Пенни Джордан - Возвращение любви Страница 13

Это было правдой, однако, когда она повесила трубку, ее не покидало ощущение вины. Что с ней происходит? Джон – приятный интеллигентный человек, чье общество ей всегда доставляло удовольствие, и все же она почувствовала облегчение, когда смогла ему отказать. Ну почему?

Ее реакции были так непонятны ей самой, что она чувствовала себя больше подростком, чем зрелой женщиной.

Она села в кровати, слегка дрожа. Нет, она не вернется в прошлое. Роберт больше не интересует ее. Все кончено… Кончено! Она получила урок; пусть она все еще ранима в воспоминаниях о прошлом… но тем не менее. Теперь она другая. Мудрее, рассудительней, женщина, а не ребенок, и как женщина она чуяла опасность быть ввергнутой в ситуацию, когда она опять станет уязвимой для него.

Она будет сторониться Роберта, она сведет их контакты к минимуму. В конце концов, если человек наследственно предрасположен к какой-нибудь болезни, не будет же он делать все, чтобы спровоцировать эту болезнь, так ведь? Лучше быть осторожной, избегать какой-нибудь конфронтации или вызывающего поведения.

Но зачем Роберту испытывать ее? Чего он от нее хочет? Он дал ей ясно понять о своих чувствах к ней, когда уехал, не так ли?

Но ведь вечером он ласкал ее… целовал… намекал…

На что конкретно он намекал? Что находит ее сексуально привлекательной?

Как он мог? Все-таки он играет в какую-то жестокую игру, проверяет ее. Лучше всего его игнорировать, делать вид, что его просто не существует. Он скоро устанет мучить ее и переключит внимание на кого-нибудь другого.

И потом, ему не придется долго искать того, кто отнесется к нему с гораздо большим пониманием, – Анджела, например.

К счастью, совещание было назначено на одиннадцать, но все же, приняв душ, она позвонила своей секретарше, чтобы предупредить, что задерживается.

– Что случилось? – с тревогой спросила Элис. – Звонил Джон и сказал, что вчера вечером ты себя неважно чувствовала.

– Сочетание слишком роскошных блюд и музыки, – соврала Холли, – но сейчас я чувствую себя хорошо. К совещанию я приеду.

Она прошла в спальню и увидела свое отражение в зеркале. При виде себя с мокрыми и спутанными волосами и без косметики она сморщила нос и состроила себе физиономию.

Лето выдалось жарким, и ее кожа слегка загорела от работы в саду, хотя, поскольку она была светлокожей, то всегда прятала от солнца лицо.

По непонятной для себя причине она вдруг сорвала с себя полотенце и стала разглядывать свое изображение в зеркале.

У нее было крепкое тело, частично из-за работ в саду, а частично из-за занятий в спортивном классе, куда она заставляла себя ходить раз в неделю – как для того, чтобы снимать напряжение, так для того, чтобы быть в форме.

Она не слишком увлекалась физическими упражнениями, но считала, что каждый человек должен заботиться о своем здоровье, и поэтому ее кожа была блестящей и эластичной, кожей человека, следящего за диетой, а глаза и волосы излучали здоровье. У нее были узкие бедра, тонкая талия, стройные ноги и, поскольку она считала, что ее грудь немного полнее, чем ей бы того хотелось, она выбирала одежду, которая оптически скрадывала ее.

Она рассматривала свое тело как часть организма, который следует содержать в надлежащем порядке, чтобы он функционировал исправно.

Ей было важнее чувствовать себя здоровой и полной силы, чем то, как выглядело ее тело, и тем не менее сейчас она задавала себе вопрос, а как бы ее оценил мужчина. Когда она была подростком, ее формы были более округлыми; она вспомнила, что Роберт любил ласкать ее, гладить кончиками пальцев и целовать – и не только в губы. Он целовал ее тело, груди, живот, ее тонкую талию, ее гладкую кожу с внутренней стороны бедер, ласкал ее, как будто ему нравился ее вкус.

Она в ответ тоже целовала его, но более робко, более нерешительно, всегда как бы восхищаясь его телом… им самим.

Холли вспомнила, что, когда он захотел интимных ласк ртом, она запретила ему, придя в ужас от того, что он предложил, и отстранилась от него в волнении. Он не стал спорить или уговаривать, просто стал ласкать ее грудь, целуя соски до тех пор, пока она вся не изогнулась в нетерпеливом ожидании.

Она услышала, как рядом с ней кто-то прерывисто дышит. Холли закрыла глаза, но тут же открыла их, мгновенно осознав, что слышит собственное дыхание. Она увидела в зеркале, как грудь у нее тяжело вздымается и опускается, а соски набухли и затвердели. Ее охватила дрожь при виде своего возбужденного тела, и она стремительно отвернулась от своего изображения, не желая этого признавать.

Как будто в компенсацию за свои чувства она надела костюм, который купила случайно, и в котором сразу же разочаровалась.

Он был слишком грубо сшит для ее хрупкой фигуры и сидел на ней чуть ли не карикатурно по-мужски, а его тусклый бежевый цвет никак не шел к ее чисто английской коже.

Спустившись вниз, она поняла, что опаздывает, и, делая себе крепкий кофе, быстро продумала все основные вопросы повестки.

Торговля требовала больше новой продукции, но она намеревалась настаивать на своем решении не торопиться: уж лучше пусть у них будет маленькая производственная база, чем они будут расширять производство, которое идет вразрез с представлениями кампании об охране окружающей среды.

Она надеялась, что, как только Пол вернется из Южной Америки, они смогут начать более детальное изучение новой продукции, используя информацию, которую он там собрал. Торговля в действительности была вотчиной Пола, и у него лучше получались с ними контакты, чем у нее, хотя с самого начала она настаивала, где только можно, что ей нужны коммерсанты, которые разделяют ее приверженность делу защиты окружающей среды.

Весь транспорт, задействованный в торговле, работал на очищенном бензине, и у водителей были инструкции накручивать как можно меньше километров. Чтобы обосновать свое требование, она привезла их всех в ближайший город днем в пятницу и заставила постоять на большой транспортной развязке, вдыхая отработанные газы, напомнив, что всем этим дышат их дети.

Она приехала на фабрику и офисный комплекс на окраине городка в половине одиннадцатого, ловко запарковав машину в специально отведенном для этого месте, затем вышла из нее и заперла.

Аренда была дорогой, и Поль считал, что специально построенный для этой цели комплекс в другом месте был бы экономичней. Однако Холли настаивала на продлении аренды, так как развитие их дела вело к обновлению старого завода, тянувшегося вдоль узкого и заброшенного канала, а ей нравилась идея не только возродить к жизни это заброшенное непривлекательное место, но и модернизировать завод, включая переработку отходов, и ее подход во многом оправдал себя.