Лавиния Бертрам - Супружеские обязанности Страница 12

— Потому что у Деборы нет денег, а Годфри нужно солидное приданое. Я… застала их вдвоем в ее комнате, когда… — Оливия закрыла глаза и прошептала: — Это было омерзительно. Теперь я не могу ни выйти замуж за Годфри, ни жить в отцовском доме под одной крышей с Деборой. Я не знаю, куда мне идти и что предпринять.

— И ты пришла сюда, надеясь, что я решу твои проблемы?

— Да, — простодушно призналась Оливия, хотя и чувствовала, что Деннис изо всех сил сдерживает раздражение.

— Если я когда-нибудь надумаю жениться, — его голос звучал бесстрастно, — то предпочту сам сделать даме предложение.

— Мне просто казалось, что после…

— После чего? — язвительно перебил ее Деннис, не обращая внимания на разлившуюся по лицу Оливии бледность. — Ты решила воспользоваться тем, что мы поцеловались, что нас просто потянуло друг к другу?

— Да.

Глаза Денниса недобро сузились. С высоты своего роста он жестко смотрел на Оливию, в чьем взгляде читалась мольба.

— Ну тогда извини. В жизни все не так просто. Я целовал немало женщин, которые мне нравились, но вовсе не помышлял на них жениться.

Оливия кляла себя, что опрометчиво решилась обратиться к этому заносчивому и бессердечному типу за помощью. Ее коробило от цинизма Денниса. Значит, их поцелуи на балу совсем ничего не значили для него! Значит, для него обычное дело — целовать женщин, он полагает, что это его ни к чему не обязывает! Как я могла так обмануться?! — с горькой обидой подумала Оливия.

— В отличие от вас у меня нет столь богатого опыта в этих делах, мистер Остридж. До вас я ни с кем не целовалась, — с достоинством парировала Оливия.

Деннис сразу поверил в ее искренность и немного смягчился.

— Пойми, я не могу жениться на тебе.

— Ты что, женат?

— Нет, дело не в этом.

Униженная и оскорбленная до глубины души, Оливия гордо вздернула подбородок и посмотрела Деннису в глаза.

— Даже за тридцать тысяч фунтов стерлингов?

Лицо Денниса стало жестким и отчужденным, он нахмурился и смерил девушку злым, презрительным взглядом.

— Ты пытаешься оскорбить меня. — Деннис выдержал паузу, от которой у Оливии все похолодело внутри. — Я не продаюсь. И с чего ты решила, что стоишь именно тридцать тысяч?

У Оливии перехватило дыхание от такой наглости. Ее лицо залила краска гнева: какая же она дура, что обратилась к этому негодяю!

— Теперь ты оскорбляешь меня.

— Если у тебя есть такая сумма, то в чем проблема? Ты можешь жить где захочешь или купить себе мужа — думаю, это не составит особого труда, тем более что кроме денег ты обладаешь и другими достоинствами, — жестко сказал Деннис, не сводя с Оливии презрительного взгляда.

Усилием воли она постаралась взять себя в руки и довольно спокойно объяснила:

— Это наследство, оставленное мне отцом. Я могу получить деньги только по достижении двадцати пяти лет или раньше, если выйду замуж.

— Понятно. Тогда ищи другого дурака себе в мужья, чтобы долго не ждать.

— Так вы считаете себя дураком, мистер Остридж?

— Да, раз я имел глупость связаться с тобой. Тебе не кажется, что ты сильно рискуешь, выбирая именно меня? Что ты вообще обо мне знаешь?

— Очень мало. Я знаю, что вы игрок и…

— И иногда проигрываю.

— Именно.

— Несомненно, это Годфри информировал тебя. — Деннис с сарказмом сделал ударение на этом имени, не отводя холодного взгляда от Оливии. — Он, случаем, не упомянул, что я проиграл недавно крупную сумму?

— Да.

— И это дает тебе основание предположить, что мне нужны деньги?

— Верно.

— И все равно ты рискуешь предложить мне свои тридцать тысяч? А вдруг я женился бы на тебе и проиграл разом все твое наследство?

— Как знать? Конечно, я не одобряю игру в карты…

— Существует много других игр кроме карт, — сухо прервал ее Деннис. — Разве то, что ты предлагаешь мне, не игра? Ты решила сыграть на том, что произошло между нами на балу. Вдруг я по уши влюблен и паду к твоим ногам?

— Это не так! — воскликнула Оливия, давая наконец выход своему гневу.

Теперь она окончательно поняла, что из ее затеи ничего не вышло, и даже обрадовалась, что Деннис отказал ей, — значит, провидение уберегло ее от брака с бесчувственным холодным человеком, которого она совсем не знает. Даже страшно подумать, на что она обрекала себя, решаясь на такой шаг.

— Значит, моя игра проиграна, мне ничего не остается, как извиниться перед вами! — бросила ему в лицо Оливия. — У меня же нет вашего опыта, и потому я не сообразила, что вы поцеловали меня просто ради приятного времяпрепровождения. Извините, что пришла к вам, теперь мне ясно — этого делать не следовало. Вы очень доходчиво мне это объяснили. Я больше никогда вас не побеспокою. Всего доброго, мистер Остридж.

Оливия резко развернулась и с высоко поднятой головой пошла к двери, стараясь не растерять остатки гордости: Деннис Остридж не стоил того, чтобы унижаться перед ним.

Деннис выругался себе под нос. Ему очень хотелось остановить Оливию, заключить ее в свои объятия и поцеловать, как на балу. Ах если бы не письмо Терезы, в котором она укоряла его за долгое отсутствие и напоминала, что у него есть обязательства перед дочерью! Если бы не это, Деннис, возможно, принял бы предложение Оливии и с удовольствием позволил бы ей уговорить его. Но, связанный обязательством, он не мог поступить иначе. Его сердце разрывалось между чувством и долгом.

— Подожди. — Деннис догнал Оливию и схватил ее за руку.

Она обернулась. Тоска и подавленность в его глазах удивили девушку, но теперь ей было все равно.

— Не смейте прикасаться ко мне, — с отвращением процедила она.

Деннис разжал пальцы, губы его скривились в циничной улыбке.

— И что ты собираешься теперь делать?

— Вас это не касается.

— Советую тебе простить Годфри и выйти за него замуж. По крайней мере, теперь ты хоть знаешь, с кем имеешь дело.

— Я не нуждаюсь в ваших советах. Не знаю как, но я обязательно постараюсь найти выход, — жестко сказала Оливия. — Уж во всяком случае без вашей помощи. — Сделав еще шаг к двери, она помедлила. — Теперь я начинаю жалеть, что вы спасли меня. Лучше бы я тогда утонула, — зло сказала она, ничуть при этом не лукавя.

По дороге домой Оливия старалась внушить себе, что всей душой ненавидит Денниса Остриджа. Ее сердце сжималось при воспоминании о пережитом унижении, ей не хотелось больше жить. Но умом она прекрасно понимала, что переживет и это.

Оставшись один, Деннис постепенно успокоился. Его гнев сменился душевной болью. В нем боролись два желания — вернуть Оливию и навсегда забыть ее. Но последнее казалось Деннису невозможным — Оливия пробудила в нем чувства, для которых он считал себя умершим после расставания с Терезой. Чем больше он узнавал Оливию, тем больше поражался несхожести этих двух женщин.