Бьюла Астор - Хозяин моей судьбы Страница 14

— Зато не выходит за рамки здорового аппетита! — подмигнул ей Клод. — А объяснение… Примите на веру, что мне искренне хочется, чтобы вы, моя гостья, чувствовали себя в моих владениях, как можно комфортнее!

В моих владениях!.. Самомнения этому красавцу явно не занимать. Вообще‑то Роми следовало прекратить разговор и поставить на их отношениях точку, но у Клода на руках был неотразимый козырь — источающие аромат, соблазняющие одним своим видом яства, и Роми дрогнула.

В конце концов, здраво рассудила она, позволяла же я ему безнаказанно флиртовать со мной вчера? Да, мать наказала ей не приближаться к этому типу ближе, чем на пушечный выстрел. Но если он и в самом деле замышляет в отношении ее что‑то недоброе, то не лучше ли уже сейчас получить о его коварных замыслах хоть какое‑то представление.

— Ну что ж, — сказала она с достоинством, — с моей стороны было бы верхом неблагодарности отвергнуть такой знак внимания. Приглашаю и вас разделить со мной трапезу.

— Рад, что сумел убедить вас, — широко улыбнулся Клод.

— Это не вы уговорили, а круассаны с шоколадной начинкой, — уточнила Роми, и… Клод добродушно рассмеялся. — Пойду, переоденусь, — чопорно сказала она. — А вас, если нетрудно, попросила бы за это время сварить кофе.

— Никаких проблем, — успокоил ее он.

— У меня есть к вам пара‑другая нелицеприятных вопросов, — объявила Роми, переступив, уже одетая, порог кухни.

Клод, накрывавший на стол, как ей показалось, слегка насторожился.

— Валяйте! — сказал он небрежным тоном. Облаченная в желтую хлопчатобумажную юбку чуть ниже колен и ярко‑зеленую блузку, Роми чинно уселась в кресло, отломила половинку круассана и намазала на него изрядную порцию масла.

— Зачем вы записали номер моего мотоцикла во время нашей первой встречи? — спросила она в упор.

— У французов есть свой национальный аналог британской привычки подглядывания за соседями, — мгновенно ответил Клод. — На незнакомых людей и машины с неместными номерами здесь сразу же обращают внимание — просто так, на всякий случай. В целях предосторожности, если хотите. Мало ли кем может оказаться этот человек — взломщиком, выехавшим на дело, беглым преступником…

Роми скептически хмыкнула: на кого‑кого, но на взломщика или беглого преступника она никак не походила.

— И чем же вы, месье де Ларош, намерены заниматься в разгар туристского сезона? — невинно поинтересовалась она. — Будете целыми днями записывать номера всех проезжающих через ваши владения автомашин?

— С туристами в настоящее время негусто, — ответил Клод, — и это одна из причин царящего здесь упадка. А раз так, вопрос о моей занятости снимается с повестки дня. О чем еще вы хотели меня спросить?

Ужасный человек, подумала Роми. Ни словом не проговорился о своих истинных намерениях. Как же все‑таки заставить его проболтаться?

— Мне показалось странным, что вы фотографируете поселок, которым можете любоваться каждый день, — попробовала она зайти с другой стороны. — А вам самому это не кажется странным?

Клод кинул в рот несколько виноградин.

— Все очень просто, — легко отозвался он. — Я намереваюсь приступить к реставрации поселка и хочу сравнить его вид до и после проведенных работ. — Он усмехнулся при виде того, как вытянулось лицо девушки. — Я не планирую превратить Ла‑Рош в бизнес‑центр, — успокоил он ее. — Никаких офисных зданий с тонированными стеклами… Преимущественно реставрация фасадов плюс подведение коммуникаций и капитальный ремонт зданий.

Роми снова разинула, рот от удивления, но тут же себя одернула. Опомнись! — сказала она себе. Перед тобой сидит хищник, а ты уже готова купиться на красивые слова, искренность которых надо еще трижды проверить.

— Скажите, — небрежно поинтересовалась она, — вы собираетесь реконструировать весь поселок?

— Я выиграл грант французского правительства на реконструкцию исторических памятников, — сообщил ей Клод. — Кроме того, у меня есть и кое‑какие свои сбережения пусть и не такие большие, как хотелось бы. — Разумеется, речь идет о комплексной реконструкции.

Глаза Роми округлились.

— Впечатляет, — восхищенно покачала она головой. — Местные жители будут на вас молиться!

— Боюсь, что уже начали хотя еще ничего толком не сделано. Если честно такое отношение ко мне начинает меня смущать. — По сути я всего лишь исправляю то, что натворил мой отец, а люди между тем, таки норовят всучить мне подарки, по виду напоминаю средневековый оброк.

— И что это за подарки? — полюбопытствовала Роми.

— Мой холодильник забит под завязку тушками цыплят и яйцами, и я уже начал раздавать эту снедь всем, кто подвернется под руку. — Но это самый простой вариант а, вот что прикажете делать с корзиной спаржи? — спросил он.

Съесть на пару с красавицей Сильви зловредно подумала Роми, но вслух проворковала:

— Вы могли бы открыть торговлю на местном рынке. — И она хихикнула, представив себе элегантного денди Клода де Лароша в роли базарного торговца.

— А у меня не возникло ничего оригинальнее, чем передать спаржу в приют для сирот, — произнес Клод с непроницаемым, как у игрока в покер, лицом. — Что вы мне посоветуете?

Роми напустила на себя суровый вид, хотя в душе давно уже наслаждалась общением с этим остроумным, веселым, обаятельным и легким на ответ человеком.

— Сомневаюсь, что спаржа так уж необходима в приюте, — сказала она. — А вот яйца и цыплячьи тушки пошлите детишкам непременно.

Она нежно улыбнулась Клоду, совершенно обезоруженная обаянием этого мужчины, но тут же вспомнила, что перед ней сидит враг в маске друга и она должна разоблачить его.

— В связи с предстоящими расходами вам, наверное, придется взвинтить арендную плату для жителей поселка? — деловито спросила она.

— Совсем наоборот, — покачал головой Ла‑рош. — Я вынужден до завершения реконструкции освободить жителей от всех платежей. Во‑первых, нельзя требовать молока с тощей коровы, а во‑вторых, и это для меня основное, поселок довел до упадка мой отец, а потому я считаю, для себя долгом чести исправить положение своими силами и средствами.

Все это звучало слишком красиво, чтобы быть правдой, и Роми приободрилась. Самое главное заключалось в том, чтобы не поддаваться сентиментальности, к которой она была склонна по природе своей. Надо было заставить Клода выложить все карты, а уже затем хладнокровно отвергнуть его притязания на теперь уже ее недвижимость.

— Расскажите мне поподробнее о своих планах, — сладко улыбнувшись, попросила она. — Вы так меня заинтриговали, что я вся прямо‑таки сгораю от любопытства!