Ребекка Уинтерз - Очарование её глаз Страница 16

— Ты всегда будешь у меня на первом месте, но я действительно имею кое-какие планы. После телефонного звонка обсудим их. Надеюсь, ты одобришь.

Андреас пошел за кассетами.

Решив, что впредь между ними не будет секретов, Доминик последовала за ним. Заметив ее у себя за спиной, муж удивленно оглянулся. Она поцеловала его в губы и села на кровать, собираясь позвонить в Сараево.

Похоже, Андреас превратил встроенный шкаф в личную сокровищницу памятных вещиц. Ей не терпелось осмотреть их, но было более неотложное дело.

— Домени! — Отец всегда называл ее так.

— Привет, папа.

— У мамы будет удар, когда она узнает, что ты звонила. Она у Ладиславов — утешает их. Сегодня сдох их кот.

— Блаз?

— Да,

— О... я пошлю им открытку с выражением сочувствия.

Отец хихикнул:

— Вполне в духе моей дочери. Как ты?

— Сижу на кровати и смотрю, как муж роется в шкафу, к которому не приближался несколько лет.

Андреас ослепительно улыбнулся. Как ей нравятся его широкие, сильные плечи!

— Полагаю, ты не вернешься на работу?

— Ты угадал.

— В твоем голосе столько же радости, сколько я увидел на морде Блаза, когда на днях пришел с работы и заметил, что у него изо рта торчат перья.

— Папа... коты должны есть мышей и птиц!

— Очевидно, он ничем не брезговал. Интересно, на кого он будет охотиться на небесах?

Никто не может рассмешить ее так, как отец.

— Я люблю тебя.

— Мы тоже любим тебя, милая. Не сдавайся. Мне кажется, дела у тебя идут на лад. Не забывай — мы болеем за тебя.

— Я знаю, — растроганно сказала Доминик.

— Передай привет моему любимому зятю. По первому твоему слову мы прилетим в Афины.

— Передам. Поцелуй за меня маму.

— Это не проблема.

Ее родители — одна из самых счастливых супружеских пар на свете.

— Спокойной ночи, папа.

— Будь здорова, дорогая.

— Ты тоже.

Доминик повесила трубку,

К этому времени Андреас уже извлек из шкафа три коробки и поставил их у двери.

— Папа скачал, что ты его любимый зять. Он передает тебе привет.

Муж повернулся к ней и подтолкнул к кровати.

— Он мог бы не говорить этого, правда? — прошептал он, целуя ее.

— Да. Когда я возвратилась в Сараево и сказала, что развожусь с тобой, они почувствовали себя так, словно потеряли ребенка. Не только твои родители скорбят.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Невинный взгляд фиалковых глаз жены проник Андреасу в самую душу. Он перебирал пряди ее светлых волос, наслаждаясь их шелковистостью.

— Я хочу знать, кто пытался настроить тебя против моих родителей, приписывая им то, о чем они никогда не думали и не говорили.

— Дорогой, это не имеет никакого значения, — с беспокойством заметила Доминик.

— Для меня имеет. Все, что причиняет боль тебе, отзывается вo мне такой же болью.

— Давай не будем мучить себя, вороша прошлое.

Андреас пристально посмотрел на нее.

— Если ты прикрываешь Пола, то я должен знать об этом.

— Андреас! — в тревоге воскликнула Доминик. — Конечно, это не Пол. Он любит тебя.

Почувствовав огромное облегчение, он немедленно подумал о единственном человеке, которому доставило бы удовольствие создание проблем в их семье.

— Какой властью над тобой обладает Тео, раз ты пытаешься защитить его?

— Это не Тео. Я не хочу говорить, потому что ты можешь сделать неправильный вывод.

— Все-таки попробуй.

Он почувствовал, что Доминик задрожала, и эта дрожь отдалась в его теле.

— Олимпия не собиралась сделать ничего плохого.

Олимпия?

— По-видимому, они с твоей сестрой выбрали кого-то для тебя задолго до того, как на сцене появилась я. Темноволосую красавицу из хорошей греческой семьи. Мы смеялись, болтая о том, как, наверно, были потрясены твои родители, когда ты сказал им, что собираешься жениться на мне. Вот и все. Обещай, что ничего не скажешь ей. Я буду в отчаянии, если ты сделаешь это.

Андреас уткнулся лицом в ее шею, упиваясь нежным запахом.

— Даю слово.

— Спасибо. Я уверена, если бы твоя сестра была жива, она бы сказала то же самое, и мы бы вместе повеселились. Знаешь старую поговорку? Человек предполагает, а Бог располагает. Это и к нам относится. Если бы не болезнь, я бы закончила Нью-йоркский университет и, по всей вероятности, вышла бы замуж за американца. А ты, любовь моя, женился бы на той, которую выбрала тебе твоя семья.

— Никто не распоряжается моей жизнью.

— Я говорю не в буквальном смысле. Если бы у меня был брат и я бы увидела понравившуюся мне женщину, то обязательно сказала бы: «Вот на ком ему следует жениться». Такова человеческая природа. Неужели ты никогда не встречал женщину, которая, по твоему мнению, могла бы подойти Полу?

Андреас рассмеялся:

— Твоя взяла!

— Вот и хорошо.

Он принялся целовать Доминик, отогнав от себя тревожные мысли. Она отвечала на поцелуи с такой страстью, что Андреас потерял ощущение времени и места.

Несколько часов спустя, когда они пресытились удовольствиями, жена, лежавшая в его объятиях, спросила:

— Дорогой, ты понимаешь, что прежде мы никогда не занимались любовью на этой кровати?

С тех пор как она вновь вошла в его жизнь, у него кружится голова от множества вещей, которые он познает впервые.

— Я знаю еще одно место, которое нам нужно обновить, — игриво сообщил Андреас, покусывая мочку ее уха.

— Я тоже, но чтобы принять вместе душ, придется встать, а сейчас мне совсем не хочется двигаться.

— Тогда утром.

— Свидание назначено.

Андреас прижал Доминик к себе, испытывая такое счастье, что ему стало страшно.

— Расскажи мне о своих планах.

Она повернулась к нему:

— Меня они очень волнуют, но, если у тебя возникнут возражения, я предложу план Б.

Все, что говорила и делала Доминик, казалось ему чрезвычайно пленительным.

— Забудь о Б. Я хочу услышать про А.

— Сказано, как подобает настоящему Стаматакису.

— Продолжай, — попросил Андреас, целуя ее в кончик изящного носика.

— Я решила научиться бегло говорить по-гречески, поэтому собираюсь нанять учителя. Это первое. А вот второе. Перед операцией меня навестила женщина моего возраста, доброволец из группы поддержки онкологических больных. — (Услышав о болезни, Андреас едва не вздрогнул.) — Она рассказала, что перенесла то же самое. У меня были вопросы, ответить на которые могла только она. Ты не можешь себе представить, как это помогло мне. Я хочу под эгидой Фонда Стаматакиса объединить тех, кто победил рак. Это будет группа добровольцев, которая станет посещать больницы и клиники по всей Греции, делая то, что та женщина сделала для меня. Просветив меня, она сумела значительно уменьшить мой страх. Я собираюсь сделать то же самое для других женщин, перед которыми стоит такая проблема.