Шэрон Кендрик - Королевская любовь Страница 15

Но путь назад отрезан, бунтовать также не имеет смысла. Если необходим наследник, Милли будет счастлива стать матерью. Только не сейчас…

Душу принца переполнял восторг: ведь он не ошибся, выбрав чистую нетронутую девушку, готовую подчиняться его воле. Конечно, Джанферро придется еще многому научить юную супругу, но главное она уже поняла: решения в их семье всегда принимает муж.

Милли задохнулась от восторга, когда губы возлюбленного коснулись ее груди, а язык стал ласкать и дразнить мгновенно заострившиеся кончики. По телу прокатилась теплая волна удовольствия, а руки все сильнее сжимали сильное мускулистое тело.

Джанферро поднял голову и взглянул на нее.

– Тебе нравится, Милли? – спросил он нежным голосом.

– Это… – она задохнулась от новых, непривычно приятных ощущений, так и не успев ответить, потому что любимый уже касался губами ее живота и продолжал двигаться ниже. Через секунду острая волна наслаждения, как молния, пронзила все ее тело и вырвалась восторженным криком: «Джанферро!»

Он продолжал смаковать тело возлюбленной, словно волшебное лакомство, которым невозможно насытиться. «Как она прекрасна, – пронеслось в голове Джанферро, – сколько удовольствия доставит мне это юное создание, не знавшее других мужчин! Я слеплю ее по своему вкусу, научу угадывать свои тайные желания!»

Некоторое время они еще полежали молча, потом принц зевнул и пробормотал:

– Пожалуй, пора вставать и готовиться к ужину. Милли доверчиво прильнула к нему.

– Я не голодна.

– А я – очень.

– О, – протянула она, прижимаясь еще крепче, словно в объятиях этого красавца заключался весь рай земной. – Может, мы поужинаем в постели?

– К сожалению, это невозможно, – ответил принц, размыкая ее пальчики. – Шеф-повар приготовил нечто необыкновенное в честь нашего приезда, мы просто обязаны вознаградить его за старания.

«Обязаны». Это слово, как символ новой жизни, напомнило Миллисенте о статусе жены кронпринца. Она горестно вздохнула.

– Разумеется. Как глупо, что я сама не догадалась об этом.

– Вот именно, – подтвердил Джанферро, удовлетворенно кивнув головой. – И чем раньше мы поужинаем, тем скорее можно будет отпустить прислугу. – В его голосе зазвучали нежные, дразнящие нотки, когда он пояснил: – И тем раньше мы сможем вернуться в нашу спальню!

Это обещание заставило девушку взглянуть на ситуацию совершенно с другой стороны. На мгновение она превратилась в прежнюю Милли – веселую и отчаянно беззаботную.

– Но ведь мы только и делали, что валялись в постели, – лукаво улыбнулась Миллисента.

Заметив хитрые огоньки в глазах жены, Джанферро тоже улыбнулся.

– Я знаю, – мягко произнес он, чувствуя необыкновенную легкость и спокойствие. И добавил, наклонившись к самому уху шалуньи: – Знаешь, я собираюсь еще не раз заниматься с тобой тем же самым – до ужина и после!

Одеваясь к выходу, Миллисента упорно старалась отогнать мысль о том, что она обманывает своего мужа. Но, с другой стороны, разве она поступала нечестно, действуя в их общих интересах?! К тому же мама всегда говорила, что не стоит рассказывать мужчине всю правду. Ведь загадочность добавляет женщине привлекательности…

За ужином новоиспеченную принцессу ожидало еще одно испытание. Напротив нее, за роскошно сервированным столом, сидел молодой муж – такой непроницаемо суровый и неприступный, что Милли с трудом узнавала его. Еще полчаса назад она сжимала в объятиях его обнаженное тело, ощущала внутри пульсацию его разгоряченной плоти, но сейчас, глядя на этого великосветского красавца, с трудом в это верила.

Слуги, подававшие ужин, говорили очень мало. К тому же Миллисента не понимала ни по-французски, ни по-итальянски – она вообще мало занималась языками в школе.

– Merci,– старательно выговорила Милли, когда дворецкий подал кофе. Как только за слугой закрылась дверь, она с отчаянием воскликнула: – О, Джанферро, мой французский ужасен!

– Это поправимо. Мы наймем тебе репетитора.

Девушка замялась.

– Я думала, что смогу пойти на курсы и учиться в группе с другими слушателями.

– В группе? – переспросил Джанферро, с надменной недоверчивостью вскинув бровь.

– Ну, я хотела сказать… – Милли смущенно повела плечом, – в языковой школе, на курсах. Ведь в Соладжое должно быть что-то в этом роде.

– Разумеется. Наша образовательная система – одна из лучших в мире. Только в твоем случае это вряд ли пригодится, – добавил он, задумчиво проводя кончиком пальца по хрустальному бокалу.

Миллисента удивленно заморгала.

– Почему?

– Это не сочетается с представлениями о королевском достоинстве, – тихо и отчетливо произнес принц.

– Ты хочешь сказать, что я должна держаться… подальше от людей?

– Не стоит так преувеличивать, дорогая. – Джанферро бросил кусочек сахара в крошечную чашку с золотым ободком и стал помешивать. Когда он поднял глаза, взгляд его был чрезвычайно серьезным. – Тебе просто нужно держаться на расстоянии вытянутой руки от своего народа. С одной стороны, ты часть его, с другой – на некотором удалении, как если бы находилась в соседней комнате. Стоит только снести разделяющую вас перегородку, и есть опасность, что крыша рухнет на голову.

Милли согласно кивнула, вновь чувствуя нарастающую тревогу. Ей предстояло еще столько узнать и запомнить. О детях, которые должны унаследовать корону, и о королевских обязанностях. А также об обязанности жены этого смуглолицего красавца, которого она тоже стремилась узнать получше. Но как это сделать, если он держится так… неприступно. Миллисента сделала глоток кофе. Надо постепенно преодолевать ту преграду, которую любимый воздвиг вокруг себя. Конечно, на это потребуется время, но Милли не намерена была отступать.

Главный вопрос заключался в том, с чего начинать. Милли взглянула мужу в лицо и с сомнением покачала головой.

– Отчего ты покраснела, Милли? – вкрадчивым тоном поинтересовался он.

– Я просто подумала…

– О чем же?

Было бы наивно пытаться объяснить Джанферро, что в постели Миллисента чувствует себя желаннейшей из женщин, а за дверями спальни уверенность в себе сразу покидает ее. Лучше не пускаться в подобные щекотливые разговоры, а воспользоваться обычной отговоркой.

– Это так необычно – родиться и вырасти на острове.

– В каком смысле?

Милли смущенно улыбнулась. У нее не было братьев, она училась в школе для девочек и поэтому с трудом могла подобрать тему для разговора с мужчиной. Хотя, будь ситуация иной, принц вряд ли бы сделал ей предложение.

– Расскажи, как ты ходил в школу?