Ребекка Уинтерз - Девушка «амальфи» Страница 17

– Она и есть принцесса, – назидательно проворчал отец. – Аннабел – леди, как и твоя мать.

– Папа, я уже это понял. К тому же она закуталась в свой развод, словно в саван.

– Ее это сильно ранило.

– Ей пора перешагнуть через это событие. Он ее не стоил.

– Согласен.

– Я попросил ее остаться, папа, но решение за ней.

– Если она еще не уехала, то похоже, что она согласна.

– Выясню это завтра, когда проснусь. Видишь ли, я после анальгетиков проваливаюсь в сон надолго. Она следит за тем, чтобы я их принимал.

– Вижу, что тебе необходима медсестра. У меня так складываются обстоятельства, что я завтра должен лететь в Милан уладить кое-какие дела. Я вернусь в понедельник утром, и мы проведем день вместе.

Лукка даже обрадовался – у него будет еще день, чтобы окрепнуть после падения.

– Хорошо. Я хочу купить эти земли и начать на них работать.

И снова никакой бури.

– Папа, запомни, что я никуда не уеду.

Молчание.

– Ты хоть представляешь, сколько лет я ждал, чтобы услышать эти слова?

У Лукки в горле образовался ком.

– Простишь меня за то, что не позвонил тебе сразу?

– А как ты думаешь? – От избытка чувств голос у отца звучал хрипло и глухо.

Глаза щипало от навернувшихся слез, и Лукка с трудом произнес:

– Я тебя люблю, папа.

И я тебя тоже люблю. Благодарение Богу, что ты дома и остался цел.

– Как только вернешься в Равелло, приезжай на ферму. Я приготовлю фирменный завтрак Каведзали.

– У меня уже слюнки текут.

– До свидания, папа.

Все еще обдумывая слова отца об Аннабел, Лукка повернулся на бок и положил ногу в удобное для сна положение. Он не сомневался, что она хочет остаться. Ферма ей нравится – он сказал отцу правду. Это проявилось и в том, как она везде расставила цветы, и в том, с какими мечтательными глазами сидела на террасе, вдыхая аромат, парящий в воздухе.Его последней мыслью было: «Ее аромат еще более опьяняющий».

Аннабел уехала с фермы до того, как Лукка проснулся. У нее в душе происходило что-то такое, противостоять чему она была не в силах.

Она преодолела крутой поворот и тут же влюбилась в очередной автомобиль «амальфи», припаркованному у виноградников Фуроре, которые террасами спускались вниз. Цвет автомобиля можно было сравнить с жадеитом, кремовая кожаная обивка выигрышно оттеняла сине-зеленый кузов.

Вся группа приветствовала Аннабел радостными возгласами. Базилио показал, куда ей поставить свою машину – за фургончиком, как можно ближе к стене, огораживающей шоссе. На такой головокружительной высоте это была единственная возможность не скатиться вниз в сияющую голубизной воду.

Поскольку был субботний день, то всем не терпелось поскорее закончить съемку и отправиться по домам на уик-энд. Парикмахер быстро уложил волосы Аннабел. Как только с ней закончил визажист, Марчелла помогла ей облачиться в прозрачный блузон из гофрированного крепа. Пояс из металлических колец подчеркивал талию. С блузой гармонировали широкие брюки. После того как она надела сандалии с голубыми и зелеными бантами, Марчелла достала шарф такой же расцветки, как и внутренняя отделка автомобиля, и набросила ей на шею, завязав свободным узлом сбоку. Последний штрих – серьги из жадеита.

В душе Аннабел пожалела, что не сможет в этом наряде появиться на ферме. Она хотела выглядеть красивой… для Лукки.

– Вот что вам следует сделать: откинуться на корпус автомобиля и протянуть руку к грозди винограда. Вы не можете удержаться от того, чтобы не попробовать его.

– Будьте осторожны – не капните соком на одежду, – предупредила Марчелла.

Аннабел посмотрела на Джованни:

– Я должна съесть виноград?

– Пока еще не знаю.

В результате он был удовлетворен ее позированием и без того, чтобы она ела виноград. Обе, и Аннабел, и Марчелла, облегченно вздохнули.

Базилио хлопнул в ладоши:

– Встречаемся утром в понедельник в Сорренто. Ровно в восемь.

Значит, она свободна на полтора дня. Аннабел вернулась в вагончик, чтобы переодеться и удалить макияж. Она села в машину и посмотрела на часы – еще нет даже часа дня. Она ощутила себя школьницей, прогуливающей занятия.

Лукка наверняка удивится, услыхав, как она подъезжает к дому. Он не ждет ее раньше вечера. Интересно, не будет ли слишком навязчиво, если она спросит, позвонил ли он отцу? Она приедет на ферму, освежится, постарается выкинуть из головы волнения и потом погрузится в созерцание восхитительных картинок природы, которую можно встретить только в этой части земного шара. Но когда она подъехала к дому, то увидела припаркованную машину.Она подумала, что, возможно, приехал один из сводных братьев Лукки. С поручением от отца. Но это не был автомобиль «амальфи», и шикарным его тоже не назовешь. Конечно, приехать мог кто угодно, но ясно, что Лукка не один.

Глава 5

Аннабел вышла из машины, не зная, чего ожидать.

На кухне никого не было – голоса доносились из гостиной, говорили по-итальянски. Один голос был женским.

Конечно, останься Аннабел на кухне, Лукка не узнал бы, что она в доме. Ей не хотелось, чтобы он подумал, будто она подслушивает, поэтому пришлось торопливо пройти по коридору мимо гостиной, надеясь, что он ее не заметит.

Краем глаза она увидела, что он обнимает темноволосую женщину. Женщина была возраста Аннабел. Рыдания прерывали ее речь. Кто это? Прежняя подружка? Вероятно, она была его близкой знакомой, а иначе он не позволил бы ей сюда приехать.

Аннабел едва успела закрыть дверь спальни, как раздался стук. Это он.

– Аннабел?

– Да?

– Я бы хотел, чтобы вы познакомились со Стефаной. Она жена моего друга летчика Лео, который погиб.

– Я… я сейчас приду, – запинаясь, ответила она.

Какая драма у этой женщины! А ей, дурочке, пришло в голову, что та здесь совсем по другой причине. Причесавшись, она пошла в гостиную, обставленную в деревенском стиле. Аннабел раньше не была там, лишь раз заглянула.

Лукка сидел в кресле напротив Стефаны, которая устроилась на кончике обитого розовой материей дивана. Как только Аннабел появилась в дверях, Лукка встал:

– Прошу вас, синьорина Марш. Познакомьтесь со Стефаной Беральди. Я рассказал ей, что вы работаете у моего отца.

Когда женщина поднялась, Аннабел увидела, что она беременна. Скорее всего, уже шесть месяцев. Сердце у нее дрогнуло, потому что ребенок будет расти без отца.