Никола Марш - Хозяйка кофейни Страница 17

— Ты покончила с мороженым? Мы можем двигаться? Поехали к сюрпризу.

Кэмрин кивнула, охотно отодвинув недоеденное мороженое.

Этот маленький магазинчик словно вернул ее в прошлое. Он был как две капли воды похож на кофейный магазин ее родителей в Радужном Ручье. Такие же стены, обшитые деревянными панелями, бело-голубые хлопчатобумажные занавески, отделанные оборками кремовые скатерти на столиках, ограниченный выбор крепких напитков. Это сходство вызвало у Кэмрин приступ ностальгии, такой сильной, что она заказала любимый в детстве десерт. Правда, он оказался вовсе не таким вкусным, каким помнился…

— Я готова.

Ей захотелось вдруг как можно быстрей уйти отсюда. Нет у нее времени на сентиментальные ностальгические воспоминания о родительском магазине и детском мороженом! И уж совсем не стоит касаться темы родителей.

Она их любила, верила им, а они ее предали. Тогда хотелось надеяться, что это какая-то ошибка, но мать во время ссоры выкрикнула правду, и все надежды рухнули.

Кэмрин верила родителям безгранично, как верят все хорошие дети. Невозможно совершать одну и ту же ошибку дважды. Впрочем, хватит этих мыслей. Зачем портить этот замечательный день? У нее сегодня праздник — они снова вместе с Блейном. Прошедшая ночь была сказочной.

Господи, да неужели ее мечты становятся явью? Неужели этот совершенный человек, живое воплощение снов ее юности, снова с ней? Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но хватит осторожничать, хватит бояться счастья и радости. Она заслужила это счастье, она заслужила его — Блейна.

Гордо подняв голову, Кэмрин направилась к машине. Пора посмотреть, какой сюрприз приготовил ее веселый шаловливый муж. Он, как ребенок в Рождество, радуется и прячет сюрпризы. И она готова радоваться вместе с ним.

В машине Блейн повернулся к ней:

— Можно я задам тебе вопрос?

— Конечно.

— Ведь ты не просто так захотела этого мороженого. Место напомнило тебе родных. Ты скучаешь по ним?

— Да, — еще вчера Кэмрин предпочла бы промолчать, но сегодня ответила прямо — ведь они с Блейном стали так близки.

— Может быть, нам стоит поговорить об этом?

— О моих родителях или об их старом кофейном магазине?

Блейн предпочел не заметить ее шутливый тон. Он одной рукой обнял Кэмрин и поцеловал в губы. Это был поцелуй понимания и поддержки.

— Ты говорила, что уехала из Радужного Ручья почти следом за мной. Когда я перед отъездом говорил с твоими, они сказали, что если бы не я, все было бы хорошо в ваших отношениях. Что же случилось?

Тяжело вздохнув, Кэмрин принялась крутить прядь волос. Так не хотелось касаться этих воспоминаний. Ну, хотя бы не сегодня, хотя бы не в первый день другой, новой жизни. К тому же его поцелуй создал ощущение безопасности. Такого ощущения она еще не испытывала, и очень хотелось сохранить это чувство. Но он спрашивает…

— Как бы это назвать… Была ложь. Были манипуляции. Желание управлять моей жизнью. — Она постаралась подавить горечь и с усилием продолжила: — Бабушка умерла, когда мне было шестнадцать. Они с мамой всегда не ладили, поэтому бабуля оставила все мне. Я никогда не спрашивала, сколько точно там было, но знала, что это изрядная сумма. Очевидно, после смерти бабушки все ее имущество продали и положили деньги в трастовый фонд, в который я могла обратиться по достижении двадцати одного года.

— О, да ты богата! Приятно знать, что ты со мной не из-за моих денег.

— Мои родители прекрасно знали, что я мечтала уехать в Мельбурн. Я с подросткового возраста говорила об этом. Говорила, что уеду сразу же, как только вступлю в права наследства. Не потому, что не люблю их или мне не нравится Радужный Ручей. Просто это моя мечта, понимаешь?

— Знаю, солнышко.

Он знал и уехал от нее шесть лет назад, чтобы дать ей возможность добиться своей мечты. Безумный, неистовый человек.

— После твоего отъезда между нами произошел огромный скандал, страшный, жуткий. Они мне говорили, что я была сущей идиоткой, выйдя за тебя замуж, что я буду жалеть об этом всю жизнь, что это лишь доказывает, что мне рано распоряжаться бабушкиными деньгами, — она кивнула, увидев вопрос в глазах Блейна. — Да-да, именно так. — Бабуля распорядилась, что я должна получить деньги в восемнадцать лет! Отец и мать лгали мне. Знали, как я хочу уехать в Мельбурн, и манипулировали ситуацией бог знает по какой причине.

Даже и сейчас Кэмрин не могла понять, зачем они так поступили. Единственное, что приходило в голову, — родители хотели привязать ее к себе и командовать ею, как маленьким ребенком.

— Наверное, они очень любили тебя и хотели, чтобы ты еще пару лет пожила с ними.

— Это не любовь, это желание распоряжаться! — Но сомнение уже зародилось в ней: а вдруг он прав?

Кэмрин никогда не думала, что родителями могла руководить любовь, что они хотели отодвинуть разлуку. Она думала лишь об их предательстве, о лжи, о том, что правду они выкрикнули в пылу скандала, а иначе и не сказали бы.

Блейн ласково гладил ее волосы.

— Конечно, они поступили ужасно, очень неправильно, я не стараюсь разубедить тебя в этом. Но вижу, как тебе больно. Может быть, стоит попытаться поговорить с ними, расставить все по местам?

От одной мысли об этом у нее внутри похолодело. Господи, уж лучше бы он не обладал такой невероятной интуицией!

— Возможно. — Она дотронулась до его щеки. — Спасибо тебе, ты такой удивительный, понимающий, заботливый.

— Стараюсь, — он улыбнулся, и она быстро поцеловала его в губы.

— Но это все отвлекающие разговоры. А где же обещанный сюрприз?

— Поехали. Через две минуты.

— Ну, намекни.

Она повернулась и стала откровенно любоваться своим мужем. Он не брился утром, щеки покрывала отросшая за ночь щетина — ей так это нравилось, она всегда уговаривала Блейна оставлять ее. Его волосы развевались на ветру, рубашка поло не скрывала атлетического сложения, серые шорты довершали картину. В этом виде его можно было помещать на плакат, рекламирующий морской отдых.

— Никаких намеков, если будешь на меня так смотреть.

— Я просто восхищаюсь вот этим, и все, — Кэмрин погладила его щетину.

— Могу сказать, — Блейн в очередной раз съехал на обочину и, прижав к себе жену, стал страстно целовать ее. — Если хочешь, чтобы мы когда-нибудь приехали в Мельбурн, перестань так смотреть на меня, — выговорил он, когда им удалось оторваться друг от друга и отдышаться.

— Мельбурн? Что это и где это? — Хорошо, что она договорилась с Анной, которая пару дней побудет одна в кофейне.

— Ты плохая девочка.

— А тебе это нравится?