Барбара Картленд - Не смейся над любовью! Страница 15

Она уже собралась ответить, что ей ничего не нужно, как графиня так резко и громко вскрикнула, что Антея даже вздрогнула.

— Это твое лучшее платье? А что за платье было на тебе вчера вечером! Ах, Антея, какая же я невнимательная! Непростительно, что я об этом не подумала! — воскликнула крестная.

— Не подумали… о чем, кузина Дельфина? — удивленно спросила Антея.

— О том, что тебе понадобятся новые платья, когда ты появишься в Лондоне. Я забыла, что отец твой не был состоятельным человеком. Как же я могла быть такой невнимательной!

Не дав Антее возможности ответить, графиня схватила колокольчик и изо всех сил позвонила.

Когда в спальню вбежала Мария, графиня воскликнула:

— Мария, почему ты мне не сказала, что мисс Фортингдейл нужны новые платья! Мы же знаем, что она приехала из деревни. Я ужасно огорчена, что мы оказались такими бестолковыми и не заказали ей платья заранее.

— Я не хочу… ничем затруднять вас… — начала Антея. Она чувствовала себя крайне неловко и не знала, что сказать.

Крестная приказала Марии немедленно принести из гардеробной все платья, которые ей больше не понадобятся и которые можно было быстро переделать.

— Я обязательно куплю тебе новые платья, Антея, — сказала графиня, — но на это потребуется время. А до того нам нужно что-то придумать, чтобы ты выглядела модной и хорошо одетой в моих нарядах. У меня много платьев, которые я уже не буду больше носить.

Это не было преувеличением, как вскоре поняла Антея. Ей подарили дюжину платьев, и все они были такие красивые, такие изысканные, что она просто не понимала, как могла крестная так легко расстаться с ними. Но у графини были веские причины отдать эти платья своей подопечной.

Мария показала не платье, а мечту из тонкого переливающегося газа.

— Это я надевала на бал у герцогини Бедфорд, — объяснила графиня. — Мне завидовали все дамы на том балу. Не могу же я появиться в нем еще раз.

Когда Мария показала платье и плащ из кремового атласа с аппликацией из зеленых бархатных листьев, графиня сказала:

— А этот ансамбль я надевала два раза в Карлтон-хаусе, и принц-регент был от него в восторге и сделал мне комплимент, но вряд ли он захочет увидеть его еще раз!

Были показаны бальные платья и туалеты вечерние, утренние и дорожные.

Были и соответствующие шляпки с высокими тульями, украшенные перьями, цветами и лентами.

Были сумочки, подходящие к туалетам, и обувь соответствующих цветов. Антее повезло, туфли ей подошли, они были лишь чуть-чуть великоваты.

Девушка потеряла счет нарядам, которые Мария приносила из гардеробной графини.

Все платья, которые отдали Антее, как заметила девушка, наилучшим образом подходили графине по цвету: зеленые соответствовали цвету глаз, светло-желтые и золотистые подчеркивали блеск ее волос, темно-синие оттеняли белизну ее кожи.

Было также много белых платьев, которые, по мнению крестной, очень подходят для дебютантки.

Антея была слишком ошеломлена, чтобы сразу понять, что многие из подаренных платьев слишком вычурны и не подходят для молодой девушки.

Однако, даже если позже ей и пришло в голову, что платья чересчур великолепны, все равно они были лучше, чем простенькие муслиновые, которые она сама сшила.

От Марии она узнала, что сразу после войны муслин вышел из моды.

Некоторые пальто были отделаны дорогим мехом, например, горностаем и соболем. Но когда Антея из скромности предложила отпороть мех, графиня в ужасе всплеснула руками.

— Дитя мое, стиль нельзя менять ни в коем случае! — воскликнула она. — И потом, что я буду делать с полосками горностая или соболя? Остается только выбросить их в мусорную корзину!

Антея ужаснулась, услышав такое предложение.

Хотя она и возражала против того, что крестная дарит ей так много всякой одежды, однако хорошо понимала, что теперь не только у нее достаточно нарядов, но их хватит также для Таис и Хлои.

— Как я смогу отблагодарить вас? — спросила Антея.

И она очень хорошо поняла, что имела в виду крестная, говоря:

— Ты можешь стать моим верным другом, каким была в годы нашей юности твоя мать, Антея. Это и будет твоей благодарностью.

— Это большая честь для меня, — сделав над собой усилие, вежливо сказала Антея.

В то же время ей хотелось, чтобы графиня не думала, что ее молчание нужно покупать.

Казалось, что после того, как Антее стала известна тайна крестной, отношения их не изменились. Однако благодаря усилиям графини девушка стала очень мало времени проводить в Шелдон-хаусе.

Несколько дам, две из которых были родственницами графа, вывозили в свет своих дочерей. Очевидно, их уговорили брать за компанию и Антею на вечера, пикники и балы.

Так прошла целая неделя. Антея получала одно приглашение за другим и много общалась с девушками своего возраста. Вскоре Антея поняла, что друзья крестной ей гораздо интереснее, чем сверстницы.

Однажды графиня взяла ее на обед, который был очень похож на тот, который состоялся в ее первый вечер в Лондоне.

Теперь, когда она оценила свои силы и не была уже так напугана, разговоры за столом показались Антее занимательными, остроумными, полными смысла.

Это не было похоже на глупое хихиканье и пустую болтовню, которые ей постоянно приходилось терпеть, общаясь с другими молодыми девушками.

Еще ей нравилось наблюдать за мужчинами на приемах у крестной.

Безусые юнцы, сопровождавшие молодых девиц, были так глупы, что Антея с трудом заставляла себя быть с ними вежливой.

К счастью, после обедов в обществе своих сверстников она посещала балы, которые давали дамы, известные в политических и светских кругах.

На этих балах Антея всегда встречала маркиза Чейла.

— Я хочу рассказать вам что-то очень забавное, мисс Фортингдейл, — обычно говорил он, едва завидев Антею.

При первой же возможности она садилась рядом с ним, слушала его анекдоты и его часто ядовитые, но всегда занимательные истории о людях, присутствовавших на этом балу.

— Не понимаю, зачем вы тратите время на этого старого сплетника, — заметила как-то одна из титулованных дам, сопровождавшая Антею на очередной бал.

Конечно, ей было не понять, что Антею интересуют рассказы маркиза, что благодаря им ее письма в Йоркшир становятся такими же блестящими, как бриллианты на шее ее крестной.

Графиня вставала поздно, а Антея, как бы поздно она ни легла, не могла отделаться от своей деревенской привычки рано вставать. Редкий день проходил без того, чтобы на столике в холле не лежало толстое письмо, которое дворецкий должен был отправить в Йоркшир.