Шарон Фристоун - Тяжкие сомнения Страница 18

Лишь когда они вошли в лифт и Леонардо нажал нужную кнопку, Сузан почувствовала, что тревога вернулась. Сейчас они поднимутся на свой этаж, откроют дверь, войдут, а потом…

— И что ты думаешь о предстоящей свадьбе отца? — спросила она, нарушая гнетущую тишину.

— Следуй моему примеру — не бери в голову. Я давно уже перестал интересоваться личными делами отца.

— И тебе все равно, что его избранница моложе тебя? — не унималась Сузан.

— А какая разница, ведь они будут жить отдельно, да и видеться с ними мы будем не так уж часто.

Лифт остановился, двери раскрылись, и Леонардо, взяв жену под руку, повел ее к апартаментам.

— Но ведь он твой отец, — гнула свое Сузан.

— Забудь об этом, — недовольно буркнул он и, распахнув дверь, пропустил ее вперед.

— Разве отец тебе безразличен? А как же твой сыновний долг? — настаивала она.

Закрыв дверь, Леонардо невозмутимо сказал:

— Выброси все это из головы. А сейчас выпьем чего-нибудь или сразу пойдем спать?

Его слова лишь утвердили Сузан в нелестном мнении о мужчинах. Если Леонардо не волнует собственный отец, то будет ли он заботиться о ней, своей жене? Ни за что и никогда! Как свидетельствовал пример Карло, жен может быть сколько угодно, и нечего потакать капризам каждой. Однако сейчас вопрос стоял не об этом. Сузан надо было решить, как поступить: пить не хотелось, но и отправляться с мужем в спальню тоже. Из двух зол пришлось выбирать меньшую…

— Пожалуй, немного бренди.

Она сбросила туфли, положила сумочку на журнальный стол и прошла за мужем в гостиную. Леонардо тем временем достал бутылку, хрустальные бокалы и налил одинарную дозу жене и двойную себе. Потом подошел к Сузан. Когда она принимала бокал, их пальцы соприкоснулись, вызвав у нее заметную дрожь. Сузан вспыхнула, зная, что мужу известно, как она реагирует на его касания. Чтобы скрыть смущение, она собралась было потребовать у него объяснений по поводу их сговора с Эдвардом, но слова почему-то застряли в горле.

— Ты выглядишь сердитой, — прищурившись сказал Леонардо. — А напрасно. Мой отец в состоянии сам позаботиться о себе. — Одним глотком осушив бокал, он поставил его на стол и продолжил: — Но возможно, тебя беспокоит не только свадьба моего отца, а еще и что-то другое. Надеюсь, не события вчерашней ночи. По-моему, мы все уладили.

Он так пристально смотрел на жену, словно стремился проникнуть ей в душу.

— Нет, — призналась Сузан, поскольку в тот момент совсем не думала о Катрин. — Просто меня крайне удивляет твое безразличие к судьбе отца.

— Почему-то мне кажется, что отнюдь не мой отец и даже не фарс с участием Катрин явился причиной ярости, что сверкает в твоих глазах. Поэтому я спрашиваю себя: что же на самом деле беспокоит мою жену?

Леонардо вопросительно изогнул бровь и подошел к Сузан.

— Тебе показалось, — возразила она, напуганная способностью мужа читать чужие мысли и его настойчивым желанием докопаться до правды. И, немного подумав, с наигранной живостью воскликнула: — Не думаю, что наш с Дайаной разговор в дамской комнате представляет государственную тайну!

— Как? Ты разговаривала с ней? О чем? ― быстро спросил Леонардо.

— По мнению Дайаны, мы с ней очень похожи. Если бы не жесткий контракт с агентством мод, она заарканила бы тебя прямо на вашей первой встрече. Дайана поздравила меня с тем, что я быстро сориентировалась, и…

Сузан запнулась, увидев, как лицо Леонардо перекосилось от ярости, едва он узнал, что две женщины его обсуждали. И где?! В дамской комнате! В эту минуту в душе Сузан зазвучали победные фанфары.

— Позволь припомнить… Да, точно. Дайана употребила слово «подцепить». Она видела, что тебе уже порядком надоела Катрин, и ты искал ей замену.

Презрительное фырканье мужа показалось ей ангельским пением, и Сузан с упоением продолжила:

— Тебе приятно будет узнать, что она предложила мне свою дружбу и даже сделала комплимент: оказывается, я, как и она, легко могу окрутить мужчину. Она не держит на меня зла, потому что довольна своей добычей, то есть Карло, а также и тем, что в вашей семье денег куры не клюют, — торжественно завершила Сузан свой монолог.

— Такого я от нее не ожидал, — сказал потрясенный до глубины души Леонардо.

— Да уж. Может, я и ошибаюсь, но, будь Дайана блондинкой, ей достался бы первый приз семейства Вальцони. Однако она вполне довольна и вторым, хотя честно признает, что выходит замуж не по любви, а ради денег. — И Сузан сделала ударение на последних двух словах.

Леонардо взял ее руку и поднес к губам. Сузан сердито посмотрела на мужа, поняв, что ее красноречие не достигло желаемой цели, и попыталась выдернуть руку. Тогда он отпустил ее, но тотчас обнял за талию и притянул к себе.

— Милая, забудь Дайану. Обещаю, она никогда тебя больше не потревожит. Пойдем.

— Да, пожалуй, — вздохнула Сузан.

Ей была ненавистна сама мысль провести ночь в одной постели с Леонардо. Но чтобы у него не возникло новых подозрений, пришлось согласиться.

— Ты еще очень молода и неопытна, дорогая, — смеясь сказал муж; казалось, он вновь прочитал ее потаенные мысли. — Весь мир у тебя делится только на белое и черное. В реальности, однако, существует масса оттенков серого. Не волнуйся за Карло: он знает, за что платит, — саркастически добавил Леонардо.

— Я не так уж неопытна, как тебе кажется, — обиделась Сузан. — И не жду от предстоящей свадьбы твоего отца ничего хорошего. Полагаю, твоя мать испытывала похожие чувства, когда Карло женился вторично.

При упоминании о матери Леонардо вздрогнул. Ага, ее слова достигли цели!

— Ну ладно, сдаюсь. — И он поднял руки вверх в знак капитуляции. — Никаких возражений. А сейчас иди в спальню. Спасибо, что напомнила о маме: мне надо позвонить ей и сообщить о свадьбе, пока газеты не раструбили эту новость, приукрасив по обыкновению сомнительными пикантными деталями.

Сузан не стала задерживаться и направилась прямиком в гардеробную, быстро разделась и вошла в ванную. Вечерний туалет занял минут двадцать, после чего она прошла в спальню. Едва посмотрев на широкую кровать, Сузан поняла, что после всего случившегося не сможет спать в этой постели. Перед глазами немедленно всплыла картина: Катрин, залезающая под простыню…

— Я приму душ и побреюсь. Это быстро, — раздался за ее спиной голос Леонардо.

Он стоял в дверях спальни, задумчиво потирая выросшую за день щетину. Кроме черных трусов на нем ничего не было. Обнаженный торс с прекрасно развитой мускулатурой мог бы послужить моделью для великого Микеланджело. Сузан застыла на месте, не в силах отвести от мужа зачарованного взгляда, и покраснела. В следующее мгновение Леонардо был уже рядом.