Джоанна Лэнгтон - Бегущая от любви Страница 13

У дверей Карлос подал ей шубу. Этот галантный жест согрел сердце Кэрри. Подумать только – всего две ночи назад она бродила по улицам, голодная, замерзшая и напуганная, не зная, что принесет ей завтрашний день. Кажется, прошла целая жизнь... Но все же тот мир казался Кэрри куда более реальным, чем нынешний. И неудивительно – ведь этот мир принадлежит не ей, а Карлосу.

Теперь она не сомневалась: за кратким поцелуем не стояло ничего, кроме желания ее подразнить, да, – может быть, естественных мужских желаний. Карлос сексуален и одинок – какие еще нужны объяснения?

Садясь в лимузин, Кэрри подумала о дочери. Нет, она все-таки Долли. Имя Дороти для нее слишком торжественное, оно больше подходит единственной внучке какого-нибудь престарелого миллиардера. Дочь нищей матери-одиночки обойдется и «щенячьей кличкой». Ведь скоро, очень скоро, безжалостно напомнила себе Кэрри, ей с дочерью придется вернуться в реальный мир – мир нудного бессмысленного труда и наглых квартирных хозяев.

И все же то и дело она ловила себя на том, что не может оторвать глаз от смуглого профиля Карлоса. Дело даже не в красоте и не в обаянии: окружавшая его аура уверенности в себе порождала ощущение безопасности. Казалось, никакое зло не может грозить ей, пока он рядом. Выходит, любовь с первого взгляда все-таки существует? Так или иначе, думала Кэрри, пора избавляться от этих глупостей.

Закутавшись в пушистый мех, она снова и снова бросала на своего спутника взгляды в поисках какого-нибудь недостатка, неверного штриха, который убедил бы ее, что Карлос Виэйра – самый обычный человек. Но все было напрасно. Чем дольше смотрела Кэрри, тем тверже становилась ее убежденность, что ее спутник – само совершенство, сияющее воплощение мужской силы и красоты.

– Только смотришь? – прервал ее размышления лениво-чувственный голос Карлоса. – Почему бы не потрогать?

Кэрри замерла, словно пойманная на месте преступления. Под пристальным взглядом темно-золотых глаз она ощутила себя птичкой в силке. Так он знал! Все это время он знал, как на нее действует, и втайне потешался над ней! Ну нет, сказала себе Кэрри, хватит с меня глупостей и ошибок! Лечь в постель с Карлосом Виэйра – можно ли придумать что-нибудь безумнее? Не говоря уж обо всем прочем, я просто не сумею доставить ему удовольствие! И, когда он меня отвергнет – а такое случится неминуемо, – я просто умру от стыда и отвращения к себе.

– Так вот зачем ты все это устроил? – услышала она собственный обвиняющий голос.

Лицо его в мерцающем свете уличных фонарей застыло.

– Разумеется, нет.

– Зачем же ты нарядил меня, как куклу? Хотел подогнать под свои высокие стандарты? – Голос Кэрри дрожал, она с трудом подавляла рвущиеся из груди рыдания. – Я – это я, такая, какая есть, и никем другим не буду. Если Грэм чему-то меня научил, так только тому, что мне не хватает уважения к себе...

– Сейчас я не хочу ничего слышать о твоем блудном дружке, – с убийственной холодностью отозвался Карлос. – И, поверь, никогда еще мне не приходилось заманивать женщину в постель подарками!

В этом Кэрри не сомневалась – как и в том, что, если попробует произнести хоть слово, разрыдается и окончательно погубит себя в глазах Карлоса. Едва лимузин остановился, она пулей выскочила наружу, промчалась мимо изумленного Дженнаро, вихрем влетела в дом и, взбежав по лестнице, склонилась над кроваткой Долли. Малышка спала, на милом личике ее играл здоровый румянец. Завтра, сказала себе Кэрри, я отправлюсь на поиски работы. Завтра будет новый день.

Под душем она все же разрыдалась. Слезы струились по щекам и смешивались с горячей водой. Как могла она поддаться искушению? А с другой стороны, могла ли не поддаться? Как ужасно завершился этот сказочный день! Хотя Карлос Виэйра не так уж виноват: он обычный мужчина, одинокий и истосковавшийся по женской ласке. Во всем виновата она сама. С чего ей вздумалось разыгрывать оскорбленную невинность? После всех подарков, после поцелуя... Ах, если бы ей хватило ума спокойно и с улыбкой ответить «нет»!

Мысленно проклиная собственную бестактность, Кэрри вытерлась и натянула ночную рубашку, которую обнаружила вчера вечером в сумке, принесенной Дженнаро. Рубашка была маловата, но что за беда? Кэрри ведь не собиралась гулять в ней по улицам. Она легла в постель и не меньше часа вертелась и ворочалась, тщетно убеждая себя, что только голод не дает ей заснуть. Наконец сон начал одолевать ее... и в этот миг из соседней комнаты послышалось хныканье Долли.

Кэрри пошла в детскую. Долли спала сном праведника, дышала глубоко и ровно, и лобик был не горячим. Должно быть, ей просто приснился дурной сон. Поправив на дочери одеяльце, Кэрри вышла из комнаты – и застыла, увидев на пороге спальни Карлоса.

На нем ничего не было, кроме черных боксерских трусов.

4

– Я слышал, как плачет Дороти... с ней все в порядке? – спросил Карлос.

– Да, она спит, – поспешно ответила Кэрри.

Черные, как эбеновое дерево, волосы Карлоса были всклокочены, на подбородке виднелась синеватая тень щетины. На бронзовом лице с резкими чертами ярко сверкали хищные золотистые глаза. Сейчас он напоминал пирата – мужественного, опасного и неотразимо сексуального. Кэрри молча смотрела на него, в волнении приоткрыв губы. Если она не отрывала от него глаз, когда он был одет, как могла противиться искушению теперь, увидев Карлоса полунагим? Она знала, что не должна бесстыдно глазеть на него, стыдилась собственной слабости, но... не могла отвести взгляд.

Как же он хорош! Расширенные зрачки ее спустились ниже, к широким загорелым плечам, к мощной груди, покрытой черными волосками, к плоскому мускулистому животу, к трусам, плотно облегающим стройные бедра, и к тому, что таилось под ними... но тут Кэрри в смятении остановилась.

Карлос подошел ближе, бесшумно ступая босыми ногами. Глаза его напоминали цветом расплавленное золото. В спальне гудело, звенело, переливалось опасными обертонами оглушительное молчание. Карлос улыбнулся – медленной ленивой улыбкой, несущей в себе порочное знание и обещание запретных наслаждений. Только теперь Кэрри сообразила, что надетая ею ночная рубашка почти не прикрывает грудь. Побагровев, она поспешно обхватила себя руками.

– У нас равные права, милая. – Карлос схватил Кэрри за тонкие запястья и развел ее руки в стороны. – Я хочу видеть столько же, сколько видишь ты.

Дыхание Кэрри пресеклось, лицо запылало.

Хрипло застонав, Карлос привлек ее к себе – грудь к груди, бедра к бедрам, женственный холмик в месте сочленения бедер – к пылающему острову желания.

– Утоли мою жажду! – прошептал Карлос и жадно приник к податливым губам Кэрри.