Энн Хампсон - Голубые холмы Синтры Страница 15

Рынок в Сан-Педру-де-Синтра превзошел все ожидания Элинор. Она купила две фигурки из слоновой кости, изящный маленький глянцевый кувшин и несколько кружевных столовых клеенок ручной работы.

— Не слишком ли поздно для второго завтрака в ресторане? — засомневалась Карлота. Было уже около двух часов. — Может, вернемся домой и перекусим?

— В это время можно заказать второй завтрак, сеньорита, — сказал водитель, в то время как девушки стояли в нерешительности рядом с машиной, — в Паласио де Сетеаис.

— Ты уверен, Грегорио? — Карлота нетерпеливо взглянула на него. — Ты точно знаешь?

— Я совершенно точно знаю, сеньорита, — с почтением ответил он.

Карлота и Элинор отправились в роскошный «Дворец семи вздохов», построенный голландским торговцем бриллиантами. Теперь этот отель принадлежал государству. Сначала им подали напитки на террасе с видом на сады и море. Затем Элинор и Карлота полакомились великолепным presunto, поданным с охлажденной белой мускатной дыней, а также жареной уткой на блюде с рисом шафранного цвета, пирогом с фруктами и крошечными сырами, приготовленными из свежего творога, которые они съели, запивая вином.

— Очень вкусно! — воскликнула Карлота, и Элинор не сдержала улыбки:

— Можно подумать, ты никогда такого не ела, Карлота.

— Было так приятно съесть все это в твоей компании, — засмеялась Карлота. — Как мило со стороны брата найти мне такую любезную компаньонку, как ты!

— Как церемонно ты разговариваешь! Если так будет и дальше, я покраснею от твоей лести. Мне здесь очень нравится, Карлота. Мне повезло, что у меня такая приятная… и такая легкая работа. Да я все время говорю себе, что не заслуживаю такой платы.

— Плата, — нахмурилась Карлота, тряхнув своей хорошенькой головкой. — Пожалуйста, не говори об этом, Элинор. Мне совсем не нравится, что Мигел платит тебе жалованье.

— Вот как? — шутливо переспросила Элинор.

Карлота против воли улыбнулась:

— Тебе надо платить… но ты понимаешь, что я имею в виду. Я хочу думать о тебе только как о подруге. Видишь ли, у меня никогда не было подруг, — доверительно продолжала она, в порыве откровенности говоря больше, чем хотела. — Дора ужасно меня не любила… поэтому никуда с собой не брала… — Она негромко ахнула и замолчала, уставившись на Элинор широко открытыми глазами.

Они шли к машине, где их поджидал Грегорио. Строгость и выправка придавали ему почти военный вид. Они сели в машину, и, когда она плавно отъехала от отеля, Элинор не удержалась от вопроса:

— Дора была женой твоего брата? — она вспомнила инициалы на щетке для волос, которую нашла на туалетном столике в тот день, когда увидела Жулию с шубой в руках.

Наступила необыкновенно странная тишина. Казалось, Карлота не знает, что ответить. Но в конце концов девушка повернулась к ней и решительно кивнула:

— Да.

Элинор ничего не ответила. С ее плеч свалился груз, который она стремилась сбросить, подозревая, что он только станет тяжелее.

— Мне не следовало говорить о Доре, — боязно продолжала Карлота. — Мигел запретил упоминать ее имя. Но я рада, что рассказала тебе о ней, потому что несколько раз едва не проговорилась. Кроме того, тяжело все время чего-то опасаться. Ведь ты никогда не расскажешь брату, что я говорила о Доре?

— Конечно нет, Карлота.

Они помолчали.

— Кажется, Дора умерла?

Почему она так переживает? Элинор не могла понять. Но зачем себя обманывать? Даже не думая о своих чувствах к графу, Элинор поняла, по крайней мере, то, что известие о его вдовстве станет для нее большим облегчением.

— Да, умерла. — В голосе Карлоты прозвучали странные нотки.

Должно быть, подумала Элинор, она очень переживала за брата. Немного погодя Элинор не удержалась и спросила:

— Твой брат очень любил ее?

Карлота кивнула:

— Просто обожал! Не было женщины прекраснее! Ее утрата разбила сердце Мигела.

У Элинор в горле вдруг встал комок. Так она и думала. Его сердце разбито, хотя он пытается это скрыть. Велел снять со стены портрет любимой, потому что не мог на него смотреть… пока. Когда-нибудь граф немного придет в себя и наверняка вернет его на место. Она вспомнила дикое выражение его лица. Теперь она понимала, что дон Мигел с горечью проклинал судьбу, похитившую у него любимую женщину.

— Как давно?.. — Элинор замолчала, поняв, что разговор мучителен для Карлоты. Не потому, что потеря могла причинить ей боль, хотя так оно, без сомнения, и было, а из-за несчастья брата. Они очень любили друг друга. — Мне жаль, Карлота. Ты не хочешь говорить о своей невестке?

— О, я не возражаю… раз уж ты о ней знаешь. Она умерла восемь месяцев назад.

Восемь месяцев… Элинор задумчиво посмотрела на затылок Грегорио, размышляя о неприязни Доры к Карлоте, из-за которой та якобы никогда не брала девушку с собой.

— Ты однажды сказала, что в отсутствие брата чувствовала себя одинокой… разве он не брал с собой жену?

— Нет. Она оставалась дома.

Элинор нахмурилась. Ей хотелось задать еще один вопрос, но она промолчала. Он был слишком личным.

Но юная португалка украдкой взглянула на Элинор и, казалось, поняла, о чем она думает. Без малейших колебаний она рассказала, что у Доры было много друзей и она всегда была занята. Именно поэтому она, Карлота, так часто оставалась одна. И в результате оказалась в обществе человека, который навлек на нее страшный позор.

— Мой брат очень любил жену, — продолжала Карлота. Она немного побледнела, вспоминая прошлое. — Но он сильно на нее разгневался, когда узнал, что со мной произошло. Дора утверждала, что она за это не отвечает. Я тоже пыталась убедить брата, что она не виновата. Я… я знала, что делаю. — Карлота стыдливо отвернулась. Казалось, суровый мавританский замок, дремлющий на скалистых высотах Серры, надолго привлек ее внимание. — Ужасно, что я стала причиной их ссоры незадолго до ее смерти, — наконец произнесла Карлота, заикаясь и все еще избегая встречаться взглядом со своей компаньонкой. — Она умерла спустя всего неделю.

— Так неожиданно? Несчастный случай?

Карлота наконец повернулась и посмотрела на нее.

— Не знаю, Элинор. — Казалось, она стала скованной и холодной. Ее бледность усилилась. — Она уехала отдыхать, а потом к ней вызвали брата. Когда он вернулся, то был как во сне… и стал таким грубым. Элинор! Я никогда не думала, что мой дорогой брат может так измениться. Он только сказал, что Дора умерла и что я больше никогда не должна произносить ее имени. Я решила, что ему слишком больно его слышать. Он и слугам приказал… но они, конечно, разговаривали об этом друг с другом. Видишь ли, все было так таинственно. Мигел сказал только, что она умерла за границей, там ее и похоронили — в Греции. Там у нее были друзья на маленьком острове. А с момента смерти до похорон должно пройти не больше двадцати четырех часов. Таков закон, потому что климат очень жаркий.