Аманда Лиз - Безрассудное счастье Страница 18

— Ну и что ты собираешься делать? Так, слушай, ты ведь ничего не ела. Алекс, тебе будет плохо. По-моему, в холодильнике остался камамбер и еще что-то. Пойдем посмотрим.

Она послушно протопала за ним на кухню. Саймон заглянул в холодильник и вытащил на выбор несколько тарелок со снедью. Для полной картины был извлечен также кусок дорогого сыра и несколько бисквитов. Последним штрихом стала гроздь винограда. Пока Алекс мыла его под струей холодной воды, Саймон небрежно спросил:

— Ну, и что же ты думаешь по поводу своего парня?

Его безыскусный тон сделал бы честь профессиональному актеру. Алекс в раздражении встряхнула виноград и бросила:

— Я думаю, он просто свинья.

— Ну да, это само собой. Это нам известно. Но что ты думаешь делать?

— Ничего.

— Ничего? Опять?

— Слушай, а что я могу? Этот мерзавец всегда найдет всему объяснение. В нем столько рассудительности, что я в конце концов начинаю чувствовать себя шестилетним ребенком! — Ее голос сорвался на крик.

Да, к сожалению, в последних словах был резон. Саймон ощутил новый всплеск сочувствия к Ричарду. Продолжать этот разговор было бесполезно. Нагрузив Алекс тарелками, он вслед за ней вышел из кухни, возвращаясь к тому, кто интересовал его куда больше этих проблем. К тому же была надежда, что Ник еще что-нибудь расскажет. По крайней мере про свое последнее путешествие.

Едва они воткнули нож в восхитительный желтоватый камамбер, как раздался требовательный звонок в дверь. Саймон пошел открывать. Когда он вернулся, у Алекс кусок в горле застрял: рядом с ним стоял явно рассерженный, но как всегда благопристойный Ричард. Отклонив учтивое приглашение к столу, он проследовал прямо к Алекс и взял у нее из рук тарелку.

— Я думаю, тебе пора. Нам надо поговорить.

Спорить было бесполезно: в голосе Ричарда ясно слышалась непреклонность. Ошеломленная его собственническими интонациями и задыхаясь от ярости, Алекс бессильно смотрела на конфискованную у нее тарелку с долгожданной едой. Однако закатить сцену и испортить всем вечер было бы нехорошо. Поэтому она покорно поднялась со своего кресла.

И тут неожиданно на выручку пришел Ник:

— Алекс, вы не доели.

Его стальной голос не допускал возражений. Но когда дело касалось людей и прочих тонких материй, Ричард терял свои аналитические способности.

— Она может поесть у меня. Там полно еды. Кроме того, я думаю, мы и так злоупотребили терпением Саймона. Сейчас мы оставим вас в покое. Алекс, бери свою куртку.

Возможно, в совете директоров его речь и произвела бы впечатление, но здесь его акции котировались невысоко. В кои-то веки растерявшись, Саймон не знал, сердиться ему на Ричарда или радоваться, что его оставят наконец наедине с Ником. Прекрасно осознавая это, Алекс с усилием выдавила:

— Нет, Саймон, мне в самом деле пора. Спасибо за все. Ник, была рада познакомиться. Увидимся.

Он посмотрел ей прямо в глаза и ответил:

— Буду ждать с нетерпением.

Улыбнувшись ей, он обернулся к Ричарду и коротко кивнул. После серии объятий и благодарностей Алекс удалилась, оставив Саймона наедине с его гостем. Предвкушение наслаждения заставило его забыть о чувстве вины: конечно, он вел себя не по-братски и спасовал перед Ричардом, но сейчас ему было не до этого.

Когда он вернулся в комнату, Ник задумчиво смотрел в свой бокал.

— Этот парень просто подонок! — вдруг выпалил он.

Саймон несколько удивился его горячности, но не мог не согласиться:

— Это само собой. Но наверное, у него есть какие-то достоинства, иначе она не была бы с ним так долго. Но до сих пор он их тщательно скрывает. Так же как и свое чувство юмора. Ну ладно, хватит об этом. Еще вина?

К его огромному разочарованию, Ник потянулся, зевнул и сказал:

— Нет, спасибо. Пойду-ка я спать. У меня глаза закрываются.

Беспомощно оглянувшись в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы его удержать, Саймон схватил со стола альбом.

— Хорошо, только покажите мне еще раз снимки той деревни. Я подумал, не использовать ли мне их в рекламе. Если поставить этих аборигенов на заднем плане, может получиться неплохой фон.

Больше всего на свете Нику не хотелось отказывать Саймону после всего, что тот для него сделал, но мысль о том, что эти милые люди станут фоном, показалась ему по меньшей мере абсурдной, чтобы не сказать отвратительной. Однако он взял альбом и нашел нужные страницы.

— Вообще-то они сами по себе интересны, — сказал он.

Неожиданно прозревший Саймон чуть не стукнул себя по голове. Боже, какая бестактность!

— Ну конечно! Я имел в виду, что их безыскусность будет великолепно контрастировать с легковесностью моды. Понимаете, что-то настоящее…

Он сам чувствовал, что это звучит ужасно неискренне, и изо всех сил старался загладить неловкость.

Казалось, Ник был удовлетворен объяснениями, и ставки Саймона возросли. Он перелистнул еще две страницы и увидел прелестную фотографию девочки-туземки. Она хохотала прямо в объектив: очевидно, Ник умел расположить к себе. Обернувшись к нему, Саймон заговорил голосом, который должен был означать священный трепет перед неземным совершенством:

— Ее глаза! В них столько правды! Вы действительно похитили ее душу.

Саймон клокотал, словно вулкан. Он уже не контролировал себя. Запах близкой победы и захватывающая близость Ника чрезвычайно сильно подействовали на него, лишив обычного самообладания. Он посмотрел на Ника с откровенным восхищением и заявил:

— У вас потрясающий глаз. Вернее, глаза. Ха-ха!

Итак, веер был обронен, платок выпал из кармана… Но Ник не понял намека. Подавив очередной зевок, он улыбнулся в ответ на похвалу, встал и снова потянулся. Было ясно: он уже с ног валится. Саймон чувствовал себя словно человек, уже склонившийся над бездной и неожиданно отброшенный назад в последнюю, роковую секунду. Ужаснувшись своей почти неприличной прямоте, он был только рад, что Ник оказался тупицей. Он тоже поднялся и взял у Ника пустой бокал. Очевидно, парень был совершенно измотан и мечтал о постели только как о месте, где можно выспаться после изнурительного перелета. Ничего, Саймон был готов ждать. У них еще будет достаточно времени, чтобы поближе узнать друг друга. Главное — и в этом он был уверен — между ними возникло взаимное притяжение.

Вжившись в роль безобидного (по крайней мере до поры до времени) хозяина, Саймон захлопотал вокруг Ника, но тот сказал, что у него все есть, и попросил разбудить его утром.

— Отправляйтесь спать, Ник. Оставьте здесь все. Завтра придет уборщица. Спокойной ночи. Я постучу к вам завтра около семи.