Кара Колтер - Свадебное платье для Молли Страница 17

Оказывается, ей не хватало вот этого. Чтобы ее касались. Обращали бы на нее внимание. Чтобы она была для кого-то загадкой, которую хотелось бы разгадать. Ей хотелось чувствовать себя женственной. И желанной.

Как все это нелепо. Они почти ничего не знают друг о друге. К тому же он ее начальник.

Песня закончилась. Пэгги и другие продавщицы зааплодировали. Хьюстон отпустил Молли и отступил на шаг, продолжая смотреть ей в глаза. Глядя на него, она легко могла представить картины счастливой семейной жизни: малышей, ползающих по ковру перед камином; мальчика, играющего в футбольной команде; девочку, готовящуюся к выпускному и спорящую с отцом по поводу наряда.

У Молли никогда не возникало таких видений рядом с Чаком. Да, она представляла свою свадьбу. Но брак? Никогда. Будущее с Чаком всегда казалось туманным. Может быть, потому, что Молли никогда не была уверена и в собственном будущем. В ее семье, где все вечно менялось со скоростью света, не было ничего постоянного и на века. Девушка никогда не позволяла себе надеяться на семейное счастье, но сейчас, во время танца, надежда наконец распустилась в ее сердце.

На то, что мир полон удивительных приключений и открытий. Что другого человека исследовать не менее интересно, чем искать новые земли. Что новый знакомый может быть полон сюрпризов и обещаний чего-то необычного. Впервые Молли порадовалась, что рассталась с Чаком. Даже не так. Она была в восторге от этого.

Если бы не разрыв с бывшим женихом, у нее не было бы этого изумительного момента. Молли так и не узнала бы, что есть любовь и ее нельзя описать ни словами, ни стихами, ни музыкой…

Любовь? Вот опять это слово. И на сей раз оно совсем не относится к лысому попугайчику.

«Надо с этим заканчивать», – подумала Молли. Ей казалось, что Хьюстон ее приворожил. Под его взглядом она забыла о том, что любовь несет с собой боль, выкинула из головы и другие уроки, вынесенные из наполненного горечью детства.

Она хотела придать отношениям с Хьюстоном чуть-чуть остроты. Но все зашло слишком далеко. Стало чересчур опасным.

Разве можно теперь вернуться к прежним деловым отношениям? Просто прийти утром в офис и делать вид, будто ничего не было?

– Это Диор, – прошептала Пэгги, отвлекая Молли от грустных мыслей. – Я берегла это платье для «Сказки выпускного». Хочешь взглянуть на плакаты, приглашающие на распродажу вечерних платьев, которые я рассылаю по школам? Их только что привезли из типографии.

Молли кинула взгляд на Хьюстона. Если раньше в его глазах и было нечто похожее на нежность, сейчас это полностью исчезло. Уитфорд холодно смотрел на нее, ожидая, что она объявит о его решении.

Но Молли не смогла.

Ну что же, она предоставит ему возможность проделать работу, на которую у нее самой не хватает запала. Вернуть их на нейтральную территорию и восстановить стену между ними.

Когда они вышли из магазина, Хьюстон поинтересовался:

– Почему ты не сказала им, что «Сказки выпускного» не будет?

Он задал вопрос отстраненно, глаза его были холодны.

Молли поняла, что именно так ей и придется общаться с Хьюстоном, Как только он позволял приблизиться к себе, так сразу же отстранялся и уходил в глухую оборону. Например, после их ребячеств в саду сразу же пригрозил устроить там парковку. А сейчас поднял вопрос о прикрытии проекта.

Молли осознавала, что действовать надо осторожно, но ее внезапно появившаяся страсть к приключениям не хотела сдавать позиции. Девушка вызывающе вздернула подбородок:

– А ты почему промолчал?

– Думаю, хотел посмотреть, сможешь ли ты справиться с этим делом.

– Смогу. И сделаю, если придется. Но не сейчас. Я все еще надеюсь на чудо.

– Чудо, значит, – эхом повторил Хьюстон и покачал головой. Он открыл перед ней дверцу автомобиля и в полном молчании отвез в офис «Второго шанса», будто это она его огорчила. А не наоборот.

«Чудо, – мрачно размышлял Хьюстон. – Если бы чудеса были возможны, люди мечтали бы не о платьях для выпускного бала, а о чем-нибудь существенном: найти лекарство от рака или избавить мир от голода». Молли начинала раздражать Уитфорда. Ей удалось проникнуть за его защитные барьеры. Хьюстон мог потратить время с большей пользой, если бы не вытанцовывал с ней в каком-то затхлом магазинчике в Гринвич-Виллидже. Такие забавы могли заставить и умудренного жизненным опытом мужчину задуматься о чуде.

Но разве не об этом Хьюстон мечтал когда-то?

И тут же из-за затрещавшей по швам стены, сдерживающей его прошлое, выскользнуло очередное воспоминание. Его пятнадцатый день рождения. К тому времени он уже несколько месяцев жил у Биби. Наконец-то его жизнь стала спокойной и упорядоченной, раньше он о таком не смел и мечтать. У него была собственная комната. Личный телевизор. Своя ванная. Хорошая одежда. Но он все равно молился о чуде. Ему хотелось, чтобы позвонила мама. Под огромной кроватью с четырьмя столбиками был спрятан простой полиэтиленовый пакет, в котором лежали все вещи Хьюстона, принадлежавшие ему еще до знакомства с Биби.

Хьюстон мог уйти из этого дома в любой момент. Как только позвонит мама. И позовет его обратно.

Об этом чуде он молился очень долго, но оно так и не случилось.

– Я не верю в чудеса, – вслух сказал Хьюстон.

– Очень плохо, – с сочувствием в голосе ответила Молли, не удивляясь тому, что они вернулись к прерванному разговору. – Это действительно ужасно.

Через некоторое время она снова заговорила:

– Ну что ж, на сегодня все. Завтра мы наведаемся в «Солнечную карамель» – наш детский сад. Мы задумали этот проект как помощь работающим матерям-одиночкам.

Хьюстон Уитфорд задумался. Несмотря на ее деловой тон, он прекрасно понимал, что у нее на уме. Молли пыталась по кирпичику разнести стену, с таким трудом выстроенную им вокруг себя. И ей это удавалось, о чем Молли прекрасно знала. Теперь она закрепляла результат. Разве есть люди, способные остаться равнодушными при виде дошколят?

«Есть. Я такой», – подумал Хьюстон. Молли хотела заручиться его поддержкой, атакуя по тем фронтам, которые смогли бы повлиять на его мнение. Пыталась апеллировать к сердцу, а не к разуму. Это снова говорило о том, что она романтик, а не реалист.

– У меня уже есть дела на завтра, – произнес он. «Я собираюсь вернуть себе рассудок».

– Ты обещал мне два дня, – напомнила Молли. – Я думала, ты человек слова.

Ну вот. Снова прицельный огонь. На сей раз целятся в его честь.

– Я не обещал два дня подряд.

Молли изогнула бровь, прекрасно отдавая себе отчет, какой это производит эффект.

– В пятницу? – предложил Уитфорд.