Кэтрин Гарбера - Владычица грез Страница 17

Ни на секунду Грейс не позволяла себе надеяться на какую-либо заботу или привязанность с его стороны. Она просто не из тех женщин, которые способны вызывать у мужчин подобные чувства. Первым ей этот урок преподал отец, а Дин завершил начатое. Но благодаря Адаму Грейс почувствовала, что она все-таки может притягивать к себе внимание мужчины.

Уютное местечко у него на груди, прямо над сердцем, казалось, создано как раз для ее головы. Гладя Грейс по волосам, Адам помогал ей чувствовать себя такой желанной; она давно уже не испытывала подобного ощущения. Нет, подумала Грейс, она никогда прежде такого не испытывала.

Девушка боялась поверить, что у них с Адамом будет нечто большее, чем просто кратковременная связь. Сложностей, которые она сама же себе и создавала, лежа в его объятиях, было слишком много, чтобы сосчитать их.

Но ей уже было все равно. Она с радостью все отдала бы за еще несколько ночей, таких, как эта.

Надо было немного поспать, но Грейс не могла. Именно под покровом ночи ее всегда одолевали сомнения и страхи насчет будущего. Именно под покровом ночи она живо припоминала слова отца, которые он произносил своим тихим голосом проповедника, в то время как она, шестнадцатилетняя, паковала чемоданы, чтобы покинуть его дом.

Сначала Грейс боялась оказаться ночью наедине с призраками всех своих ошибок. Поэтому и невзлюбила это время суток.

Однако позже все изменилось: именно по ночам она мечтала — и в последние три года эти мечты были об Адаме Боуэне.

Теперь он был рядом, и ей бы сейчас спать сном младенца. Но сон бежал от нее. Что же в ней такое, из-за чего она никогда не может быть счастливой? Даже просто довольствоваться тем, что у нее есть. Почему ей всегда хочется большего?

И от Адама она тоже ждала большего. Вот если бы он, проснувшись, не только сказал ей, что ему приятно находиться с ней, а еще и признался, что… Господи, какая ерунда, и все же… Грейс по-настоящему знала этого человека всего лишь несколько недель, но ей очень хотелось, чтобы он в нее влюбился.

Боже, мысленно взмолилась Грейс, помоги ему осознать, что между нами может быть много общего, и тогда он непременно станет воплощением Адама — героя моей романтической истории.

Она повернулась к Адаму спиной. Невозможно было лежать в темноте, когда голова переполнена всеми этими мыслями, а в сердце горит такое страстное желание, что оно, сердце, кажется, и вправду может разорваться. И не из-за того, что Адам делал, а из-за того, чего всегда жаждала Грейс.

Адам тоже повернулся, не выпуская ее из объятий. Когда он сзади притянул Грейс к себе, она почувствовала на шее прикосновение его губ.

— Что случилось? — сонно спросил он.

Грейс не могла сразу придумать, что ей ответить или как поступить. Она только чувствовала мучительно-сладкую смесь надежды и осознания реальности. Адам очень нежен по натуре, и придется приложить огромные усилия, чтобы не влюбиться в него окончательно.

Едва эта мысль сформировалась в ее сознании, Грейс поняла, что уже слишком поздно. Что она действительно любит Адама. Любовь практически жила в ней с момента их первой встречи, а познакомившись ближе с мужчиной своей мечты, она сама себя поставила под удар.

— Грейси?

Девушка улыбнулась тому, как он ее называл. Она всегда была чересчур серьезной для уменьшительного имени Грейси, но Адам как-то сумел увидеть ее иначе.

— Ничего не случилось. Просто дурной сон.

Адам проснулся вскоре после шести и удивился тому, как крепко он спал. Наверное, это Грейс сумела успокоить неугомонную и беспокойную часть его души. Эта мысль застала Адама врасплох и вынудила задуматься о происходящем. Но он не был силен в ответах на вопросы, связанные с чувствами. Именно поэтому так долго и откладывал момент, чтобы приехать в Плано и заняться делами школы, основанной его родителями.

Он вспомнил, как Грейс проснулась среди ночи, и подумал, что она, вероятно, не привыкла к тому, чтобы рядом спал мужчина. Да и сам он не очень-то привык проводить ночь в одной постели с женщиной, однако всегда оставался до утра, несмотря на то что выспаться в таком случае было затруднительно. Как бы Адаму ни хотелось уйти, ему хватало чуткости, чтобы понимать: ни одной женщине не понравится, если мужчина, с которым она только что занималась любовью, улизнет от нее, пока она спит.

И он не хотел поступать так со своей Грейс.

Утренний свет проникал в комнату сквозь узкие щели жалюзи и струился по полу, падая на постель.

Адам поглядел на спящую Грейс, понимая, что она ждет от пего обещаний. Обещаний, которые, как показало прошлое, он сдержать не сможет. Клятв, что он никогда не уйдет и будет держать ее в объятиях во мраке ночи, отгоняя прочь дурные сны. Заверений, в которых она никогда не нуждалась бы, если бы речь шла о чем-то ином. Ей нужны посулы, что одиночество, постоянно преследовавшее его и, как подозревал Адам, ее тоже, никогда больше не потревожит их обоих.

Но Адам не мог сказать ей этих слов. Даже если ему казалось правильным обнимать и целовать Грейс. Он боялся отпустить прошлое настолько, чтобы поверить, что эта женщина в его объятиях может стать будущим.

Ведь он понимал: надежность — это самая большая в мире иллюзия. Со смертью родителей Адам впервые осознал, что в жизни невозможно всегда подстелить соломку. Это подтвердилось, когда он узнал тайну своего рождения. Эти убеждения подкреплялись всеми любовными связями, которые с тех пор бывали у Адама.

Он ненавидел это в себе. Знал, что это берет начало из его самых потаенных страхов, страхов, которые он, как правило, лишь мельком осознавал, когда напивался со Стиви Тейлором из группы «Вайпер». В такие моменты они любили поразмышлять, почему счастье не в деньгах.

Адам снова посмотрел на нежные черты лица Грейс, такого милого и спокойно-сонного. Все деньги, лежавшие на его счетах, ровным счетом ничего для нее не значили. Он прочел о ее потаенных фантазиях и теперь понимал, что Грейс, как ей самой это представляется, нужен он — как мужчина. Не его финансы.

Это слегка успокоило Адама. Живущему в нем двадцатипятилетнему юноше, узнавшему, что все наследство, по праву, как он думал, принадлежащее ему, — чистая фикция, нравилось, что этой женщине нужен именно он, а не его причастность к семейству Боуэнов.

Черт, он впадает в сентиментальность. Закрыв глаза, Адам уткнулся в затылок Грейс, в эти чудесные локоны, к которым ему было так приятно прикасаться. Она шевельнулась в его объятиях, задев собой его набухшую от утренней эрекции плоть, и Адам застонал про себя. Он снова желал Грейс. После прошедшей ночи он должен был бы насытиться на сутки вперед, но он знал: с Грейс все будет не так, как всегда.