Кэрол Мортимер - Не ищи оправданий Страница 13

— Неужели эта ложь, — она указала на газету на столе, — не убедила вас, что им нельзя доверять? — сердито крикнула она.

Вечеринки были частью ее имиджа, как и мужчины. Только ее отношения с ними не имели ничего общего с тем, на что намекал Джонатан. При ее образе жизни у нее просто не было времени на личную жизнь. Серьезные отношения у нее были только с Рупертом, а остальные — просто эскорт.

Но Джонатан все равно не поверит, как одинока она на этой сияющей вершине славы.

Он презрительно уставился на нее.

— Если хотя бы половина этих историй соответствует истине!

На поверхностный взгляд все они соответствовали истине, только там ничего не говорилось о ее одиночестве, о том, что вечером — если не было концерта — она возвращалась одна в свою роскошную квартиру, ночь за ночью прислушиваясь к биению своего сердца среди давящей тишины.

Лишь здесь на острове, вместе с родителями, она обретала равновесие и на какое-то время забывала о том, что она одна.

Устало пожав плечами, Тори тяжело вздохнула:

— Верно говорится, что люди верят тому, чему хотят поверить.

Лицо Джонатана помрачнело.

— Вы хотите сказать, что я отношусь к вам с предубеждением? — сердито сказал он.

Она грустно улыбнулась.

— Я хочу сказать что вы относитесь ко мне как обычный обыватель и совсем не так, как мои родители и друзья на острове. А то, что вы видите, — не более чем искусственная маска для зарабатывания денег.

Он окинул ее иронично-понимающим взглядом.

— Несчастная богатая девочка!

Она отметила его неприкрытое презрение.

— Да вы и понятия не имеете обо всем этом.

— Так расскажите, — предложил он.

Он все еще обнимал ее, все еще прижимал к себе — в такой ситуации она и думать-то не могла.

Джонатан, прищурившись, глядел на нее. На его лице отражалась целая гамма чувств — гнев уступал место удивлению.

Тори подняла на него глаза, в уголке показалась слезинка. Отстранив ее от себя, Джонатан тяжело уставился на нее сверху вниз.

— И часто эта уловка вам помогает?

Она удивленно взглянула на него, застигнутая врасплох этой новой атакой.

— Я не понимаю, о чем вы.

— Понимаете, — неколебимо ответил Джонатан, сунув руки в карманы халата. — И знаете, на какое-то время это и на меня подействовало, я даже начал жалеть вас. Если бы не слезы. Жаль, что вы переиграли.

Тори смахнула застилающие глаза слезы. Это она-то играет! Играет?.. Да как он смеет!

— Я знаю женщин, они всегда прибегают к слезам, когда остальные средства исчерпаны, — продолжал Джонатан.

Глаза у нее полыхнули синим огнем, Тори схватила шлем.

— Не хочу больше утомлять вас своим присутствием.

— Вы меня не утомляете, Виктория, — заверил он, — напротив, последние несколько минут вы меня страшно забавляете.

Она не стала уточнять, какие моменты показались ему особенно смешными.

— Мне пора идти, — произнесла она ледяным тоном. — Надеюсь, вы хорошо отдохнете, мистер Макгвайр.

Она повернулась к двери. Самовлюбленный хам!.. Да плевать на него! Пусть сам выпутывается, как хочет!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Дочка, послушай-ка, — позвал отец. Он включил автоответчик.

Тори устало посмотрела на него — она еще не пришла в себя после разговора с Джонатаном Макгвайром.

Корреспонденты многих газет и журналов уже звонили ей, спрашивали о таинственном незнакомце. Она не собиралась удовлетворять их любопытство.

«Тори? Это Джонатан... Джонатан Макгвайр», — зазвучало в автоответчике. От звука знакомого голоса Тори выпрямилась и настороженно посмотрела на отца.

— ...должен извиниться перед вами, — продолжал Джонатан неуверенным тоном. — Не могли бы вы позвонить мне, после того как услышите это сообщение? — Голос оборвался щелчком.

Он посмел звонить после всего того, что наговорил ей утром!

— Тори, что с тобой?

Она взглянула на отца и поняла, что он собирается прочесть ей лекцию о всепрощении. Она вздохнула:

— Папа, если бы ты только слышал, что он мне сегодня наговорил!

— На его месте эта история мне бы тоже не понравилась, — мягко прервал ее отец. — Давай посмотрим правде в глаза, Тори: у этого человека мать, сестра и зять — знаменитости. Представь, сколько раз пресса вмешивалась в его частную жизнь! И здесь начинается то же самое!

Он прав, она знала, что отец прав, только...

— Он же хочет просто извиниться, — уговаривал отец. — Думаю, ему не слишком часто приходится просить прощения, — добавил он.

Тори поколебалась и... улыбнулась — перед отцовской силой убеждения устоять было невозможно.

— Да, хотелось бы послушать, как он это сделает.

— Так ты ему позвонишь?

— Я подумаю. — Она была не совсем уверена в искренности намерений Джонатана.

— Вот и умница, — отец погладил ее по голове и направился к двери. — Мама отдыхает перед чаем, а я пойду проверю кур. Потом будем пить чай.

Иными словами, у нее есть десять минут на звонок Джонатану.

Тори нервно ходила по кухне, чувствуя, как истекают драгоценные минуты. К черту! Она выслушает его извинения, примет их и покончит с этой историей. И все будут довольны.

— Джонатан Макгвайр, — резко ответил он на звонок.

Ее рука крепче сжала трубку, в душе опять поднялась волна возмущения.

— Виктория Кэнан, — произнесла она с вызовом.

— Тори. — Его голос смягчился. — Вы получили мое сообщение?

— Легко догадаться, — бросила она.

— Иначе вы никогда не позвонили бы, — сухо признал он.

— Конечно, — ответила она. Джонатан мягко рассмеялся:

— Простите меня.

— Я принимаю ваши извинения. Что-нибудь еще?

— Конечно же, черт возьми! Я приглашаю вас на ужин.

Тори замерла. Куда он ее приглашает?

— Нет, мы никуда не пойдем, — сказал он, словно подслушав ее мысли. — Думаю, после воскресной истории вам не стоит появляться в людных местах. Не согласитесь ли вы поужинать со мной здесь?

Здесь? Но...

Тори почувствовала себя школьницей, которую пригласил на прогулку самый красивый в классе мальчик. Нет, еще хуже: она вела себя так, словно ее никто, никуда и никогда не приглашал!

— А вы разве забыли, что нами интересуется пресса? — напомнила она ему. Отец уже успешно отбил атаку нескольких репортеров, но они продолжали рыскать по округе.

— Нет, не забыл. — Голос Джонатана помрачнел. — Только я уверен, что у вас есть опыт и вы знаете, как убежать от них.

То есть предстоит убегать от репортеров, сердито подумала Тори. И все — ради Джонатана Макгвайра.

— Я не понимаю, почему должна принять ваше приглашение.