Ребекка Уинтерз - Да или нет? Страница 12

Боже мой! Это объясняло его дерзкое поведение в тот день. Слезы набежали ей на глаза.

– Мы спорили, и я настаивал на том, чтобы он вообще не давал интервью журналу. Он был слишком болен. Но он сказал, что это важно для него, поэтому я должен был встретиться с тобой и договориться о новой дате.

Фрэн зачарованно слушала Андре, пока взгляд его темных глаз блуждал по ее лицу.

– Когда ты пришла в церковную лавку, ты словно принесла с собой весеннюю свежесть. И внезапно мне стало больно оттого, что ты была такой энергичной, такой целеустремленной и смелой, в то время как мой отец, которого я только что обрел, умирал в комнате, похожей на тюремную камеру. Отцу было так плохо, что он мог умереть в любой момент, а я был вынужден отлучиться от его постели, чтобы встретиться с тобой. Кроме того, я разозлился, потому что почувствовал влечение к тебе именно тогда, в самый сложный момент моей жизни, когда мне следовало думать только об отце. Когда ты во второй раз пришла в монастырь, я переживал смерть отца. Но мое влечение к тебе было сильнее чем когда бы то ни было. Я не мог понять, что было в тебе такого, что проникало в каждый уголок моей души, заставляя забыть обо всем. Но все было бесполезно. Конечно, потому что я не хотел, чтобы в этом был какой-нибудь смысл. Я не хотел чувствовать влечение к тебе. Я всегда избегал обязательств и воспользовался твоей ошибкой, решив оставаться монахом, чтобы скорее забыть тебя. Но судьба сама решила за нас. Когда мы встретились на концерте, я понял: мои чувства к тебе сильнее, чем я думал. Тогда я чуть не сказал тебе правду. Но что-то во мне протестовало, я продолжал злиться на то, что не могу выкинуть тебя из головы. Я буду честен с тобой, Франческа. Я встречался со многими женщинами, но это никогда не длилось долго, и я не хотел, чтобы это длилось долго. Потом я встретил тебя, – его голос стал хриплым. – Это влечение было внезапным и сильным. И оно никуда не делось, хотя мы долго не видели друг друга. И на этот раз я хочу дойти до конца, хочу узнать, к чему может нас привести влечение, которое, как я знаю, ты тоже испытываешь. Итак, ты согласна поужинать вместе?

Искушение ответить «да» было неодолимым. Но его честность разбудила множество страхов в ее душе. Его признание, что он не хотел прежде длительных отношений ни с одной женщиной, напугало ее.

Кажется, он не слишком отличается от ее отца, который разлюбил мать и бросил их. Фрэн не хотела повторять эту историю.

– Спасибо, я ценю твою откровенность и готова признать, что между нами существует влечение. Но я не могу пойти с тобой, Андре, – сказала она, не глядя на него. – Не спрашивай почему. Просто не могу. А теперь извини, я опаздываю.

Повисла напряженная тишина.

– Я завидую тебе, – проговорил он.

– Что ты имеешь в виду?

Его реплика смутила ее.

– Тебе есть куда пойти, есть люди, которые заботятся о тебе. Я не из Солт-Лейка. Поскольку я сын больного умирающего аббата, ко мне относились как к особому гостю. Но я не могу злоупотреблять их гостеприимством вечно, и монахам не положено привязываться друг к другу. Я не знаю здесь ни единой души, кроме тебя.

Его голос звучал грустно.

Черт возьми!

Она вздохнула.

– Если ты пытаешься разбудить во мне жалость, то ничего не выйдет.

– Ты неправильно поняла меня. Я хочу сказать, что ты – единственная причина, почему я приехал в Солт-Лейк.

– Тогда мне действительно жаль, потому что я не считаю возможным заводить с тобой роман, – сказала она, стараясь не выдать учащенного сердцебиения.

– Если это правда, почему брат Джозеф сказал мне, что ты была разочарована, не найдя меня в монастыре, когда привезла журналы?

Ее щеки покраснели.

– Ему это показалось.

– Нет. Он хорошо видел, что ты расстроилась и хотела знать, куда я уехал. Это не похоже на женщину, которая не хочет заводить роман со мной.

– Пожалуйста, Андре, – запротестовала Фрэн.

Она не знала, что делать.

– Пожалуйста – что? Ты думаешь, я не вижу, как трепещит жилка на твоей шее в вырезе блузки? И эта блузка так же красива, как все, что ты носишь.

Вспыхнув снова, она покачала головой.

– Это слишком личное, нельзя говорить такие вещи человеку, которого едва знаешь.

– В мае мы замечательно провели время, отыскивая идеи для твоего журнала, но это длилось так недолго. Как и наша встреча в Лос-Анджелесе. Вот почему я вернулся. Чтобы исправить ошибку. Но если ты воспринимаешь простой комплимент как оскорбление, тогда я знаю, как ты отреагируешь на это.

Она увидела неприкрытое желание в его глазах. В следующую секунду Андре взял ее лицо в свои ладони.

До того как Фрэн успела его остановить, его губы накрыли ее, заглушая стоны протеста. Она пыталась сопротивляться, но деваться ей было некуда.

Андре прижал ее голову к спинке кресла, силой раздвигая ее губы, чтобы сделать поцелуй более чувственным.

Невероятно, но она начала отвечать, втайне желая, чтобы этот страстный поцелуй никогда не кончался.

До этого момента Фрэн не знала, что такое экстаз. Но сейчас она потеряла контроль над собой. Мир бешено вращался вокруг нее. К ее ужасу, стоны, которые она слышала собственными ушами, исходили из ее горла.

Он прервал поцелуй и удовлетворенно улыбнулся.

– Никогда не говори мне, что я тебя не интересую. – Его хриплый голос проникал в каждую клеточку ее тела. – Приятной поездки!

– Фрэн! Как здорово, что ты пришла. Говард спрашивал о тебе. Проходи в столовую. Миссис Ландерс рассказывает ему о своих болезнях. Я думаю, ему нужна помощь. Ты должна его спасти, – сказал пастор с усмешкой в светло-серых глазах.

Фрэн автоматически улыбнулась в ответ и прошла вместе с другими опоздавшими гостями к столу. Она с трудом представляла себе, как ей удастся болтать весь вечер о пустяках, словно ничего не произошло.

Разумеется, любой в доме Баркеров догадается, что она только что целовалась и что этот поцелуй отнял у нее все силы. Одного взгляда в зеркало было достаточно, чтобы подтвердить ее подозрения. Ее глаза были широко распахнуты, а губы – ярко-красные и припухшие. Пульс бешено бился.

Она не была готова к тому, что вся ее жизнь перевернется после единственного поцелуя через окно в машине. Поцелуя с человеком, который оставался для нее опасным незнакомцем.

До сегодняшнего дня Фрэн считала его монахом. Она думала, что он живет в монастыре с юных лет, как многие юноши, решившие стать монахами, что он провел всю жизнь в атмосфере безопасности и закрытости.

А теперь обнаружилось, что он не имел никакого отношения к церкви, что всю свою молодость провел в скитаниях по дальним странам.

Естественно, у него было много женщин. Ни один мужчина, тем более такой привлекательный, как Андре Бенет, не может не встречаться с женщинами. Но, по его собственному признанию, ни один из его романов не длился долго.