Люси Гордон - Ты мой мир Страница 15

«Три года назад» было сообщением для Джексона, что это шутливый разговор, в котором последние события ничего не значат. Джексон кивнул, он все понял.

Ларри был просто создан для развлечений и вечеринок, у него был превосходный талант рассказывать анекдоты, а Фрея с удовольствием слушала их. Вечер проходил просто превосходно. Фрея осталась бы и дольше, если бы не заметила, как Эймос с трудом сдерживается, чтобы не зевать, и едва участвует в разговоре. Когда Жанин сжала его руку, он поднялся и был готов последовать за ней без всяких протестов.

– Я пойду с вами, – сказала Фрея. – Спокойной ночи всем!

– Спокойной ночи, – ответил Джексон. – Высыпайтесь. Завтра нас ждет трудный день.

Дебра, сидевшая позади него, захихикала и обняла его за плечо. Фрея поспешила отвернуться и быстро ушла.

Наверху Жанин и Фрея всячески пытались устроить Эймоса покомфортнее, на что он отвечал только недовольством:

– Сейчас же прекратите суетиться по пустякам! Я в полном порядке!

– Ну конечно, как же иначе, – сказала Фрея. – Увидимся утром.

Она поцеловала мать и отправилась к себе в комнату. Она не включила свет, но открыла стеклянную дверь на балкон и вышла подышать теплым воздухом египетской ночи.

Мягкий свет все еще озарял очертания пирамид. Она стояла и любовалась, наслаждаясь ощущением, что именно она является свидетелем мистической красоты этих сооружений.

Фрея пребывала в довольно странном настроении: где-то глубоко внутри себя она чувствовала боль, но не из-за Дэна, а из-за того, как он вселил в нее надежду. Джексон поддерживал ее всеми силами, и, пока она полагалась на него, мир казался не таким уж ужасным. Когда все раскрылось и Джексон предстал перед ней обманщиком, ее сердце снова было разбито, почти как из-за Дэна, возможно, даже и больше.

Она опустила голову и закрыла глаза ладонями, ища выход, пытаясь убежать, забыться, ни о чем не думать. Тело Фреи начало вздрагивать от подступивших рыданий.

– Если бы я только знала, что я… Если бы только могла понять… – прошептала Фрея.

Но лишь тишина была ей ответом. Наконец Фрея вернулась в комнату и упала на кровать, крепко уснув на несколько часов.

Спустя несколько минут после того, как Фрея ушла к себе в комнату, мужчина, стоявший на соседнем балконе, оставался недвижен и сохранял молчание, искренне надеясь, что девушка не заметила его присутствие.

Джексон отнюдь не гордился тем, что наблюдал за Фреей, но вышло это не специально. Фрея вышла на балкон, когда он совсем этого не ожидал. Он вдруг вспомнил тот самый день, несколько недель назад, когда она выяснила, что он скрыл от нее подробности разговора с Дэном по пути в церковь, и так безжалостно на него напала. Спустя еще некоторое время он обнаружил, что его собственный отец подслушал разговор Фреи и Жанин. В тот момент, заметив сына, Эймос сразу же поднес палец к губам и покачал головой. Когда Джексон попытался заставить его уйти, отец отказался. И также отказался обсуждать то, что он услышал.

– И не смей говорить им, что видел меня, – настаивал Эймос. – Есть вещи, которые не стоит рассказывать.

Джексон согласился с ним, но весьма неохотно. Скрыв правду от Фреи однажды, будет очень сложно обмануть ее и во второй раз. И вот теперь по иронии судьбы он шпионил за ней. Уйти со своего балкона, как только он увидел Фрею, представилось невозможным. Дверь в комнату с балкона открывалась слишком громко. У него не было другого выбора, кроме как остаться абсолютно неподвижным и увидеть все то, на что у него не было никакого права.

«Яблоко от яблоньки недалеко падает», – подумал Джексон, сравнив себя с отцом. Он всегда говорил, что вовсе не похож на Эймоса, но потом обязательно происходило что-нибудь подобное. Ссора с Фреей действительно глубоко его задела. Когда он впервые попытался ей помочь после сорвавшейся свадьбы, то делал это частично из-за доброты, частично из-за чувства вины. Ощущение, что он может ее защитить, подарить ей свою поддержку, заставило его почувст вовать себя сильнее, лучше. Радость от заботы была неподдельной, а когда Фрея узнала всю правду, это потрясло его и глубоко ранило. Затем она тепло проводила его в аэропорту, даже обняла на прощание, тем самым дав ему надежду на то, что их прежние отношения и дружбу можно вернуть. Потом этот телефонный звонок в Монте-Карло с новостями о здоровье Эймоса. Он не сказал ничего такого, что могло ее обидеть, но его умоляющий тон был некстати, и теперь ему было за это стыдно. Когда они наконец снова встретились, Фрея была очень приветлива, в ней не было ни намека на прежние обиды, но не было в ней также и искренней радости от их встречи. Казалось, будто прежней, такой милой и дружелюбной, Фреи просто нет.

Она вернулась лишь за столом во время ужина: болтала с Ларри, искренне смеялась и даже старалась шутить.

Дебра сидела позади него и пыталась отвлечь внимание Джексона от Фреи.

– Кажется, эти двое очень быстро нашли общий язык? – спросила она Джексона.

– Да? – сомневаясь, переспросил он.

– Несомненно. Ларри сразу положил на нее глаз, она ведь настоящая красавица.

– Серьезно? – удивился Джексон. Его всегда больше привлекала личность Фреи, а не внешность. Затем он принялся внимательно рассматривать Фрею и наконец понял, что она выглядела просто потрясающе, даже еще красивее, чем в день неудавшейся свадьбы.

– Ой, да ладно тебе! – воскликнула Дебра. – Ларри больше всего любит, когда красотки смеются вместе с ним.

– Хочешь еще вина? – спросил ее Джексон со своей дежурной улыбкой.

Он бы предложил ей что угодно, лишь бы только она заткнулась.

Прежняя Фрея никуда не исчезла, она будто феникс снова возрождалась из пепла в прекрасную, милую и веселую девушку, какой была раньше.

Но для Ларри, а не для него.

Он обещал держаться от нее на расстоянии и сдержит обещание. Он будет обращать на нее внимание из вежливости, не более того. Джексон решил прикрыться обществом Дебры, флиртуя с ней, хотя на самом деле его внимание было все еще приковано к Фрее. Он пытался искренне радоваться за Фрею и Ларри, но в душе отказывался это принять. Когда ужин был окончен, Джексон проводил Дебру до ее номера и вежливо пожелал ей спокойной ночи, надеясь не увидеть в ее глазах предложение зайти и последующее разочарование от его отказа. Затем он вернулся в свой номер.

Из-под двери Фреи не лился свет, значит, она пока не вернулась. Где же она тогда? Она одна? Или она сейчас с Ларри? Ну нет, не после столь короткого знакомства. Но тогда где же? Он вышел на балкон, посмотрел на пирамиды, еле мерцающие в свете звезд, и так и остался стоять там, когда Фрея вышла на свой балкон, совсем рядом с ним. Он пристально вслушался и так и не услышал посторонних голосов, с облегчением поняв, что она была одна.