Энди Брок - Целуй меня крепче Страница 12

Она отдернула руки, словно обжегшись. Ее щеки вспыхнули, в висках застучало.

Почему он так на нее смотрит? Чувствуя унижение, она опустила взгляд, пытаясь скрыть от Зайеда свою реакцию. Внезапно ее покинули остатки сил и уверенности, и она почувствовала себя уязвимой и очень одинокой. До нее вдруг дошел смысл того, что произошло сегодня. Она оказалась крепко привязана к человеку, который ее не любит. К человеку, который до сих пор не знает, кто она на самом деле. И хуже всего то, что ее безумно к нему влечет.

Надия сделала глубокий вдох, чтобы обрести душевное равновесие. Назад дороги нет. Она сама заварила эту кашу и будет сама ее расхлебывать.

Стоящий перед ней Зайед был образцом невозмутимости. Она тоже может сохранять спокойствие и намерена доказать ему это прямо сейчас.

Выпрямив спину, она сделала шаг назад и, наступив на край подола, чуть не свалилась с возвышения. К счастью, Зайед быстро отреагировал и успел ее схватить.

– Осторожно, – сказал он, держа ее за талию. – На эту кровать нужно повесить табличку с предостережением.

«И на тебя тоже», – подумал Зайед, отчаянно цепляясь за остатки самообладания.

Каждая клеточка его тела требовала, чтобы он поддался искушению и овладел женщиной, которую желал с того момента, когда впервые ее увидел. Но он медлил, поскольку должен был сначала убедиться, что Надия готова ему отдаться. Он видел, что она его желает, но к этому желанию примешивались сомнения и тревога. Это означало, что ему следует действовать медленно, чтобы не отпугнуть ее, даже несмотря на то, что каждая секунда промедления для него подобна пытке.

– Давай присядем, – сказал он, и они опустились на край кровати. – У нас был долгий день, правда?

– Да.

– Надеюсь, для тебя все это не стало ужасным испытанием?

– Конечно нет. Я получила удовольствие, – ответила она, но ее отрывистый тон свидетельствовал о том, что она не вполне искренна.

– Должно быть, ты очень устала.

– Нет. Я в порядке.

Он взял ее руку и перевернул ее вверх ладонью, словно линии на ней могли дать ему ответы на его вопросы.

– Ты можешь расслабиться, Надия. Тебе нет необходимости продолжать притворяться. Наша первая близость не обязательно должна произойти именно сегодня. Если ты не устала, мы можем просто посидеть, выпить чего-нибудь и поговорить. – Он поднял брови и криво улыбнулся. – Мне бы хотелось узнать настоящую Надию.

– Ты вряд ли узнаешь что-то новое, – отрезала она, и он начал терять терпение.

– В таком случае нам, наверное, следует разойтись по разным комнатам.

– Хорошо. – Отдернув руку, Надия подобрала подол платья и отодвинулась от Зайеда. – Но я бы предпочла, чтобы ты открыто признался мне, что не хочешь заниматься со мной любовью.

– Черт побери, Надия! – раздраженно воскликнул Зайед, вскочив на ноги. – Разумеется, я хочу заняться с тобой любовью. – Он запустил пальцы в свои густые темные волосы. – Поверь мне, я хочу этого больше всего на свете, но сперва я должен убедиться, что ты тоже этого хочешь. Я просто пытаюсь донести до тебя то, что ты не обязана сегодня ночью заниматься со мной любовью лишь из чувства долга.

После небольшой паузы Надия медленно поднялась и, потянувшись рукой к открытому плечу, запустила палец под бретельку платья.

– Это похоже на выполнение обязанностей? – спросила она, спуская бретельку с плеча. – А это? – Не сводя глаз с Зайеда, она начала расстегивать боковую молнию на корсаже платья.

У Зайеда сдавило горло, и он тяжело сглотнул. Верх ее платья упал, обнажив белый корсет на косточках, который выглядел одновременно целомудренно и сексуально. Он приподнимал грудь и плотно стягивал талию.

– Может, поможешь мне его снять? – спросила она. – Мне бы не хотелось его испортить.

Зайед решил выполнить ее просьбу, несмотря на то, что ему хотелось как можно скорее сорвать с нее платье и увидеть то, что находится под ним. Такого нетерпения он никогда раньше не испытывал. Что с ним такое творится? Собрав последние остатки самоконтроля, он протянул к ней руки и, к своему ужасу, обнаружил, что они дрожат от желания. Ни одна женщина до нее так на него не действовала.

Взявшись за подол с двух сторон, он потянул за него. Он сказал себе, что просто помогает невесте раздеться и сможет остановиться в любой момент, но когда платье упало на пол и Надия, переступив через него, наклонилась, чтобы его поднять и повесить на кровать, он увидел чулки на подвязках, прикрепленных к нижнему краю корсета, и понял, что пропал. Его руки сами потянулись к ее волосам и начали вытаскивать из них шпильки с драгоценными камнями. Когда блестящие черные кудри рассыпались по плечам, он снял с нее ожерелье и серьги и, немного полюбовавшись ее красотой, наклонился, чтобы ее поцеловать.

Сначала он нежно пощипывал ее губы своими, затем провел кончиком языка между ее губами, и они открылись, позволив ему поцеловать ее крепче. Когда его язык ворвался в глубь ее рта, он испытал головокружительное чувство сродни эйфории.

Обнимая его за шею, Надия услышала, как из его горла вырвался стон. Все ее чувства вмиг обострились, а мысли улетучились. Вкус его губ, его запах, жар, исходящий от его тела, прикосновение его жесткой бороды к ее коже – все это слилось воедино, подарив ей невероятное наслаждение, равного которому она никогда прежде не испытывала.

Его руки, скользнув вниз по ее спине, задержались на ягодицах. В ответ она застонала, выгнулась в его объятиях и теснее прижалась бедрами к его бедрам. Когда она обнаружила, как сильно он возбудился, на смену ее стону пришел изумленный возглас. Это вызвало спазмы у нее в паху, такие сильные, что у нее чуть не подкосились колени.

– Я так тебя хочу.

Надия не знала, произнесла она это вслух или нет, но в следующую секунду он поднял ее и отнес на кровать. Затем он, не теряя времени даром, принялся быстро раздеваться.

Надия смотрела на него словно завороженная. Когда он предстал перед ней полностью обнаженный, у нее захватило дух от его мужественной красоты. Неужели символ мужского естества может быть таким огромным?

Осознав, что Зайед не сдвинулся с места и тоже на нее смотрит, она подняла взгляд на его лицо.

– Ты передумала? – спросил он, приняв ее немое восхищение им за испуг или нерешительность.

– Нет.

– Ты прежде видела обнаженного мужчину?

– Нет, – призналась она. – Разве что в кино.

Зайед издал приглушенный смешок:

– Реальность оказалась не такой, какой ты ее себе представляла?

– Нет. Я не знаю… Просто…

– Не буду отрицать, Надия, что я безумно тебя хочу. Но если ты передумала, тебе нужно просто сказать…

– Я не передумала. – Признание Зайеда в том, что он ее желает, придало ей смелости, и она, откинувшись на подушки, приняла соблазнительную позу. – Я просто не знала, что ты… что он может быть таким большим.