Je t'aime - Диана Килина Страница 18

— Твою мать! — взревел он, — Алиса, открой.

— Хрен тебе! — крикнула я с победным кличем.

— Я разобью стекло и вытащу тебя из этой машины, — сказал он в тонированные стёкла, — Я не шучу.

Я заколебалась. Но, пока я думала, он уже снял пиджак и намотал его на руку. На моё счастье, я успела отскочить в другой конец заднего сиденья. Когда на меня полетели осколки, я глупо прикрылась сумочкой. В следующую секунду дверь машины распахнулась, и меня дёрнули за руку. Я, с задравшимся до талии платьем, тщетно пыталась отбиться, но Саша обхватил меня так крепко, что я чуть не задохнулась.

В темноте я попыталась оглядеться, но ничего не разглядела. Когда я прислушалась и услышала шуршание гравия под его шагами, я задёргалась с удвоенной силой.

— Я сейчас тебе врежу, чтобы ты не двигалась хотя бы полчаса, — прорычал он мне в ухо, и я замерла, вспоминая, как надо прикидываться мёртвой.

Что-то, а это он мог. Уж я-то знаю.

Когда он шагнул на ступеньку уже знакомого мне крыльца, загорелся яркий свет. Я зажмурилась. Саша поставил меня босыми ногами на холодный камень и прижал своим телом к двери. Клокоча от ярости, он принялся открывать дверь ключами, и я снова попыталась вырваться. Когда я получила третий удар по голове за вечер, на этот раз об дверь, я перестала предпринимать попытки к бегству.

Внеся меня в дом, он поволок моё безвольное тело на второй этаж. На этот раз, он свернул по коридору направо и вошёл со мной в руках в первую дверь. Это оказалась ванная. Поставив меня под душ, он включил ледяную воду, и я завизжала. Он подавил этот визг поцелуем и начал снимать с меня пальто. Когда я осталась в платье, он отстранился и прислонился лбом к моему лбу.

— Смой. Этот. Запах, — прорычал он, прикусывая меня за нижнюю губу.

Сквозь шум льющейся воды, я услышала треск ткани и почувствовала холодный воздух вперемешку с ледяными каплями на своей коже. Он принялся рвать на мне платье по боковым швам. Стянув с меня лохмотья и бросив их со звонким шлепком на ледяной пол, он проделал то же самое с моим нижним бельём.

Я вцепилась в его рубашку, и дёрнула её со всей дури, выпуская отчаяние, которое кипело внутри меня. Пуговицы дружно отскочили, и ткань распахнулась. Когда я стянула её с него, он уже спустил штаны. Под ними не было нижнего белья, и температура моего тела подскочила на сотню градусов. Я начала плавиться. В прямом смысле. Даже холодная вода, льющаяся из душа, не помогла.

Он развернул меня спиной к себе, и резко дёрнул мои бёдра на себя. Я успела опереться о кафельную плитку, и заорала нечеловеческим криком, когда он погрузился в меня без предупреждения, резко и грубо, причиняя боль вперемешку с удовольствием. Саша тоже крикнул, начав двигаться с неимоверной скоростью. Мне было обидно, страшно, больно, я задыхалась. Задыхалась от того, что это безумие на самом деле происходит со мной, что его руки впиваются в мою кожу с такой силой, что я вот-вот услышу хруст собственных костей. Я задыхалась, потому что я не могу сопротивляться. Он сломал меня, подчинил своей воле; он мог делать со мной, что угодно, и мне это нравилось. Боже, как мне это нравилось…

Свой второй оргазм за вечер я пережила через пару минут. Он кончил следом, кусая меня за плечо, наверняка оставляя чёткую отметину.

Я обмякла и начала сползать на пол, но его руки меня подхватили, крепко прижав к себе. Глотая давящие меня слёзы, и дрожа от холода, я произнесла в стену:

— Ты псих. Что ты наделал?

Продолжая держать меня одной рукой, он потянулся к крану и дал тёплую воду. Моя дрожь не прошла, и я всхлипнула.

— Прости, — сказал он мне в шею, — Я не могу.

Я затрясла головой, брызгая мокрыми волосами во все стороны.

— Я не могу тебя отпустить, — продолжил он, — Я сам не свой. Я ничего не могу поделать.

— Обратись к врачу, Саша, — выдавила из себя я, убирая его руки, и разворачиваясь к нему лицом, — То, что ты сделал, это… Это…

Я судорожно вздохнула и закрыла глаза, так и не найдя нужных слов.

— Я знаю. Прости, — сказал он, понуро опуская голову.

— Так не может продолжаться, — продолжила я, — Это должно закончиться.

Он посмотрел на меня и клянусь, в его взгляде было такое отчаяние, что я тут же пожалела о своих словах. Он прижал меня к себе и поцеловал. А потом начал повторять, как заговорённый:

— Только одна ночь. Прошу тебя. Всего одна ночь, и я уйду. Я оставлю тебя в покое.

ГЛАВА 8

Предрассветный свет мягко просачивался сквозь мои веки. Я зажмурилась, а потом повернулась, и наткнулась на твёрдое тёплое тело, лежащее рядом. Оно подняло руку и переместило её за мою спину, крепко прижимая меня к себе. Я вздохнула, и ноздри наполнились пряным ароматом, который был мне знаком. Не открывая глаз, я улыбнулась и прижалась к нему сильнее.

— Как же мне тебя не хватало, — пробормотала я во сне.

Прохладная ладонь принялась поглаживать меня по плечу и всё моё тело мгновенно покрылось мурашками. Когда уже знакомое мне лёгкое движение губ скользнуло по моим волосам, я довольно вытянула свободную руку, и принялась шарить ею под одеялом, спрятав от своих глаз обручальное кольцо. Ощупывая крепкие выпуклости, мощные плечи и твёрдый живот, я опустила руку, и провела пальцами по небольшой поросли внизу.

— Ммм, — отозвался довольный голос сверху.

— Ммм? — передразнила я, поднимая голову и опираясь на локте, — Это всё, что ты можешь сказать?

Я прищурилась, а потом сразу же улыбнулась. Саша приоткрыл один глаз:

— И тебе доброе утро.

Я покачала головой, поджав губы.

— Bon matin, mon amour,[25] — шепнул он.

Я заползла на него сверху и уткнулась носом в шею. Со вчерашнего дня на