Джулия Тиммон - Счастливый момент Страница 16

«Милый, чудный парень… Как трогательно.

Как странно…»

Джун тяжело вздохнула. Ладно, раз уж им не суждено быть вместе, раз уж ей в любви упорно не везет, пусть повезет хотя бы Сержу.

Она была бы искренне рада, если бы когда-нибудь узнала, что его личная жизнь сложилась вполне благополучно. Он этого заслуживает. В самом деле была бы рада…

Молодая женщина усмехнулась, удивляясь своему великодушию, выключила воду и вылезла из ванны.

О работе она не могла и думать, есть по-прежнему не хотелось. Советом Элен сходить на прогулку воспользоваться боялась: в тайне от себя она ждала звонка Сержа.

Телефон затрезвонил в три дня, но внутреннее чутье подсказало Джун, что это не Серж.

Снимая трубку, она не надеялась услышать его голос.

— Джун, ты с нами едешь? — произнеся положенные слова приветствия, спросила Оливия.

— Куда? — Джун нахмурилась, ничего не понимая.

Вчерашний разговор с Элен запечатлелся в ее памяти лишь частично. Беседуя с ней, она думала совсем о другом.

— Как это куда? В боулинг-клуб. Элен сказала, вы разговаривали об этом вчера.

Джун напрягла память.

— А, да. Точно. Что-то вы зачастили с развлечениями.

— Зачастили? — Оливия усмехнулась. — А по-моему, наоборот, выкраиваем на отдых слишком мало времени. Так ты с нами?

Джун уже собралась сказать «нет», но вдруг подумала, что в обществе друзей сумеет забыться, быстрее придет в себя.

— Да, — решительно ответила она.

— Отлично! Собираемся в «Торнадо» в семь вечера.

Заводя назад руку с увесистым оранжевым шаром, Джун думала отнюдь не о боулинге, а о своей не сложившейся любовной истории. Вокруг галдели, смеялись и взвизгивали — никому не было абсолютно никакого дела до ее невостребованных светлых чувств.

Взмах руки, бросок — шар падает на освещенную «космическими» лучами дорожку и, пролетая три четверти пути, уходит куда-то вбок, даже не достигнув кеглей.

— А черт! — Джун переключилась на игру, разочарованная своим промахом.

Надо собраться, твердо сказала она себе.

Ну, влюбилась, ну, опять неудачно, что с того? Не превращаться же теперь в рохлю!

Сейчас я собью все кегли! Я смогу! Я точно это знаю!

Самовнушение подействовало. Второй бросок получился куда лучше: уверенно запущенный Джун шар сшиб все до одной кегли.

— Есть! — Она подпрыгнула на месте, вскидывая вверх сжатую в кулак руку.

По истечении часа разгоряченные игрой друзья перешли в бар и заказали пива.

Джун сразу обратила внимание на принявшегося откровенно ее рассматривать черноволосого парня за соседним столиком. Когда их взгляды случайно встречались, он улыбался.

Может, взять и познакомиться с ним? — подумала она в каком-то отчаянии. По-моему, он очень даже ничего. Глядишь, и страдать перестану.

Парень следил за каждым ее движением, открыто ею любовался. Она прикидывалась, будто ничуть не смущена его вниманием, и старалась не смотреть на него.

Но в душе Джун шла яростная борьба. Изрядно пошатнувшееся убеждение в бессмысленности любовных связей ожесточенно спорило с разбуженными Сержем чувствами. Их пересиливало желание каким угодно способом избавиться от тяжких мук.

Черноволосый парень подошел к ней в тот момент, когда Майкл с Дэниелом отправились взять еще по кружечке пива.

— Я Патрик, — представился незнакомец, садясь рядом, и спросил:

— Можно узнать, как тебя зовут?

Она пожала плечами.

— Можно. Джун.

— Красивое имя.

— Спасибо.

Она окинула смуглое лицо Патрика внимательным взглядом. У него были выразительные бархатно-карие глаза, чуть длинноватый нос и родинка на левой щеке. Если бы они познакомились раньше, до Филипа и до этой новой встречи с Сержем, он, наверное, понравился бы ей.

А сейчас ее душа молчала.

Нет, решила Джун. Ничего не получится. Я не спасусь от любви, бросившись в нелюбовь.

— Ты здесь с парнем? — полюбопытствовал Патрик.

— Нет, просто с друзьями, — ответила Джун.

Ей захотелось уйти, вернуться домой и погрустить в одиночестве. Она натянуто улыбнулась и поднялась. — Элен, Оливия, я, пожалуй, поеду.

Неважно себя чувствую.

Элен встрепенулась.

— Может, тебя проводить?

— Нет-нет! — Джун помахала рукой. — Не беспокойтесь. Пока.

Она еще раз улыбнулась Патрику, решительно вышла из-за стола и направилась к выходу.

Новый знакомый поспешил за ней.

— Постой, Джун! Я чем-то обидел тебя?

— Нет, что ты, — бросила она через плечо.

— Тогда почему ты так внезапно решила уйти?

Они шли уже по длинному, декорированному причудливыми металлическими пружинами коридору. Джун приостановилась.

— У меня закружилась голова.

— Давай я довезу тебя до дома? — предложил Патрик так трогательно, что Джун даже стало немного жаль его.

— Спасибо, не надо. Я на машине, — вежливо, но твердо ответила она.

— Тогда хотя бы дай номер телефона! — взмолился Патрик, всем своим видом давая понять, что не намерен сдаваться. — Пожалуйста…

Джун покачала головой.

— Давай лучше я тебе позвоню…

К этому методу — не совсем честному — она прибегала в крайнем случае. Когда по-другому просто не могла отделаться от тех, кто слишком настойчиво пытался с ней познакомиться поближе.

Патрик быстро достал из кармана блокнотик и ручку, вырвал листок, записал свой номер и протянул Джун.

— Обещаешь, что позвонишь? — спросил он, пытливо глядя на нее своими бархатными глазами.

Джун ненавидела врать. Но давно поняла, что во взрослой жизни без лжи порой просто не обойтись.

— Обещаю.

Она приехала домой и, увидев горящую красную лампочку на автоответчике, разволновалась, как подросток перед первым свиданием.

Кто-то звонил в ее отсутствие.

Кто?

Джун не сразу прослушала запись. Несколько мгновений колебалась, боясь расстаться с надеждой, вспыхнувшей в душе. Какой-то тихий, едва различимый голос шептал ей: не глупи, не тешь себя напрасными надеждами. Но она не хотела ему верить. Прошла минута, вторая, третья…

Сердце Джун билось трепетно и громко, руки слегка дрожали. Сделав глубокий вдох, она в конце концов нажала на кнопку воспроизведения.

— Здравствуй, дочка, — нарушил напряженную тишину, режа слух Джун, до боли родной голос. Наверное, впервые в жизни она была не рада его слышать. — Если завтра в обед выберешь пару свободных часов, приезжай к нам.

Ждем тебя.

Джун медленно осела на пол, в отчаянии заламывая руки. Из ее груди вырвался жалобный, давно мечтавший высвободиться стон. Она беззвучно зарыдала, давая волю скопившейся за день тоске, и проплакала, наверное, долго, если бы не подошедшая и настойчиво не потеребившая ее лапой кошка.