Дана Хадсон - Взаимный обман Страница 18

Не желая спорить, Майкл небрежно пожал плечами. Неплохо так неплохо.

На следующий день к нему приехал генеральный директор одной из компаний, входящих в концерн. Мистер Маккинли, как всегда, выглядел вальяжно и уверенно, но вот речь свою он начал весьма необычно:

— Дорогой Майкл! — Поскольку он был старинным другом деда, то вполне мог позволить себе подобную фамильярность. — Как ты знаешь, у нас весьма обширные интересы в Старом Свете, в частности в Англии. И сейчас возникли определенного рода проблемы, которые следовало бы разрешить в самое ближайшее время. Поскольку ты являешься президентом нашего концерна и осуществляешь все внутренние и внешние связи, то ясно, что это входит в твою компетенцию. Думаю, тебе стоит отправиться на место самому и разобраться во всем детально. Уж больно лакомый там кусочек, понимаешь?

Что ж, он готов. По крайней мере, у него будет повод задержаться в Лондоне подольше и понять, нужна или нет ему эта женитьба.

— Ладно. Поеду. Присылайте материалы.

Мистер Маккинли снисходительно улыбнулся.

— Вся нужная информация у меня с собой. Но лучше всего тонкости дела обрисует мой заместитель по маркетингу. Я оставляю его тебе, а сам отправляюсь в офис. Удачи, мой мальчик!

При мысли о Лондоне в душе Майкла всколыхнулось нечто похожее на надежду, но он бестрепетно подавил это никчемное чувство. Ни к чему плодить пустые фантазии. Они лопаются как мыльные пузыри, оставляя после себя лишь боль и сожаление.

Выяснив у менеджера по маркетингу все подробности, Майкл велел заказать билет на самолет на вечер следующего дня и предупредил об отъезде мать.

Миссис Флеминг моментально всполошилась, будто он обманул ее лучшие надежды.

— Это в самом деле так важно? Может быть, все это можно отложить?

Понимая, чем вызвано ее волнение, Майкл отказался.

— Нет, мама, дело есть дело. Ты же дочь и жена бизнесмена, как ты можешь задавать подобные вопросы?

Лиз затихла и принялась что-то сосредоточенно обдумывать. Понимая, что это неспроста, Майкл решил, что его ждет очередная каверза. Так оно и оказалось. На следующий день, когда сын мирно обедал перед поездкой в аэропорт, мать небрежно сообщила:

— Знаешь, какая удача, что все так замечательно совпало!

Уже предполагая, что за этим последует, Майкл поднял от тарелки голову и, скептически прищурясь, посмотрел на мать.

Сделав вид, что не замечает его понимающего взгляда, миссис Флеминг с излишним пафосом продолжила:

— Реджина с матерью тоже летят в Лондон! Молодой девушке, только-только окончившей школу, нужно так много! Вот они и решили совершить шопинг по бутикам Лондона!

Майкл насторожился.

— Они что, прямо сегодня летят? Одним со мной рейсом?

Миссис Флеминг прикинулась недоумевающей.

— Нет, конечно, они же не знали, что ты полетишь туда же!

— Не переигрывай, мама! Ты не такая уж хорошая актриса! — А в голове молнией пронеслось: не то что Хелен, та исполняла свою роль безупречно. — Ни за что не поверю, что они летят в Лондон без твоей подачи!

Лиз чопорно поджала губы и с упреком взглянула на невоспитанного сына.

— Дорогой! — Это слово прозвучало у нее так строго, будто она делала выговор нерадивой горничной. — Есть вещи, которые озвучивать неприлично! Итак, твоя задача встретить их в Хитроу, привезти в отель и по мере возможности водить Реджину в театры, музеи и прочее. Одним словом, ухаживать как полагается.

— Я вообще-то работать в Лондон еду, мама!

— Ну да, я и говорю: по мере возможности. И почему ты не берешь с собой своего секретаря? Как ты будешь справляться в одиночестве?

Майкл и сам не знал, почему ему вздумалось ехать одному, без помощников. Обычно в такого рода командировки он брал с собой несколько человек. Так почему же именно в Лондон он едет один? Неужели подспудно вынашивает мысль найти все-таки Хелен, и свидетели ему в этом деле не нужны?

Решив ничего не объяснять матери, он отговорился тем, что на разговоры уже нет времени, прощально поцеловал ее в щеку, получил напутственное благословение и отбыл в Лондон.

4

Англия встретила Майкла легким моросящим дождем, вполне обычным для туманного Альбиона. Пару дней он работал в приятном одиночестве, посещая множество компаний и беседуя с их руководителями. Но потом прилетела миссис Хейл с дочерью и началась настоящая круговерть.

Ему казалось, что бесконечным бутикам, салонам, примеркам и прочей женской дребедени не будет конца. Почему-то миссис Хейл вела себя так, будто он уже попросил у нее руки ее дочери, и эксплуатировала его как признанного жениха.

Реджина вела себя отстраненно, позволяя делать с собой все, что считала нужным энергичная мать. Эта позиция экономила уйму сил на бесполезном сопротивлении, и Майкл решил до поры до времени вести себя так же.

В один из вечеров он скорее чтобы отдохнуть от навязчивой миссис Хейл, чем по зову души, повел Реджину в Ковент-Гарден. Давали «Отелло», и Майкл расслабился, не столько слушая музыку, сколько обдумывая предстоящий день. Ему удалось договориться о встрече с мистером Рэдли. Этот загадочный и неуловимый Ричард Рэдли не был членом правления ни одной из нужных ему компаний, не обладал таким уж значительным состоянием, но был весьма влиятельной фигурой в деловых кругах Англии. В общем, выяснилось, что без поддержки этого самого мистера Рэдли он может убираться обратно в Нью-Йорк с пустыми руками.

Эта завтрашняя встреча могла решить все, и Майкл тщательно обдумывал все слова и доводы, которые могли бы убедить и знатока и профана, поскольку, что представляет собой мистер Рэдли, не знал.

Началось второе действие, и коварный Яго уже вовсю внушал наивному Отелло мысль об измене Дездемоны, когда случайный поворот головы заставил Майкла замереть — в ложе первого яруса сидела Хелен. Это точно была она, он не мог ошибиться, расстояние было небольшим — они с Реджиной сидели в десятом ряду партера, и ложа находилась от них метрах в двадцати, не больше. Правда, лучи прожекторов на сцене, подчеркивая действие, то и дело меняли окраску, но Хелен и в их изменчивом свете видна была прекрасно.

Чтобы убедиться наверняка, Майкл попросил у Реджины бинокль и не слишком вежливо направил его на ложу справа. Сомнений не осталось — это была Хелен!

Майклу захотелось немедленно броситься к ней, но в чопорной Британии никто не понял бы его столь эмоционального порыва. Приходилось ждать антракта.

Не отдавая спутнице бинокля, Майкл привольно устроился в кресле, повернувшись боком к сцене и внимательно обозревая ложу. К его досаде, из всех зрителей ложи хорошо была видна только Хелен, остальные были скрыты полутьмой перегородки. Видны были только силуэты еще двух мужчин и двух женщин. Но они его не волновали. Волновала его только Хелен, и он этого и не скрывал.