Кристина Лестер - Возьми меня на карнавал Страница 16

– …Если захочет разговаривать, позову.

– Алло, – хрипло сказала Эллис в трубку, когда после молчаливой схватки победила Беатрис, насильно притиснув телефон к ее уху.

– Солнышко мое!

– Ну?

– Прости меня. Мне очень-очень-очень стыдно.

– А откуда ты узнал номер?

– Я уже надоел вашей соседке-хозяйке, и она сдалась: пустила меня в твое жилище, сказала, что Беатрис в Сан-Франциско, и предположила, что ты можешь находиться у нее. Видишь, мы не ошиблись.

– Вижу.

– Ты не хочешь со мной разговаривать?

– Я разговариваю.

– Нет, по-настоящему разговаривать. Эллис, я – тупица, мне нет оправданий, я не должен был этого говорить. Прости меня, если сможешь.

– Попробую.

– Мы ведь скоро увидимся, правда? Ты надолго в Сан-Франциско?

– Навсегда. – Беатрис зааплодировала за ее спиной. Слышимость была превосходной.

– Как это?

– Обыкновенно.

– Хорошо, значит, я сам приеду.

– Зачем?

– Чтобы ты меня простила, и я мог жить с чистой совестью.

– Тогда считай, что уже простила, и не утруждай себя.

– А ты не хочешь узнать, как у меня дела?

– Нет. В целом, думаю, что неплохо.

– А вдруг я умираю?

– Прощай, Паоло. – Она нажала отбой.

– Ничего, что я подслушивала? – Беатрис радовалась, как ребенок. – Это правда, что ты останешься навсегда?

– Жизнь покажет… Знаешь что, Беатрис, давай сюда своих миллионеров. Я согласна!

5

Для Эллис семейные отношения подруги были запретной темой. Она никогда не позволяла себе даже спросить, что происходит между ней и Стивом. Таково было негласное распределение ролей в их дружбе: Беатрис позволялось критиковать, задавать откровенные вопросы, когда вздумается, давать оценки и ерничать. Эллис могла иногда только посочувствовать, не цепляясь к старшей подруге, как бы заметно та не переживала. Жизнь Эллис проходила как на ладони. Беатис была полностью закрыта. Эллис получала подробные консультации при необходимости. Беатрис всегда справлялась с проблемами одна. Может быть, им не хватало именно того, что они нашли друг в друге: у Беатрис никогда не было детей, а Эллис выросла фактически без мамы.

Она хорошо видела, в каком взвинченном состоянии пребывает подруга последние две недели, и старалась немного пригасить искры, которые летали в воздухе, как только Стив вернулся из поездки «в Южную Каролину». Иногда ей хотелось просто уйти в другой дом и не мешать им, но Беатрис упрямо ее не отпускала. Поразмыслив, Эллис пришла к выводу, что ее присутствие – единственная отдушина для Беатрис, и, когда та принималась беспардонно лезть в ее дела, Эллис терпеливо сносила эти вспышки заботы, стремясь помочь старшей подруге хотя бы таким причудливым образом.

Со временем Эллис поняла, что они со Стивом по-своему любят друг друга, просто когда-то оба очень устали. Он снисходительно относился к своей жене: это была снисходительность отца к шаловливому ребенку, от которого не знаешь чего ждать. В прежние времена он терпел от нее все, даже измены, которые Беатрис никогда не скрывала. Она же держала его железной хваткой собственницы и очень обижалась, когда он позволял себе подобное. Стив достаточно выкладывался на работе, являясь собственником трех банков, в которых лично вел дела, и владельцем контрольного пакета акций нескольких промышленных предприятий, разбросанных по всему западу. Покладистый и весьма щедрый, он при этом слишком вяло реагировал на окружающую жизнь и с юных лет сторонился активного отдыха. Все это бесило темпераментную Беатрис: в свое время жизнь заставила ее как следует поработать локтями, чтобы проникнуть в высшее общество и стать женой Стива, которому состояние досталось в наследство от отца; теперь она никак не могла остановиться. Он долго терпел ее выходки, потому что любил и надеялся, что у них будут дети и все наладится. Но теперь на глазах у Эллис происходило обратное: Стив решил отыграться за многие годы. Вряд ли эти измены увлекали его, но спектакль, который он разыгрывал перед своей женой, весьма удавался. А Беатрис, всегда видевшая чужие проблемы насквозь, оказалась удивительно слепа в вопросах собственных взаимоотношений с мужем. И при всей любви к подруге Эллис не торопилась открывать ей глаза на правду. По какому-то молчаливому сговору со Стивом она считала, что эти встряски пойдут на пользу взбалмошной Беатрис и наконец научат ее терпеть и прощать.

В пятницу вечером, когда обе подруги расположились на центральной веранде, к ним присоединился Стив с бокалом вина в руке, и вместе с мягкими весенними сумерками на дом спустилось умиротворение.

– Ты помнишь наш разговор про яхты? – спросила Беатрис.

– Про трехпалубный катер, – со смешком поправила Эллис.

– Это детали.

– Ничего себе детали! – хором воскликнули Эллис со Стивом.

– Ну так мы едем или нет? – не понятно было, на кого Беатрис сердилась больше: на мужа, который должен все организовать, или на Эллис, ради которой затевалось мероприятие.

Для первого раза решили выбраться на маленьком катере. Большой катер Стива был слишком велик для нескольких человек, поэтому решили обратиться к друзьям, в местный яхт-клуб, владелец которого, юный и прекрасный, как ангел, двадцатитрехлетний Дэвид увязался за ними. Это стало роковой поездкой для молодого человека, он влюбился в Эллис, как только ее увидел.

Дэвид казался юношей с рекламной картинки. Именно таким голубоглазым, светловолосым, с ослепительно-безупречной улыбкой и должен быть, по мнению большинства людей, владелец яхт-клуба. Ему не хватает белого воротничка с якорями, подумала Эллис, глядя на мальчика. Яхт-клуб он получил совсем недавно в наследство, его отца не стало прошлой зимой. Основное состояние перешло к матери.

Между тем публика на катере собралась разношерстная, и Эллис недоумевала. Оказалось, что миллионеры – это обычные люди. Они не умеют ходить по воде, пьют вино и едят деликатесы как простые смертные, и вообще на улице их легко не заметить в толпе людей.

С ними в компании было три уже немолодые супружеские пары, холостяки Дэвид и Жан, и, собственно, Беатрис со Стивом.

Но едва только они ступили на борт судна, внимание Эллис переключилось на внутреннее убранство катера. Внизу, где размещались каюты, оформленные в английском стиле, пространство казалось огромным. Поначалу Эллис вообще не могла понять, и даже то и дело выходила обратно на причал: как в таком малюсеньком катере может уместиться столько комнат, да еще, вероятно, где-то тут должна быть команда и двигательные механизмы…

Беатрис одернула ее:

– Не суетись! Что ты озираешься, как дикарь, который впервые увидел автобус.