Барбара Картленд - Проданная невеста Страница 14

— Забудь о Шаттле! Он хам и выскочка! Найдется немало порядочных мужчин, достойных любить тебя, и это доставит тебе радость.

Но Эйлида про себя решила, что вряд пи можно считать порядочным мужчину, который любит чужую жену. Впрочем, она, видно, рассуждает по старинке.

Судя по рассказам Дэвида, его приятели по клубу «Уайтс» ухаживали не только за актрисами и куртизанками, но и за красивыми, утонченными замужними леди. Подобный стиль был принят при дворе принца-регента.

Даже в деревне поблизости от Блэйк-холла шептались о женитьбе принца на миссис Фицгерберт и о том, что он снова влюбился — на этот раз в леди Гертфорд.

Эйлида, правда, не особенно прислушивалась к таким разговорам, ее это не занимало. А теперь, после слов Дэвида, у нее отпало всякое желание, чтобы за ней самой кто-то ухаживал.

Брат, наверное, посмеялся бы над ней, но она считала падением неверность человеку, с которым состоишь в браке.

Дэвид остановил лошадей возле пышно разросшегося сада перед домом, весьма импозантным на вид. Но Эйлида прежде всего залюбовалась деревьями и цветами в саду. Ей подумалось, что по крайней мере утешительно обнаружить маленький островок сельской природы в самом центре Лондона.

Лакеи в белых париках расстелили красную ковровую дорожку по ступенькам крыльца и по мостовой.

Дэвид бросил поводья груму и первым вышел из экипажа, чтобы помочь спуститься сестре.

— Не унывай, старушка! — повторил он, и Эйлида улыбнулась, припомнив, как сама подбадривала его перед встречей с кредиторами.

Она постаралась неторопливо и с достоинством подняться по ступенькам в холл.

Седовласый дворецкий проводил их, как вначале полагала Эйлида, в гостиную.

На самом деле они оказались в уставленной книгами библиотеке, открытые окна которой выходили в маленький садик позади дома.

Доран Уинтон встал из-за письменного стола и с улыбкой подошел к ним.

— Очень рад видеть вас обоих, — сказал он. — Надеюсь, поездка была не слишком утомительной?

— Ничуть, — отвечал граф. — Скажите, мог ли бы один из ваших грумов доставить фаэтон и лошадей в конюшни лорда Персиваля на Хилл-стрит?

— Конечно, — ответил Уинтон.

Он отдал распоряжение дворецкому, а потом, как только Эйлида уселась в Кресло, подошел к подносу для напитков на угловом столике и предложил:

— Я полагаю, вам стоит освежиться после вашего путешествия, а потом, я думаю, Эйлида поднимется наверх.

Он налил шампанское в три бокала.

Эйлида вдруг почувствовала себя ослабевшей и решилась выпить глоток-другой, в то время как Дэвид беседовал с Уинтоном о приготовлениях к поездке в Ирландию.

Она не прислушивалась к их беседе, просто сидела и думала о том, как было бы чудесно, если бы библиотека в Блэйк-холле выглядела так же, как эта. Она с первого взгляда заметила, что здесь много совершенно новых книг, и понадеялась, что у нее найдется возможность почитать их.

Годы прошли, казалось ей, с тех пор, как она держала в руках только что изданную книгу. Если ей придется, как полагает Дэвид, бывать в свете, она, пожалуй, произведет впечатление женщины необразованной и глуповатой.

Дома она не могла себе позволить выписывать газету и не покупала ни одной после смерти отца. Жена викария давала ей почитать газеты и журналы, в которых писали о лондонских приемах и помещали заметки о некоторых известных красавицах.

Эйлида читала все это, читала она и книги в библиотеке, потому что жила одна и поговорить ей было не с кем. Теперь она должна читать много и быстро, если хочет участвовать в разговорах с приятелями мужа. Достаточно неприятно сознавать, что ты невежественна, но еще неприятнее, если те, с кем ты общаешься, сочтут тебя не только невежественной, но и неумной.

К ней подошел мистер Уинтон.

— Я полагаю, Эйлида, — сказал он, — что вы подниметесь к Себе и отдохнете перед тем, как переодеться к обеду. Мы обедаем рано, так как утром состоится венчание, после которого предстоит длинный день.

Эйлида вздохнула.

Она встала с кресла и вместе с Уинтоном вышла в холл, оставив Дэвида допивать второй бокал шампанского.

Пока они поднимались по изогнутой лестнице, мистер Уинтон говорил ей:

— Я выбрал для вас платье на сегодняшний вечер и, разумеется, еще одно, в котором вы будете венчаться. Надеюсь, они вам подойдут по размеру, но если что-то не так, то имейте в виду, что моя экономка наняла опытную горничную, которая сделает все, что понадобится.

Эйлида, которая шла, держась за перила, остановилась, остановился и мистер Уинтон.

— Я считаю некорректным, — негромко заговорила Эйлида, — чтобы вы платили за мои туалеты до того, как мы станем мужем и женой. Поэтому я надену то платье, которое на мне, и сегодня на обед, и завтра на свадьбу.

Она говорила сдержанно и не вызывающе, но надеялась, что твердо. И тотчас по выражению его глаз поняла, что он намерен настоять на своем.

— Я считал, — сказал он, — что наша свадьба станет для нас памятным событием, и хотел бы, чтобы моя жена выглядела как новобрачная.

— Новобрачная, которая выходит замуж при необычных обстоятельствах, — возразила Эйлида.

— Тем не менее вы будете моей женой, и я выбрал платье, которое вы наденете.

Ей не понравился властный тон Уинтона, и, глядя на него с нескрываемой ненавистью, Эйлида спросила:

— А если я не выполню ваше августейшее повеление?

Мистер Уинтон слегка передернул губами, прежде чем ответить:

— В этом случае вам придется узнать, что я очень опытная горничная!

В первую секунду Эйлида не поверила ушам своим. Она еще секунду или две мерила Уинтона негодующим взглядом, пока не почувствовала, что краска заливает ей лицо.

Не говоря ни слова больше, она снова стала подниматься по ступенькам, а на площадке возле двери в спальню ее дожидалась экономка в черном шелковом платье.

— Это миссис Роббинс, — сказал Уинтон, — она поухаживает за вами и доставит вам все, что вы потребуете.

Экономка сделала реверанс.

— Постараюсь сделать все, что от меня зависит, миледи.

— Благодарю вас, — сказала Эйлида и вошла в спальню, не оглянувшись на Уинтона.

Когда дверь закрылась, Эйлида в неистовстве призналась себе, что он снова одержал победу. Добился своего, а она была вынуждена подчиниться.

Она надела к обеду платье, которое он выбрал для нее, и совершенно по-детски, только из ненависти к Уинтону, отказалась взглянуть на себя в зеркало. И потому не отдавала себе отчета, что модное платье, доставленное из самого дорогого магазина на Бонд-стрит, придало ей новую красоту, так что даже Дэвид смотрел на нее с восхищением.