Маргарет Уэй - Бароны и баронессы Страница 19

Но физически они переживали сейчас счастье утоления любви.

Когда все кончилось, они удовлетворенно откинулись на спину, приходя в себя после того, как природные силы одержали над ними победу.

– Я не сделал тебе больно? – спросил Кэл.

– Нет, но я оставила на тебе свои следы, – на его плечах и спине остались царапины от ее ногтей. – Я хочу принять душ, хотя бы обрету дыхание, – сказала она слабым голосом, чувствуя себя совершенно обессиленной.

– Разреши, я помогу тебе, – он подошел с ее стороны кровати, взял ее на руки и понес в ванную.

Под теплой серебряной струей воды он намылил сандаловым мылом ей лицо, шею, грудь, живот, бедра, всю ее до кончиков пальцев. Ей казалось, что уже достаточно любви, но она почувствовала, что снова дрожит. Она поняла, что еще не насытилась им. Он наполнял страстью каждую пору ее кожи. Крепко держа за бедра, он приподнял ее. В этот раз их любовь вызвала в ней удивительное чувство: они сделались одним человеком, единым существом, невозможно слиться больше и быть ближе. Струи воды отделяли их от всего остального мира.

Кэл сидел у входа в бунгало управляющего минут десять, прежде чем приехал Стив. Он соскочил с железнодорожной платформы, стер пот с лица красной банданой, которую носил на шее, и, нисколько не удивившись, подошел к Кэлу.

– Я послал Майка и двоих ребят пригнать неклейменых коров из оврага.

– Отлично. А ты решил, что будешь делать?

– Полагаю, твой отец решил. Кофе хочешь?

– Не откажусь.

Оба пошли в уютное, элегантно обставленное бунгало Стива.

– Я не хочу, чтобы ты уезжал, Стив. Ты отличный работник, я полагаюсь на тебя и абсолютно тебе доверяю.

– Спасибо, я это очень ценю, Кэл. Но невозможно, чтобы один Маккендрик был за меня, второй резко против.

– А Мередит?

– Мне нечего предложить такой женщине, – Стив старался говорить спокойно.

– Ладно, давай все проясним. Ты любишь ее? – Стив, не отвечая, опустил голову.

– Стив!

Тот посмотрел на него с несчастным выражением лица.

– С первого взгляда. Между нами ничего не было, несколько поцелуев.

– Один поцелуй может изменить жизнь человека, Стив.

– Ну да, расскажи мне об этом, у меня даже имени нет. Спасибо за это моей матери и Ланкастеру.

– Звучит как обвинение.

– Знаю, ты сочувствуешь мне. Но тебе трудно представить, что это такое. У тебя гордое имя Маккендрик, твои предки – из пионеров. Ты знаешь, кто ты.

– И ты знаешь, кто ты. Главный управляющий, все до одного на станции знают и уважают тебя.

– Ты забыл самых важных людей. Твоих родителей.

– Да, у моих родителей очень отсталые взгляды. Скорее феодальные. А с Мередит отец вообще диктатор. Распугал всех ее поклонников. Ему это было нетрудно, учитывая удаленность и изолированность станции.

– Плюс деньги, власть, влияние. Мне следовало взять имя матери, а не Локхарт, но сейчас уже поздно менять.

– Мередит очень, очень расстроится, если ты уедешь.

– Надо придумать что-нибудь, но что может придумать гордый человек, живущий своим трудом, чтобы завоевать наследницу?

– Я придумал кое-что, выслушаешь?

– Да, только кофе принесу.

– Спасибо, – сказал Кэл, когда Стив вернулся с подносом, распространявшим роскошный аромат кофе. – Что ты скажешь, если я пошлю тебя в Джингол? А Кэш Хэммонд вернется сюда. Он хороший парень, не ты, конечно, но нормально работает.

Джингол – отдаленное владение Маккендриков, около Красного Центра. От Коронационных Холмов до Джингола примерно восемьсот миль. Этот план немного поднял настроение Стива.

– А твой отец не станет возражать?

– Ты же знаешь, он король только номинально, а правлю я. Скажу ему, что посылаю тебя в Джингол, он согласится.

– И не буду видеть Мередит? – Стив прихлебывал горячий кофе.

– С таким вопросом разбираться вам вдвоем. Сестра владеет большим трастовым фондом.

– Уж как я рад этому, Кэл. – Помрачнев, Стив так поставил кружку, будто ударил молотом по наковальне.

– Послушай, – Кэл поднял руку. – я прекрасно знаю твое отношение к финансовой стороне дела. Я только говорю, что Мередит свободна поступать по своему выбору.

– Но если она уйдет ко мне, ваши родители откажутся от нее? – Стив исподлобья взглянул на Кэл а.

– Опять-таки это вопрос выбора. Всем в жизни приходится выбирать.

Примерно через час, вернувшись домой, Кэл принялся искать сестру. Надо рассказать ей о разговоре со Стивом. Кэл был доволен найденным решением, а как к этому отнесется Мередит? В холле он услышал голоса, доносившиеся из кабинета отца. Подойдя поближе, он узнал их. Его мать и Джинна обсуждали что-то, и, кажется, довольно горячо. В любом другом случае он обнаружил бы свое присутствие, но в этот момент, по вполне понятным причинам, постарался остаться незамеченным. Толстый персидский ковер, заглушая шаги, позволил ему подойти к приоткрытой двери.

– Значит, вот как это было сделано? – Джинна говорила спокойно, как бы смиряясь с происшедшим.

– Надо же было что-то делать. Моему сыну предстояло жениться на девушке, к которой он был привязан с детства. Перед этим злосчастным отпуском договорились о помолвке.

– Таков был план, – продолжала Джинна, как будто не слышала слов Джоселин. – Ваша сестра, вполне достойная светская дама, сказала мне, что Кэл собирается жениться на девушке, которую обожает вся ваша семья. Это вопрос, решенный бог весть как давно. А я, как это ни печально для меня, – его последняя холостяцкая шалость перед тем, как он окончательно свяжет себя узами брака. Через несколько месяцев состоится эта блестящая свадьба, задуманная на небесах.

– Так и было, – подтвердила его мать снисходительным тоном.

Джинна продолжала говорить так, словно не слушала и не слышала, словно это были просто мысли вслух:

– Да, и вы с сестрой придумали план. Она поговорила с Кэлом. Кэл, конечно, полностью ей верил, она всегда относилась к нему с большой любовью. Она сказала ему, что я попросила ее помочь мне удрать с острова. Что у меня есть жених и мне пора к нему. Я не просто верила вашей сестре. Я трепетала перед ней, она казалась мне такой благородной женщиной. И положение вашей семьи столь высоко, а я из простой рабочей семьи. Но жениха у меня не было. И вообще никаких поклонников, потому, что мой отец был тираном. Ваша сестра сказала Кэлу, что я в ужасе от ситуации, в которой оказалась. А мне она посоветовала тихонько уехать, чтобы не стать всеобщим посмешищем. Она говорила со мной с такой мудростью, с таким сочувствием, с таким пониманием. А я была очень молода и наивна, она просто пользовалась этим. Даже помню ее слова: Дорогое дитя, ты же понимаешь, насколько мой племянник выше тебя.