София Чайка - Подруги. Друзья. Тринадцать лет спустя Страница 15

— Ребята, вы не могли бы выяснять отношения потише. — Зотов, сунув руки в карманы брюк, насмешливо поблескивал глазами, мерзавец. — Зрители могут подумать, что продолжение премьеры перенесли на улицы города.

— А ты вообще молчи, я потом с тобой разберусь. — Степан сжимал и разжимал кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не врезать Зотову прямо у входа в храм искусства. — Как ты мог так поступить со мной?

— Э, парень, я Тину не в гостиницу пригласил, а в театр.

Посмотрите на него! Степан готов выть, а Зотов изволит шутки шутить!

— Понравилось?

— Что? — Ему показалось, или Илья на самом деле смутился?

— Спектакль. Или вы там чем-то другим занимались?

— Понравился.

— Тогда шагай домой или куда хочешь. Дай людям спокойно поговорить.

— Я-то пойду, но вы бы, ребятки, немного остыли и подумали. Это не выход — выяснять отношения на виду у всех. Ваша подружка, кажется, вот-вот расплачется.

Он отсалютовал, развернулся и медленно двинулся в сторону своего особняка.

Степан моментально обернулся к маленькой рыжеволосой женщине. Он успел заметить на ее лице минутное страдание, но Катя решительно вздернула подбородок и заявила:

— Я не собираюсь плакать и устраивать истерики. Нет необходимости смотреть на меня с такой жалостью. Это был обыкновенный дружеский ужин. Разве нет? А вы помиритесь, и все наладится.

Она развернулась и почти побежала в сторону парка.

— Такого я от тебя, Степа, не ожидала.

Тина направилась в другую сторону, величественно и грациозно, как всегда, но перед его глазами мелькали маленькие шажки другой женщины.

— Я сам от себя такого не ожидал.

Глава 8

Тина торопилась домой. Она и так злилась на весь свет, а тут еще весь центр города оказался запружен народом, прогуливающимся после трудового дня. Натолкнувшись — в прямом смысле слова — на Зотова, покупавшего в киоске сигареты, она не сдержалась и заорала:

— Сколько можно меня преследовать? Вам на сегодня мало развлечений?

— Подождите, это вы на меня бросаетесь. Я мирно беседую с продавцом, никого не трогаю. К сожалению, не могу сказать, что мне не понравилось, как вы по собственной воле почти упали в мои объятия.

— Насмехаетесь? Ладно, валяйте. — Тина взглянула на пачку сигарет в руках Зотова и протянула руку. — Дайте и мне одну. Я должна как-то успокоиться.

Илья усмехнулся и предложил:

— Берите всю. Я ведь вам цветы сегодня не принес на почти свидание. Так хоть что-то… хмм… приятное сделаю.

— Да, сигареты, как замена цветов — это что-то новенькое. — Алевтина отвела его руку и покачала головой. — Мне нужна только одна. Я ведь бросила курить год назад, но сегодня… — Тина замолчала, раздумывая, а затем махнула рукой и продолжила. — В общем, я передумала, не нужна мне ваша сигарета. Я, пожалуй, лучше выпью чего-нибудь.

Она смерила его взглядом, остановившись на распахнутом вороте, который еще несколько минут назад был туго затянут галстуком, и из которого сейчас выглядывал клок темных волос.

Тина заставила себя сосредоточиться на его лице, но слегка изогнутая линия насмехающихся губ тут же напомнила ей о поцелуе. Страстном и таком коротком.

В тот же миг эти самые губы дрогнули и произнесли:

— В двух шагах есть неплохой кабачок. Можем зайти.

Очень соблазнительное предложение. Даже слишком. Тина нахмурилась и снова отрицательно покачала головой:

— Нет. Я не хочу, чтобы меня снова обозвали «вертихвосткой». Мы пойдем ко мне и выпьем… за знакомство. Мне не хотелось бы наливать себе.

Алевтина смотрела в сторону и делала вид, что ее не интересует ответ, но Зотов молчал, и она скосила на него глаза, наткнувшись на знакомый непроницаемый взгляд.

Она уже собиралась отменить приглашение — ни один из ее знакомых мужчин не отказался бы от такого предложения, но с Зотовым ни в чем нельзя быть уверенной — когда мужчина небрежно бросил:

— Идемте.

Алевтина предложила гостю присесть на удобный, обтянутый мягкой тканью диван, а сама с туфлями в руках направилась к бару. Она долго не мучилась с выбором и достала бутылку французского коньяка и два бокала.

Она спиной чувствовала его взгляд. Ее давно никто так не интриговал и, что там скрывать, возбуждал, и Тину это немного пугало. Он словно выжигал затейливый узор на ее спине, и Тине хотелось позволить ему провести по обожженным местам сильными ладонями. Но вместо этого, она натянула на лицо легкомысленную улыбку и обернулась.

— Вообще-то, в таком состоянии я предпочитаю бить тарелки. — Тина чувствовала, что ступает по тонкому льду, но не хотела останавливаться.

— Значит, я приглашен в качестве мишени?

— Вы очень догадливы, — она еще не начала пить, а голова у нее уже кружилась. Тина поставила перед Зотовым бутылку и фужеры и устроилась рядом, хотя могла бы сесть напротив — в кресло. Но Илья так на нее смотрел! — Ну что же вы застыли? Наливайте. Обещаю бокалы о вашу голову не бить и напиток в лицо не выплескивать. Я просто хочу расслабиться.

Зотов разлил коньяк и предложил бокал Тине.

— За знакомство! Хотя… я знаю лучший способ расслабиться, чем напиться.

После этих слов по телу Тины потекла лава, но она предпочитала думать, что это — следствие алкоголя, который она залпом выпила.

Заметив, что ее бокал пуст, Илья долил янтарную жидкость и посмотрел на Тина из-под век. Этот мужчина умел смотреть на женщину… волнующе.

Что она делает?!

— Интересно.

— Сегодня, в театре, мы уже сделали… первые шаги… в этом направлении.

Илья раздевал ее взглядом, и ей это нравилось. Тина опустила глаза, чтобы скрыть желание.

Он ее хотел.

У нее давно не было мужчины.

Он свободен.

Она избавилась от обязательств.

— Я плохо помню, как все происходило.

Она сошла с ума, предлагая себя этому самоуверенному мужчине.

— Вам напомнить?

Он придвинулся к ней ближе и уверенно положил ладонь на ее затылок.

— Тебе, — Тина смотрела на его губы и нетерпеливо облизывала свои.

— Тебе, — согласился Зотов и завладел ее ртом.

Наверное, если бы в эту минуту грянул гром, Тина не услышала бы. Она потеряла слух и рассудок. Этот поцелуй был похож на предыдущий и одновременно очень сильно отличался. Ведь сейчас им не мешали возможные любопытные взгляды.

Илья пробежался пальцами по ее позвоночнику в глубоком вырезе и уверенным движением опустил платье до пояса.

Тина на секунду отстранилась, судорожно вздохнула, а затем уже сама жадно припала к его губам, снимая пиджак и расстегивая пуговицы на рубашке.