Виктория Лайт - Девушка по вызову Страница 16

К сожалению, даже это случается очень редко. Билли с головой ушел в бизнес своего отца. Мистер О’Коннор зарабатывает огромные деньги и справедливо хочет, чтобы сын до мелочей изучил семейное дело и с успехом продолжил его. Я все понимаю и никому не жалуюсь. Когда у нас с Билли родится сын, мы тоже будем готовить из него наследника миллионов О’Конноров и Каннингэмов. Но все же я постараюсь научить его тому, чтобы он не оставлял надолго свою невесту одну накануне свадьбы…

Раз уж я решила продолжать дневник, то напишу еще и о том, что не дает мне покоя. Я никому не рассказываю об этом, даже маме, потому что она назовет меня дурочкой и скажет выкинуть весь этот бред из головы. Но я больше не могу молчать.

В последнее время мне все чаще приходят в голову мысли о том, что мое идеальное счастье совсем не так идеально. Любит ли меня Билли по-настоящему? Он говорит, что да. Но вот муж Линды, с которым она убежала с бабушкиной фермы в Айдахо, не позволяет ей развлекаться с друзьями без него, потому что безумно ревнует. В письмах Линда жалуется, что Адам не отпускает ее от себя ни на шаг и что однажды устроил жуткую сцену только из-за того, что ее после работы подвез до дома начальник, когда ее машина сломалась.

А Билли и ухом не повел, когда Стэнли Гриншоу пригласил меня в круиз по Средиземному морю на своей яхте. Поезжай, чудесно проведешь время, сказал он. У Стэнли отличная яхта. И это при том, что всем известно о чувствах Стэнли ко мне. Но Билли не знает, что такое ревность. Однажды Стю Паркенхерст не отходил от меня весь вечер на приеме в честь румынского скрипача (мне даже мама потом сделала выговор за неприличное поведение), а Билли даже голову не повернул в нашу сторону…

Ny a toujour’s un qui baise, et 1”autre qui tend la joue, как говорят французы. В любви всегда один целует, а второй подставляет щеку.

Неприятно сознавать, что я – та, кто всегда целует, а Билли всего лишь снисходительно подставляет мне щеку. Но я верю, что после свадьбы все изменится. Когда Билли поймет, как я люблю его, его спокойная привязанность превратится в настоящую страсть!

7

В правом шкафчике помимо рассыпчатого печенья с кусочками шоколада нашелся овальный серебряный подносик. Келли поставила на него чашку с какао и вазочку с печеньем и поднялась на третий этаж. Она шла медленно, стараясь ничего не расплескать, и заодно успокаивала себя. Ей осталось пережить сутки, а потом еще чуть-чуть. Не так долго терпеть. Эд может измываться на ней как угодно, она не дрогнет. И не такое выносила. Она прошла хорошую школу в «Суперняне», ее не смутить надменным взглядом, презрительным тоном или нелепым приказанием…

Дверь в спальню Эда на третьем этаже оказалась запертой. Келли тихонько постучалась, но он не открыл. Либо уже уснул, либо придумал какую-нибудь пакость, поняла она. Ладно, главное – не паниковать. Если он перейдет границу приличий, всегда можно будет уехать из этого дома. Агнесс ей никогда этого не простит, но на «Суперняне» свет клином не сошелся. Найдется работа и в другом месте.

Печально, конечно. Здесь у нее не просто работа, а настоящие друзья, и жертвовать ими из-за Эда Фултона глупо… Может, Агнесс и не очень рассердится на нее, если она пару раз съездит внуку миссис Клеверли по нахальной смазливой физиономии?

Рассуждая в таком духе, Келли спустилась на второй этаж. Она не собирается искать Эда по всему дому. Какао она и сама выпьет. А если ему приспичило поиграть в прятки, то может прятаться хоть до утра!

Третья дверь по коридору была настежь распахнута. Келли заглянула внутрь и невольно ахнула. Это была комната ее мечты. Не особенно большая, но квадратная, с высоким окном и широким подоконником. В углу стояла большая кровать из черного дерева, покрытая темно-зеленым покрывалом, рядом платяной шкаф. У стены напротив книжный шкаф до потолка, а ближе к окну расположился изящный туалетный столик с зеркалом. Довершали обстановку пара стульев с гнутыми ножками и низенький пуфик перед туалетным столиком, на котором лежала бело-голубая сумка Келли. На полу красовался светлый ковер с длинным ворсом; хрустальная люстра ярко освещала всю комнату. Слева виднелась дверь в ванную комнату.

Келли вспомнила свою убогую комнатенку со скрипящей кроватью и шкафом, в котором не открывалась одна дверца, и загрустила. Как было бы приятно возвращаться в такую комнату, где все дышит уютом, а мебель подобрана в соответствии с удобством и хорошим вкусом, а не найдена на ближайшей свалке…

– Я подумал, что тебе будет здесь комфортно, – раздался вдруг голос Эда.

Келли вздрогнула от неожиданности и чуть не уронила поднос. Эд стоял у окна, полускрытый от глаз темной портьерой, и она его сразу не увидела. Он успел переодеться и сменил плавки на светлые льняные брюки и легкую рубашку с открытым воротом. Келли впервые видела его в цивилизованной одежде, а не в халате, плавках или полотенце, и была очарована с первого взгляда…

– Да, здесь мило, – кивнула она, сообразив, что Эд ждет от нее ответа.

– Предупреждаю сразу, это не самая роскошная комната в доме. Но больше всех пригодна для жилья. Остальные гостевые комнаты мама заставила мебелью в духе Луи XVI, которой самое место в музее. Только эта комната и моя спальня на что-то годятся. Но если ты желаешь поселиться в филиале мебельного музея…

– Нет-нет, мне эта комната очень нравится!

– Вот и отлично, устраивайся. Я постелил чистое белье и принес твою сумку. Если хочешь, могу поискать ночную рубашку или что-нибудь в этом роде.

Келли с улыбкой покачала головой. В роли горничной Эд смотрелся непривычно, но привлекательно.

– Спасибо, я захватила с собой все необходимое. Я же знала, что буду здесь ночевать.

– А, точно. Тогда спокойной ночи и приятных снов.

– Тебе тоже.

Эд уже вышел из комнаты, когда Келли вспомнила, что все еще держит в руках его какао и печенье.

– Эд, постой! – негромко позвала она.

Его голова тут же проснулась в дверную щель.

– Твое какао, – сказал Келли и протянула поднос.

– Спасибо, но это тебе, – улыбнулся он. – Я подумал, что тебе не помешает перекусить перед сном, а это печенье просто тает во рту. Попробуй.

Он исчез, прежде чем Келли успела что-то сказать. Не попытался подшутить над ней в очередной раз и намекнуть, что не прочь задержаться в ее комнате подольше… на всю ночь. Похоже, он действительно взялся за ум.

Как хорошо… и как плохо.

Келли поставила поднос на туалетный столик и села на кровать. Странные существа женщины. Никогда толком не знают, что им нужно. Когда Эд в открытую приставал к ней, она злилась и была готова убить его на месте. Но когда он исправился и стал милым радушным хозяином, ей стало грустно. До слез грустно. Как будто она уже успела поверить в то, что на самом деле нравится ему и что он хочет понять, кто она такая, узнать ее поближе…