Украсть собственную жену - Мишель Рид Страница 10

же время, когда Рафик провожал Итана к ожидающему катеру у борта яхты, Леона надевала белый льняной жакет и подходящие белые льняные брюки. Под жакетом на ней был светло-зеленый топ, она собрала волосы в хвост на макушке и перевязала их зеленым шелковым шарфом. Повернувшись к двери, она решила, что, если ей удастся игнорировать пульсирующую боль в душе, она будет как никогда готова к битве с Хасаном.

Выйдя из каюты, она увидела бородатого мужчину в длинной белой тунике и белой гутре на голове.

— Фейсал! — удивленно воскликнула она и по-доброму улыбнулась.

Фейсал в ответ сложил ладони и низко поклонился.

— Я не знала, что ты на яхте. Ты в порядке? — спросила она, подходя к нему.

— У меня все хорошо, миледи, — ответил он и слегка покраснел.

— А твоя жена? — мягко спросила она.

— О, она здорова. Э-э-э… проблема, от которой она страдала, полностью ушла. Мы очень благодарны вам. Вы позаботились о том, чтобы ей занимались лучшие специалисты.

— Я ничего не делала, а только показала ей правильное направление, Фейсал. — Леона улыбнулась. — Я рада, что она доверилась мне.

— Вы спасли ей жизнь.

— Многие спасли ей жизнь. — Осмелев, она пересекла невидимую черту, которую арабские мужчины проводили между собой и женщинами, и протянула Фейсалу руку, а потом прижала ладонь к тыльной стороне его ладони. — Мы с тобой хорошие заговорщики, да, Фейсал?

— Бесспорно, миледи. — Он улыбался, но слишком волновался из-за близкого контакта с Леоной.

Она опустила руку.

Фейсал поклонился:

— Я должен проводить вас к милорду Хасану.

Следуя за Фейсалом, который держался в двух шагах позади нее, Леона поднялась наверх и попала на солнечную верхнюю палубу, где остановилась, чтобы осмотреться. Небо было чистым и синим, а море — бирюзового цвета. Солнце уже палило, и ей пришлось прикрыть глаза.

— Я вижу, тебе удалось смутить Фейсала, — лениво произнес низкий голос.

Обернувшись, она обнаружила, что Фейсала уже нет рядом, а Хасан сидит за столом, накрытым для завтрака, под огромным белым парусиновым навесом и слегка насмешливо смотрит на нее.

— Иногда нужно не только соблюдать протокол, но и относиться к людям по-доброму.

— Не я изобрел этот протокол. Потребовались поколения семейных традиций, чтобы сделать Фейсала таким человеком, каким он стал.

— Он поклоняется тебе как богу, — сказала она.

— А ты его ангел-хранитель.

— По крайней мере, он доверился мне и поделился со мной своими опасениями.

— После того как я намекнул ему это сделать.

— О, — сказала она, не зная об этом.

— Уйди с солнца, а то сгоришь.

Было жарко. Хасан был прав, но Леона чувствовала себя в большей безопасности, сохраняя с ним дистанцию.

— Я надеялась, что Итан придет сюда с тобой, — произнесла она. — Раз его нет, то я пойду и разыщу его.

В этот момент взревел двигатель катера. Леона оглянулась и замерла. Хасан встал и подошел к ней. Разумеется, в задней части катера стоял Итан. Когда небольшая лодка начала набирать скорость, он взглянул вверх, увидел их и помахал им на прощание.

— Помаши в ответ, моя дорогая, — тихо посоветовал Хасан. — И он поймет, что у тебя все в порядке.

— Ты мерзавец, — прошептала она.

— Отъявленный мерзавец, — сухо ответил он, обнял ее одной рукой за плечи, а второй помахал Итану.

Леона тоже помахала ему рукой. Несмотря на злость, она всегда была предана Хасану, во всяком случае на людях.

Она стояла и крепко держалась за поручень, когда катер скрылся из виду. Хасан был уверен, что она жаждет придушить его.

— А знаешь, — произнес он, — я только что избавил нас от очередного спора.

Глава 5

— Нам нужно зайти в порт, — холодно сказала Леона, высвободилась из-под его руки и чопорно пошла к трапу. Ей хотелось запереться в каюте, пока яхта не зайдет в порт.

Хасан тяжело вздохнул и приказал:

— Вернись! Я пошутил. Нам надо поговорить.

Но это была не шутка, и они оба об этом знали. Хасан вел себя как безжалостный, целеустремленный монстр, который не оставлял ей выбора. Она резко остановилась, когда перед ней появился мужчина с аккуратной бородкой и ястребиными чертами лица.

— Ну, вы только посмотрите на него! — протянула она. — Пришел соучастник преступного заговора милорда шейха.

Рафик открыл рот, чтобы поздороваться с ней, но ее тон заставил его передумать. Он отвесил ей такой поклон, который впечатлил бы даже Фейсала, а Леона сильнее рассердилась.

— Не смей преклоняться передо мной! Мы оба знаем, что ты совсем не уважаешь меня, — резко сказала она ему.

— Вы ошибаетесь, — ответил он, — я вас очень уважаю.

— Даже тогда, когда надеваешь на меня абайю?

— Абайя была крайне необходима, — объяснил он, — потому что ваш наряд сверкал так ярко, что вас могли увидеть при свете автомобильных фар. Примите мои извинения, если мои действия вас обидели.

Он думает, что утешит ее извинениями?

— Знаешь, что тебе нужно, Рафик аль-Кадим? — спросила она. — Тебе надо найти жену — настоящую фурию, которая сделает тебя таким несчастным, что у тебя не будет времени вмешиваться в мою жизнь!

— Вы злитесь, и это правильно, — признал он, но его глаза сверкнули от мысли, что кто-то вмешается в его жизнь. — Я раскаиваюсь по поводу инцидента с абайей.

— Леона, уйди с солнца, — произнес Хасан. — Ты по глупости можешь обгореть из-за своей злости.

Леона не двинулась с места, но Рафик встал прямо рядом с ней и заслонил ее от солнца своим мощным телом.

— У тебя есть новости, Рафик? — спросил Хасан.

— Шейх Абдул хочет срочно поговорить с тобой.

— Шейх Абдул подождет, пока я завтракаю. — Он вернулся к столу для завтрака. — Леона, садись за стол. Рафик, передай шейху, что я поговорю с ним позже.

В конце концов Леона шагнула под навес. Рафик поклонился и ушел. Хасан слегка улыбнулся ей.

— Иногда ты бываешь таким жестоким. — Она выдохнула.

К ее удивлению, Хасан засмеялся.

— Ты называешь меня жестоким, а сама пригрозила Рафику женой. У него есть женщина, — признался он, подходя к Леоне со спины. — Черноволосая, кареглазая испанка с золотистой кожей. — Он расстегнул единственную пуговицу на жакете Леоны и начал его снимать. — Она очень соблазнительно танцует фламенко. — Его губы коснулись тонкого изгиба ее обнаженного плеча. — Но Рафик уверяет меня, будто ничто не сравнится с тем, как она танцует только для него.

— Ты видел ее танец? — Не сдержавшись, Леона повернула голову, и в ее зеленых глазах сверкнула ревность.

Выгнув темную бровь, он лукаво посмотрел на Леону:

— Ты утверждаешь, будто хочешь освободить меня, но на самом деле ты так