Люси Гордон - Ты мой мир Страница 17

– Спасибо, – сказал Джексон. – Думал, что ты не спустишься.

– Здесь здорово, неудивительно, что тебе так нравится это место.

Он взял ее за руку и провел к скамеечке в конце сада. Отсюда пирамиды было видно еще лучше. Некоторое время они сидели в тишине, наслаждаясь красотой пейзажа. Джексон все еще держал ее за руку. Наконец он мягко и тихо произнес:

– Я так благодарен, что ты прилетела. Полагаю, это было нелегко.

– Я бы не смогла оставить Эймоса в беде. Я ведь знаю, что он для тебя значит.

– М-да… Я люблю отца, но мне не по душе то, что он не замечает, как ранит окружающих.

Тут Джексон резко прервался, и Фрея заметила, что он находился в нерешительности, словно думал, стоит ли откровенничать.

– Ты хочешь мне что-то рассказать? – деликатно спросила Фрея.

Он еще крепче сжал ее руку.

– Я никогда раньше об этом не говорил, – тихо произнес он. – С самого детства я был уверен в том, что расту в образцовой счастливой семье. У меня были родители, брат Дарий, и все было просто прекрасно. Но потом мама узнала о Марселе, моем брате и сыне моего отца от Клэр, француженки, с которой у них был роман пятью годами ранее.

– Все это произошло, когда Эймос еще жил с твоей матерью?

– Да. После этого она ушла от него. Они развелись, а отец женился на Клэр. Я и Дарий переехали к маме и жили с ней, пока она не умерла спустя несколько лет после развода. После ее смерти нам пришлось вернуться к отцу.

– Сколько тебе было тогда лет?

– Одиннадцать. Я, честно сказать, никогда не ладил с Клэр. Конечно, то, что случилось, – не ее вина. Она всего лишь стала очередной жертвой отца, как, впрочем, и многие из нас. Но я винил ее за смерть матери.

– Ты ведь не хочешь сказать, что она?..

– Нет-нет. Мама страдала от болезни, у нее абсолютно не было сил бороться с ней, не думаю, что она даже хотела бы продолжать жить. Я был рядом с ней, когда она умирала. А в это время Эймос разрывался между матерью Тревиса в Лос-Анджелесе и матерью Леонида в Москве. Клэр обо всем узнала и ушла, забрав с собой Марселя. К этому времени Дарий уже начал строить свою карьеру, и поэтому я все чаще стал бывать с отцом один на один. Это как жить с двумя версиями одного и того же человека. Одна его половина – человек, который всем разбивает сердце и даже об этом не беспокоится, человек, которого я презираю. Но есть и другая половина, которую боится и которой в то же время восхищается весь мир, и именно этой его стороной я тоже в какой-то мере восхищаюсь. Я хотел быть как он, хотел заработать от него похвалу.

– Но не только? – спросила Фрея.

– Нет, я хотел большего. Не знаю… Чего-то еще.

– Любви, которой ждут от родителей. Но взрослые иногда так заняты отношениями друг с другом, что напрочь забывают о детях.

– Ты права. В детстве отец оплатил мне дорогую поездку по учебе, и мне казалось, что это так щедро с его стороны. Потом я узнал, что они с мамой просто использовали шанс лишний раз побыть вдвоем, избавиться от меня хоть ненадолго и уехали в отпуск… Наверное, я жуткий эгоист…

Когда он это сказал, Фрея увидела в нем совсем маленького Джексона, ребенка, окруженного деньгами и успехом, но лишенного родительского внимания. Отец был слишком увлечен своими романами, а мать поглощена своими горестями.

– Нет, что ты, я понимаю, – сказала она, – я выросла уверенной в том, что мне вполне достаточно самой себя. По крайней мере, нужно было делать вид, что и правда достаточно.

– Да, – вздохнул Джексон. – Не так уж и плохо быть самодостаточным человеком. Но отец никогда не знал меры.

Они посмотрели друг на друга с одинаково удивленным выражением лица.

– Мы знаем друг друга уже шесть лет, – сказал Джексон. – И никогда не делились всем этим.

– Просто не было подходящего момента, – ответила Фрея.

– Да… Фрея, ты единственный человек, с которым я могу говорить об отце и о том, как болезненно я воспринимаю то, что унаследовал из его характера.

– Родителей не выбирают. И ты не совсем такой уж ужасный.

– Польщен, – промолвил Джексон с иронией. – Но ты уже успела заметить, каким я бываю ужасным, ведь я причинил тебе так много боли.

– Ты ведь не специально. И не мог предвидеть такой поступок Дэна. Ты просто ошибся, но и я ведь в свое время тоже наделала кучу ошибок. Давай уже раз и навсегда закроем эту тему.

Он в изумлении уставился на нее:

– Ты правда прощаешь меня?

– Здесь нечего прощать. Возможно, ты и был слегка неосторожен, но ты точно не злорадствовал.

– Я не заслуживаю такой доброты.

Он склонил голову и уставился под ноги. У Фреи вдруг сработал уже знакомый инстинкт защитить его. Неотразимый, самоуверенный Джексон никогда не казался человеком, которому нужна поддержка. Но сейчас он полностью доверился ей.

Казалось, что еще чуть-чуть – и она крепко обнимет его, но в ее голове вдруг прозвучало предупреждение. Слишком опасно. Притяжение, возникшее между ними, может снова вспыхнуть в любой момент. Но кто еще сможет ему помочь?

Фрея положила руку ему на плечо:

– Джексон…

Он поднял голову, и их глаза встретились. На секунду ей показалось, что именно сейчас перед ней сидел настоящий Джексон, без маски.

– Что такое, Фрея? – прошептал он.

Она дышала прерывисто. Казалось, еще немного – и она кинется к нему в объятия, но голос рассудка оказался сильнее.

– Давай оставим все в прошлом, – произнесла она. – Мы всегда были друзьями, и ничто не сможет это испортить.

– Верно, – ответил Джексон, и маска снова вернулась на его лицо. – Друзьями мы и останемся, как и всегда.

Они побыли там еще немного, любуясь видом, а потом побрели обратно в отель. Начинался новый день.

За ужином в отеле после первого дня работы в Некрополисе Дебра отпускала шутки по поводу спора Джексона и Ларри, возникшего на съемках.

– Ну, так ты выиграл? – дразнила она Джексона.

– Конечно, – ответил он, поднимая бокал и смотря на Ларри.

– Что-то в нем четко говорит, что он истинный Фэлкон, – сказал Ларри, – и возможно даже, что он и вправду потомок этого бога-сокола. Я должен извлечь из этого свою выгоду.

– Отличная идея, – сказала Фрея.

– Конечно. Вообще-то и твое имя говорит само за себя.

– Что? Мое имя? – ахнула в изумлении Фрея. – Да ладно вам!..

– Фрея – северная богиня, покровительница плодородия, изображается на колеснице, которую везут две кошки.

– Мам! – Фрея повернулась к Жанин. – Это правда?

– Вообще, это возможно. Имя выбирал твой отец, а он был очень увлечен мифологией.

– Есть и другая любопытная деталь, – сказал Ларри, буквально смакуя каждое слово. – Богиня Фрея носит накидку с перьями сокола, так что в какой-то степени ты тоже относишься к богу-соколу.