Хелен Брукс - Сказка только начинается Страница 19

— Да, но не нужно. Я хотела сказать, я могу сама…

— Иди садись, Анни, — терпеливо повторил он.

Марианна пошла и села — это было легче, чем пускаться в спор. Но дело даже не в этом: злясь на себя и презирая свою слабость, она все же не могла отказаться от последнего свидания. Хоть и понимала, что совершает ошибку. Лучше бы им расстаться навсегда. Если сейчас он будет мил и ласков с ней, она не удержится и, разрыдавшись, расскажет ему всю правду.

Нет! Даже думать об этом нельзя!

Не успел Хадсон сесть, как к нему подошла служащая отеля и что-то тихо сказала.

— Посыльный отнес твой багаж вниз, как ты и просила, — сообщил Хадсон, обернувшись к Марианне.

— Вот как? — удивилась она. Неужели служащая подошла к нему только затем, чтобы об этом сообщить? И почему Хадсон беспокоится о ее вещах?

— И сейчас все твои чемоданы покоятся у меня в багажнике, — как ни в чем не бывало добавил Хадсон, помешивая кофе.

— Что? — Нет, она, должно быть, ослышалась! — Что ты сказал?

— Твои чемоданы — в багажнике моего «рейнджровера». — Он сделал глоток и восхищенно покрутил головой. — Давненько я не пил такого кофе!

— Хадсон! — Как ни старалась Марианна не повышать голос, ей это не удалось.

— Да? — Он поднял глаза — взгляд их был тверд как сталь.

— Если не ошибаюсь… — она набрала воздуху в грудь и заговорила почти спокойно, — если не ошибаюсь, ты только что сказал, что мои вещи лежат в твоей машине?

— Ну, если быть точным, машина не моя, а нанятая, — поправил Хадсон. — Дороги здесь не везде хороши, и я подумал, что для загородных прогулок больше подходит «рейнджровер». Но, если ты предпочитаешь…

— Я предпочитаю… — Марианна снова поглубже вдохнула, но на этот раз дыхательная зарядка ей не помогла: голос все равно сорвался на визг, — я предпочитаю узнать, что, черт возьми, происходит! Почему мои чемоданы у тебя в машине? Кто приказал их туда положить? Уж разумеется, не я! Мне сейчас уезжать.

— Знаю. — Он пронзил ее взглядом. — Со мной.

— Я еду в круиз! — выпалила Марианна, и разозлилась на себя: как легко он вытянул из нее всю необходимую информацию!

— Тур по главным городам Марокко, — бесстрастно уточнил Хадсон. — Пей лучше сок.

— К черту сок! Ты хочешь сказать, что сам приказал отнести мой багаж к себе? — прошипела она. — Это правда?

— Чистая правда. — Он улыбнулся, но глаза оставались холодными.

— Тогда прикажи обратно! — гневно потребовала Марианна; ярость заставила ее забыть о правилах грамматики. — Меня ждет автобус, я…

— Ошибаешься, — уверенно ответил Хадсон. — Очень сильно ошибаешься.

Он наслаждался каждой минутой этого нелепого диалога — и даже не пытался скрыть свое наслаждение!

— Хадсон, тебе лучше объясниться, и побыстрее, пока я не опрокинула кофейник тебе на голову! — Это была не пустая угроза, и Марианна злорадно улыбнулась, заметив, что с лица Хадсона мигом исчезло самодовольство.

— Тебя никто не ждет, — поспешно объяснил он, отставляя кофейник подальше. — Марджори отменила твой заказ несколько дней назад.

— Марджори? — Господи, что все это значит? Марианна взглянула в насмешливые глаза Хадсона — и вдруг все поняла.

— Однажды вечером я разговорился с Марджори. — спокойно начал Хадсон. Рука его лежала на кофейнике, а глаза внимательно следили за взбешенной собеседницей. — Она рассказала, что ты собираешься в тур по Марокко, и еще заметила, как, мол, было бы здорово, если бы я поехал с тобой. Но, согласись, было бы смешно, если бы тебе пришлось трястись в душном автобусе, когда к твоим услугам огромный «рейнджровер» с кондиционером! Ты со мной согласна? — вежливо спросил он.

Марианна молча смотрела на него потемневшими от ярости глазами.

— И Марджори была так добра, что позвонила от твоего имени и отменила твой заказ. Она прекрасно поняла ситуацию, — закончил Хадсон.

— Ты так считаешь? — мрачно спросила Марианна. — И почему же она не рассказала об этом мне? Уж я бы ее поблагодарила.

— Мы решили сделать тебе сюрприз, — улыбнулся Хадсон. — Кроме того, если бы я спросил у тебя разрешения, ты, скорее всего, ответила бы «нет». Марджори в таких вещах разбирается.

— Вот как? Марджори была добра и покладиста, служащие в туристическом агентстве тоже, посыльный, несомненно, тоже проявил верх доброты и понимания. Хадсон, сколько ты заплатил ему за кражу моего багажа? И сколько получили остальные?

— Ах, Анни, что за выражения? Кража… — недовольно протянул Хадсон.

— Это называется именно так, — парировала Марианна. — Ты не хуже меня знаешь законы.

— Милая моя, не будь занудой! — Это фамильярное обращение, произнесенное небрежно-ласковым тоном, подействовало на нее словно удар по лицу. — Я же все объяснил. Со мной тебе будет удобней и безопасней, чем одной в толпе незнакомых людей, согласна?

— Если я буду в толпе, то, очевидно, не одна, — огрызнулась Марианна. — И весь этот спор…

— Хочешь сказать, что со мной ты не чувствуешь себя в безопасности? — поинтересовался он, впившись взглядом ей в лицо. Пальцы его сжали стакан так, что казалось, он вот-вот хрустнет.

— А что твоя… твоя приятельница? — осторожно спросила она. — Ты, конечно, объяснил ей, куда едешь?

— Приятельница? — недоуменно протянул Хадсон, хотя, разумеется, знал, о ком говорит Марианна.

— Та дама с рыжими волосами, — пояснила она с кислой улыбкой.

— А, ты говоришь о Джасмине, — серьезно ответил Хадсон.

— Ну да, о Джасмине. — Это имя обожгло ей губы, словно кислота. — Она не станет возражать, узнав, что ты отправляешься в путешествие с какой-то незнакомкой? Ей это не покажется странным?

— С какой стати? — удивился Хадсон. — Она знает, что мы с тобой старые друзья.

— Ты сам сказал, что я никогда не стану твоим другом, — вырвалось у Марианны. Эти слова, произнесенные несколько дней назад, до сих пор больно жалили ее.

— Ну, если мы даже не друзья, — с непроницаемым лицом откликнулся Хадсон, — то и беспокоиться не о чем, верно? Просто знакомые, путешествующие вместе. Булочка остыла, хочешь, я принесу тебе теплую? — предложил он.

— Спасибо, нет. — Все происходящее казалось Марианне дурным сном. Мало того что Хадсон поставил ее в идиотскую ситуацию, он еще преподнес все происходящее как что-то совершенно естественное, о чем и спорить-то нечего. Он лишил ее воли, превратил в марионетку, и ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться его железной воле. А Марджори… Что он наплел Марджори, чтобы вовлечь ее в заговор? Конечно, красавицу фотомодель здравомыслящей назвать нельзя, но это уже слишком.