Карла Кэссиди - Поможет Санта-Клаус Страница 19

– Поселок?! – Джулия нагнулась к ящику и вытащила из него миниатюрный домик в викторианском стиле с лампами за окнами и снегом на крыше, очень похожим на настоящий. – О, какая прелесть! воскликнула она, с восхищением разглядывая крохотные детали и искусную резьбу, украшающую все деревянные части. Не переставая восторгаться красотой игрушек, Джулия вытащила из ящика булочную, за стеклянной витриной которой виднелись торты и пироги. – Резьба замечательная!

– Спасибо, – откликнулся Крис.

Что-то в его тоне заставило Джулию с любопытством посмотреть на Криса.

– Это ваша работа?

Крис кивнул с сияющими мальчишеской гордостью глазами.

– Даже Санта-Клаус не может обойтись без любимого занятия.

– А чем вы занимаетесь, когда Рождество кончается? В остальное время года? – спросила Джулия, наблюдая за тем, как Крис распаковывает поезд. Вряд ли летом здесь бывает много туристов…

– Трудно в это поверить, но тем не менее факт:

Рождество не утрачивает своей популярности в любой сезон. – Он сдунул пыль с миниатюрного углевоза и улыбнулся Джулии.

– Тогда почему железная дорога не функционирует круглый год? – полюбопытствовала Джулия.

С мягкой задумчивой улыбкой Крис медленно провел пальцем по крыше углевоза.

– Видите ли, есть вещи, которыми не хочется делиться со всеми туристами. К ним относится и железная дорога. Это традиционное развлечение моего детства, и мне хочется получать от него удовольствие в обществе моих самых близких друзей. – Он прицепил углевоз к локомотиву и снова улыбнулся ей. – Я рад, что поезд пойдет в вашем присутствии.

– Благодарю вас. – Джулия почувствовала, что горячая волна заливает ее лицо, и, отвернувшись к ящику, стала вынимать оттуда миниатюрные макеты зданий. Несколько минут они работали в полном молчании, но оно не было им в тягость.

С каждым предметом, который Джулия вытаскивала из ящика, ее восхищение талантом Криса росло. Наряду с жилыми домами и магазинами в ящике лежали мосты, уличные фонари, деревья, фигурки людей – одним словом, все, что было необходимо для воссоздания правдивой картины маленького городка на рубеже столетий. Джулия с головой ушла в свое занятие, так оно ей понравилось.

Крис же, выпрямившись, наблюдал за тем, как Джулия осторожно устанавливает мост над зеркальным прудом. На ее лице не осталось и следа того беспредельного отчаяния, которое он прочитал на нем вчера вечером, и жесткого самоконтроля, придававшего ему полное безразличие.

Сейчас все ее черты смягчились, глаза, к его радости, выражали покой. Но он знал, что спокойствие это отнюдь не прочно, что душа ее находится в неустойчивом равновесии, которое может в любой миг нарушиться.

Криса так и подмывало завести с ней речь о вчерашнем вечере, о том прекрасном моменте, когда их обоих внезапно охватило желание. Но он опасался, как бы подобный разговор не нарушил ее покоя, который придавал ее красивому лицу такую умиротворенность. И он ограничился тем, что, усевшись поудобнее, продолжал наблюдать за Джулией, стараясь пригасить язычки пламени вожделения, лизавшие его внутренности.

– Вот так, – с глубоким удовлетворением произнесла Джулия, втыкая в зеркальную поверхность пруда последнюю фигурку конькобежца. Она уселась на стул и внимательно осмотрела воссозданное ее руками поселение.

– Замечательный городок! – сказал Крис, улыбнувшись, и, к его великой радости, Джулия тоже улыбнулась в ответ.

– Да, замечательный, – согласилась она. – А вы уже собрали весь поезд.

– Да, собрал, стоит только нажать кнопку – и он побежит по рельсам.

– И что же нам мешает? – вопросительно взглянула на него Джулия.

Крис рассмеялся, встал со своего места и протянул руку Джулии, помогая подняться.

– Чтобы увидеть все как следует, надо немного отойти назад, – пояснил он и неохотно выпустил ее руку из своей.

Сделав торжественный жест, Крис нажал кнопку. Поезд немедленно застучал колесами по рельсам, в окнах вагонов зажглись огни. Когда локомотив приблизился к дорожному знаку перекрестка, раздался гудок. Джулия в восхищении всплеснула руками:

– О, Крис! Какая прелесть!

– И в самом деле – прелесть, – согласился он, думая про себя, что готов был бы каждую минуту каждого дня делать что-нибудь подобное, лишь бы на ее лице сохранялось это выражение покоя и радости.

– Снимите эту вещь с меня! – донесся из кухни громкий голос Мейбл, сопровождаемый тихими словами Дока. – Крис! Крис, иди сюда и спаси меня от этого лунатика.

Крис и Джулия обменялись удивленными взглядами и поспешили на зов. В кухне их глазам предстало странное зрелище: Док прижимал Мейбл к стене, не давая ей отодвинуться, а над ее головой держал веточку белой омелы.

– Избавьте меня от этого дуралея, он совсем спятил, – взмолилась Мейбл.

– Не будьте старой ворчуньей, – запротестовал доктор. – Безобидная рождественская традиция позволяет обменяться поцелуем под веточкой омелы.

– У вас точно крыша поехала, если вы полагаете, что я соглашусь вас поцеловать! – возопила Мейбл, воинственно взмахивая руками.

С огорченным вздохом Док отпустил Мейбл и положил в карман пластиковую веточку.

– Дом полон доброты, и весьма странно, что на эту женщину не распространяется хотя бы малая ее толика, – в сердцах сказал он и, громко топая, вышел из кухни.

– Старый, выживший из ума болван! – с пылающими щеками воскликнула Мейбл, расправляя передник, и взглянула на Криса и Джулию так, словно они были во всем виноваты. – Я поцелую его, обязательно поцелую, но когда я буду в хорошем настроении и приведу себя в порядок, а не когда он размахивает над моей головой какой-то дурацкой веткой.

Все еще багровая от негодования, она, тоже тяжело топая, выскочила из кухни.

Джулия молча обратила свой взор на Криса. Заметив, что углы его рта дрожат от еле сдерживаемого смеха, она вдруг ощутила, что и ее душит хохот. Не в силах больше совладать с собой, она расхохоталась, с удовольствием прислушиваясь к тому, как взрывы смеха – ее и Криса – смешиваются и наполняют всю кухню.

Это был один из тех моментов безумия, когда, начав смеяться, человек не в силах остановиться, и чем больше он смеется, тем сильнее его разбирает хохот. Джулия утратила контроль над собой. Можно было подумать, что смех долгое время был заперт где-то внутри ее, но наконец вырвался из-под замка на волю и теперь его никак не удавалось загнать обратно внутрь.

Джулии было хорошо, и она бездумно отдалась смеху, который сотрясал ее тело, делал колени слабыми и вызывал слезы на глазах.

Маленькая девочка, услышав смех своей мамы, ликуя, захлопала в ладоши, вбирая его в себя всем своим существом.