Бетти Райт - Лёгкие шаги любви Страница 11

— Мы с Эми недавно поженились, Анна.

Глаза элегантной женщины сверкнули, свидетельствуя, что новость для нее и неожиданна и неприятна. Но уже через секунду она нашлась:

— Я предвидела это! Примите наши поздравления, желаю вам счастья. Ты присоединяешься, Роджер? — Она повернулась к мужу и взяла его под руку.

— Филипп?

— М-м-м?..

Был вечер того же дня, после обеда они задержались в библиотеке, что стало у них привычкой — переходить из гостиной в библиотеку и там разговаривать. За окном снова забарабанил дождь.

— Тебе не кажется, что нужно рассказать мне об Анне Ленгли? — тихо спросила Эми.

Он положил ногу на ногу и устремил взгляд на огонь в камине.

— И что бы ты хотела услышать?

— Почему ты не женился на ней? Почему она выглядит… немного грустной? И почему не смогла скрыть удивления, услышав, что мы женаты? Странно, что муж, с учетом ее прошлой жизни, повез Анну в Ривербенд якобы покупать какие-то земли.

— Ты неправильно видишь взаимосвязь событий, Эми. Кампорская равнина — лучшие земли, и почему бы не купить их, коль скоро они начнут приносить большую прибыль?

Муж оторвал взгляд от огня. Он выглядел, как заметила Эми, весьма задумчивым.

— И вообще я бы хотел, чтобы эти земли купила Ленгли, для нее даже сброшу цену.

— Почему же у нее такое преимущество перед другими? — поинтересовалась Эми.

Какое-то время он сидел молча, затем пожал плечами.

— Я чувствую себя должником, и Ривербенд мне это отчетливо показал. Я виноват в том, что не смог сделать Анну счастливой. И еще есть тысячи других причин.

— А если цены на землю возрастут? — запротестовала Эми. — Даже если и не возрастут, все равно ты продаешь земли намного ниже их стоимости.

— Упадут или возрастут цены, станет ли эта земля вообще золотой — не имеет значения, — нахмурился Филипп. — Я это делаю в интересах Ленгли. Но за любую мою лошадь Роджер заплатит максимальную цену.

Эми посмотрела на него долгим взглядом.

— Теперь, кажется, я все понимаю, — медленно заговорила она. — Но почему Роджер Ленгли женился на ней, зная о вашей связи?

Филипп слабо улыбнулся.

— Роджер Ленгли — в душе наездник, и для него обольстить женщину — все равно, что обуздать лошадь. Здесь есть спортивный интерес.

— Так ты хочешь сказать, что он женился на Анне ради спортивного интереса?! — воскликнула Эми.

— Зачем так упрощать, дорогая? К тому же я порвал с ней уже два года назад.

— А почему вы расстались?

Эми была уверена, что он не ответит на вопрос, и, подумав, добавила:

— Я спрашиваю не из простого женского любопытства…

— Неужели?

— Да, — твердо сказала Эми. — Интуиция подсказывает мне, что ваш разрыв как-то связан с дальнейшими событиями, так почему же я должна блуждать в потемках? — И она упрямо вздернула подбородок.

Филипп снова улыбнулся каким-то своим тайным мыслям.

— Ну, хорошо. Анна узнала, что не может иметь детей.

Эми удивленно вскинула глаза.

— Поэтому она вышла замуж не за тебя, а выбрала человека, у которого уже была семья? Филипп, как это печально!

— На самом деле не столь драматично, как тебе представляется.

— Как же так? Если двое людей любят друг друга…

— Эми, все это лишь плод твоего воображения.

Он говорил одно, а печальные серые глаза, как ей казалось, говорили совсем другое.

— И теперь ты не простишь ее, Филипп, да?

Он снова посмотрел на нее.

— То сожаление, которое сегодня не укрылось от тебя, связано не со мной, а с тем, что у нее не будет детей.

— Значит, на мне ты женился столько потому, что тебе было все равно, на ком жениться после нее?

— Эми! — Губы Филиппа дрогну ли в усмешке. — Ты хочешь сказать, что я сделал тебе предложение, лишь бы только жениться? Неужели я похож на мужчину, который не может без этого прожить?

— Не забывай половину Далкейта, полученную в придачу к жене.

— Это точно. В некотором смысле ты уникальная женщина, Эми, — весело сказал он.

— Все, что ты рассказал и сделал, можно прокомментировать единственным словом — практичность.

— Ну хорошо, а как же понять то, что мы считаемся хорошими друзьями? Это помещается в твоей схеме?

— Не только помещается, но имеет наибольшую ценность и нравится мне больше всего, — проворчала Эми.

— Значит, все-таки признаешь, что мы друзья?

Она поджала губы и нехотя кивнула.

— То, что мы пленники брака без любви, для меня очевидно. Я не знаю другого: какую цель ты преследуешь? До сих пор это была тайна за семью печатями, хотя теперь, кажется, я начинаю кое-что понимать.

— Эми, — мягко начал Филипп, — да, я высоко ценю определенные удобства в браке, но не сбрасываю со счетов и любовь. С моей точки зрения, любовь это чувство прочное и вечное, а не радость одного дня. И когда ты приложишь усилия к тому, чтобы наш брак стал браком по любви, то сама поймешь это. Пока же романтика и лунный свет как постоянные спутники любви занимают тебя больше всего. И я совершенно не представляю тебя без этого.

Муж улыбнулся и поправил себя:

— Впрочем, к тебе это не относится. Ты не та девушка, которая не может прожить без романтики.

Эми нахмурилась.

— Интересно, почему ко мне это не относится?

Он лениво поднял бровь.

— И ты еще спрашиваешь?

— Почему ты не представляешь меня романтической девушкой, неспособной прожить без лунного света?

Не пытаясь скрыть усмешку, Филипп ответил:

— А разве ты не та Эми, ради которой над Сиднейской гаванью летал самолет с развевающимся флагом? На полотнище люди могли прочесть признание некоего молодого человека, умоляющего выйти за него замуж.

— И это доказывает мою неромантичность? — В глазах Эми блеснули гневные огоньки. — Я не давала ему ни малейшего повода надеяться!

— Возможно, и не давала. Но я хорошо помню, как газеты обвинили тебя в жестокости и бессердечности за то, что ты отклонила предложение руки и сердца этого молодого человека. — Он усмехнулся. — Да, все-таки в твоей жизни были романтические минуты, признаю это.

— Конечно, были, — с достоинством согласилась Эми, не отводя взгляда от его серых глаз. — Но никто не заставил меня выйти замуж с помощью лунного света и роз. Одному тебе это удалось.

— Ну, тебе всего двадцать, — мягко сказал Филипп, не обращая внимания на последнюю фразу.

— Пусть двадцать, но я не считаю себя полной дурой и должна разобраться в твоих откровениях. Дай мне время. Не возражаешь?

Филипп медлил с ответом. Он только окинул внимательным взглядом ее стройную фигуру в серых брюках и милом белом свитерке. Скользнув по копне распущенных волос, задержался на лице. И вдруг глаза его изменились, в них появилось нечто такое, отчего Эми затаила дыхание. Она поняла, что было в этом взгляде. Восхищение! Да, да, он восхищался ею так, как мужчина восхищается любимой женщиной. Казалось, между ними возникли вдруг незримые чувственные потоки. Нет, подумала скромница, когда по спине ее пробежали мурашки сладостного предвкушения. Не может он решиться сейчас, после того, как только что рассказал об Анне!