ее собственное сердце, исстрадавшееся за эти годы, требовало своего.

— В одном ты прав, Сидни, выбора у тебя не было. Не было тогда и нет теперь, потому что Сидди мой, и только мой. Так что забудь все, что навоображал себе, потому что ты в его жизни никто и ничто. И в прошлом, и в будущем — никто и ничто!

— Почему же ты дала ему мое имя? — смертельно побледнев, спросил он. — Почему, Шерил, если отец для мальчика никто и ничто?

— С чего ты взял, что это из-за тебя? — возразила она, вдруг почувствовав себя загнанной в ловушку. — Сможешь ли ты понять, что для меня значит Леонора?! Что я люблю ее, как родную мать? И что мое решение жить в Новой Зеландии вызвано единственно тем, что здесь ее дом?

По его взгляду Шерил поняла, что эта бурная вспышка выдала ее с головой. Да Сидни и не верит ее объяснениям.

— Я понимаю и уважаю твои чувства, твою любовь к Леоноре, — спокойно сказал Сидни. — Но