Свадебная ночь в Париже - Дэни Коллинз Страница 13

— Надо поесть, чтобы лучше работала голова. — Реми расставлял на обеденном столе деревенские крекеры с мягким сыром, крошечными огурцами, фаршированными оливками и хумусом. — Вызвать обслуживание номеров?

— Не нужно.

Они молча поглощали закуски.

— Тебе лучше? — спросил Реми.

— Да, но теперь я хочу шоколад.

Он встал и принес его к столу. Подумав, открыл дверь на балкон, чтобы шум водопада и туманный ветерок проникли в комнату, потом снова сел.

— Очень романтично, — пробормотала она, задумчиво глядя на водопад. Уголки ее рта опустились.

Он знал, о чем она думает.

— Иден, это был лучший секс в моей жизни.

Бесконечное количество эмоций отразилось на ее лице: изумление от его откровенности, застенчивое удовольствие от комплимента и смущение, трепетная надежда и беспокойство.

— У меня тоже, — хрипло сказала она.

Он фыркнул, до сих пор не смирившись с тем, что она была девственницей.

— Как так получилось? Вы же с Хантером были помолвлены.

— Он согласился подождать. — Иден взяла трюфель из темного шоколада, разломила его пополам и салфеткой вытерла кончики пальцев. — До него у меня было мало парней. Я училась и работала с отцом. Кроме того, Мика намекнул, что ты использовал меня в Париже. И я решила, что совсем не разбираюсь в мужчинах. Почему ты злишься? — Она откинулась на спинку стула.

Реми не скрывал негодования.

— Предположения твоего брата о том, что я буду использовать женщину в своих целях, говорит о нем больше, чем обо мне. Ты меня понимаешь? Париж не имел никакого отношения к…

— О, боже! — воскликнула она, вскочив так быстро, что ее стул опрокинулся. — Если я еще раз услышу, что Париж не имеет ко мне никакого отношения… О чем бы вы ни спорили, я постоянно в этом замешана! Сначала мы с тобой целовались, а через секунду вы с ним вцепились друг другу в глотки. Именно поэтому мы с тобой не можем… — Она махнула рукой между ними и поморщилась от боли. — Ты в ужасе из-за порвавшегося презерватива. Ты боишься стать отцом? Или ты не хочешь, чтобы я была матерью твоего ребенка?

Реми с трудом сдержался.

— Причина во мне? — спросила Иден, стукнув ногтем по столу. — Потому что Мика — мой брат. Признайся!

Мика — брат Ясмин. Эту шокирующую правду Реми поклялся скрывать.

— Учитывая вражду наших семей, мы с тобой не можем быть вместе, — сказал он.

— Почему?! — воскликнула она. — Из-за промышленного шпионажа, который случился двадцать лет назад? Вот почему ты заставляешь меня принять таблетку…

— Я не заставляю тебя принимать таблетки! — отрезал он, вскакивая на ноги. — Если ты… Только тебе решать, принимать их или нет. — Он старался вернуть самообладание. — Я поддержу тебя, что бы ни случилось. Я не боюсь стать отцом. Я всегда знал, что рано или поздно у меня будет ребенок.

— Но не от меня, — с трудом выдавила она.

Реми вышел на балкон и схватился за перила, потом вернулся в комнату и закрыл балконную дверь.

— Чего ты хочешь, Иден? — спросил он максимально спокойно. — Забудь обо всем остальном.

— Ты не говорил мне об остальном!

— Забудь Хантера, Мику и даже меня. В конечном счете все сводится к тому, хочешь ли ты забеременеть прямо сейчас.

Ее губы дрожали, а глаза блестели от слез.

— Все намного сложнее.

— Не совсем так, — мягко упрекнул он. — Все думают, что однажды наступает идеальное время или обстоятельства, чтобы создать семью. Нам всем хочется верить, что мы контролируем свою жизнь, но посмотри на Хантера. Бывает всякое. Планы следует корректировать.

— А ты бы подкорректировал свой план, чтобы приспособиться ко мне? — усмехнулась Иден. — Может, ничего и не будет.

— Возможно. Но я бы ни за что не упрекнул тебя, если бы ты забеременела. В постели нас было двое. Если появится ребенок, он наш.

— То есть ты захочешь его воспитывать? Получается, мне придется решать за нас обоих.

— Нет. Если ты позволишь всему идти своим чередом и беременность наступит, тогда я буду рядом с тобой. Но вынашивать ребенка тебе. Прямо сейчас ты должна решить, что тебе нужно и хочешь ли ты рожать.

Она помотала головой.

— А если я приму таблетку? Что тогда? — спросила Иден.

Тогда он ужасно разочаруется, но…

— Клянусь, я приму любое твое решение.

Иден подошла к окну, но не выглянула в него. Она думала о своем, потому что ее тело до сих пор пылало чувственностью после занятий любовью.

В этой жаркой схватке все в ее мире казалось совершенным. Она была готова вечно плыть по волнам счастья, но Реми выругался и отстранился от нее с такой яростью, что она опешила. Потом она испугалась, поняв, в каком опасном положении находится.

«Я просто приму таблетку», — паникуя, подумала Иден.

Она не сомневалась, что Реми хотел, чтобы она сделала именно так. Однако он заявил, что все зависит от нее. Если она забеременеет, Мика будет рвать и метать. Хантеру придется пережить еще один громкий скандал. Но сильнее всех пострадает Реми.

Она прикусила ноготь большого пальца, стараясь не млеть от обещания Реми поддержать ее. Он мог солгать ей. А вдруг Мика прав насчет того, что Реми использует ее?

Не важно. Она все равно хочет родить и создать семью. Семья, в которой она выросла, разрушилась из-за сложных отношений ее матери с отцом Мики, из-за чего ее единственный брат вырос вдали от нее. Когда у кузенов появились дети, она попрощалась с любимыми бабушкой и дедушкой, а затем с отцом. Она никогда не думала, что материнство будет легким, но всегда хотела родить ребенка.

Реми прав в том, что ей не удастся контролировать ход событий. Ее жизнь пошла кувырком, но, даже если Иден потеряет компанию, у нее останутся привилегии. У нее достаточно средств на содержание ребенка. Важнее то, что она не знает, встретит ли другого мужчину, с которым захочет заняться любовью, не говоря уже о ребенке от него. Первая близость с Реми стала идеальной. Она не пожалеет о том, что зачала малыша.

Ее сердце быстро колотилось от предвкушения и волнения. Если она забеременела, то они с Реми будут связаны на всю жизнь. Готова ли она так рисковать?

Повернувшись к нему лицом, Иден поняла, что готова ко всему. Да, он был красив и отлично одевается, но она не настолько легкомысленный человек. Она общалась с Реми всего несколько раз, поэтому плохо его знает, но… Странно, но ей казалось,