Джоу Росс - В погоне за звездой Страница 19

— Зак потрясающий фотограф, и я безоговорочно доверяю ему. Но на первой странице стоит имя главного редактора — мое. Будет лучше, если я проконтролирую ситуацию. А значит, я остаюсь.

Джуд не хотела говорить, что в былые времена она не очень заботилась о качестве снимков. Она не хотела признаваться в этом и самой себе. Потому что неожиданно поняла, что причина, по которой она остается, сидит сейчас рядом с ней.

— Надеюсь, ты останешься по собственному желанию. — Он взял ее руки в свои и встал, она поднялась тоже. — Бак накроет на стол в пять.

— В пять утра?

— Согласен, немного поздно. Однако я подумал, что у тебя был сложный день и поэтому ты должна поспать подольше. Чтобы добраться до пастбищ, понадобится час, не меньше, и…

— Ты имеешь в виду — доехать? — подозрительно прищурилась она.

— Мы едем на машине первые несколько миль. Потом седлаем лошадей и последние мили скачем к горам на них.

— Но я не ездила на лошадях вот уже несколько лет.

— Не волнуйся, ты быстро освоишься.

— Но у меня нет костюма для верховой езды. Мои вещи придут не раньше чем завтра днем, но даже в этом случае…

— О, нет проблем. — Он оценивающим взглядом окинул ее фигуру. — Похоже, у тебя размер моей матери. Сыщется что-нибудь в ее гардеробе.

— Я буду чувствовать себя очень неудобно в одежде другой женщины.

— Если бы моя мать была здесь, то сама бы тебе предложила, как того требуют традиции гостеприимства. Теперь эта честь предоставлена мне. Я должен сделать так, чтобы гостье было удобно.

— Это еще один небольшой экзамен, так? — спросила Джуд с подозрением. — Горишь желанием увидеть городскую девчонку на земле?

— Нет, дорогая, я в эти игры не играю. А ты что, боишься оказаться поверженной?

Она сложила руки на груди и встретила его лукавый взгляд серьезным выражением глаз.

— Ни капельки.

— Отлично. — На этот раз он не делал ей никаких предупреждений, а просто прижался своими жаркими губами к ее рту. — Скажу только одно, Нью-Йорк. В тебе есть упорство.

Упорство?

Позднее, когда Джуд лежала одна на кровати Кейт, наблюдая движение луны по небу в открытое окно и слушая душераздирающие серенады койотов, она подумала, что лучшего комплимента еще не слышала.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Против своей воли Лаки был поражен, когда на следующее утро увидел гостью, вошедшую на кухню ровно на час раньше назначенного времени в одежде Марианны О'Нил, его матери. Окинув ее с головы до ног, он нашел, что джинсы сидят на ней хорошо, только чуть-чуть широковаты. А красная фланелевая рубашка, надетая поверх маечки, спускается едва ли не до колен. Хорошо, что вчера ночью они проверили размер ноги: он совпадал с размером его матери.

Джуд завязала свои золотистые волосы в хвостик и заколола маленькой позолоченной заколкой. Сегодня она была без макияжа и в местной простой одежде выглядела намного… доступнее. Лаки нахмурился: слишком хрупка для работ на ранчо. Этот тест был для нее чересчур. Она его не выдержит, просто не сможет. В то же время это был реванш с его стороны. Ведь из-за нее он делает то, чего не хочет. Таким образом, это честная игра. Пусть он строптивец, но жалеть эту городскую штучку не станет.

Однако при виде синяков под ее глазами, которые свидетельствовали о бессонной ночи, в нем начала просыпаться совесть и некоторое чувство вины.

— Знаешь, день будет долгим и трудным, — сказал он.

Улыбка, которую она из себя выдавила, была холодной.

— Пытаешься отговорить меня, ковбой?

Лаки пожал плечами и глотнул кофе, который сделал Бак. Черный как смоль и достаточно крепкий, чтобы в нем растворить подкову, он предназначался для сохранения бодрости на весь рабочий день. Однако, взглянув в глаза Джуд, которые взирали на него с подозрением и настороженностью, на ее чистое лицо, без макияжа, Лаки понял, что и без кофе будет целый день на взводе. Он в большой опасности рядом с ней.

— Послушай, ты просто не знаешь, во что ввязалась. Сказать по правде, я и не ожидал тебя увидеть так рано здесь.

— Интересно, почему? — На этот раз улыбка могла бы заморозить кого угодно.

Лаки еще раз ощутил разительный контраст между вечерней страстностью и утренней холодностью Джуд. Невероятный контроль над собой. Любопытно, как она будет выглядеть, если сбросить с нее ледяную маску? Этот вопрос всю ночь не давал ему спать.

— Я всегда была ранней пташкой, — наигранно весело сообщила Джуд, пересекла кухню и взяла старую алюминиевую миску с плиты. — Мне нравилось что-нибудь сотворить, пока весь мир еще в постели.

Лаки не знал ничего обо всем остальном мире, но образ этой конкретной женщины, лежащей в теплой постели, на накрахмаленных чистых простынях, соблазнял его и грозил стать помехой в работе. Он наблюдал, как она налила себе кофе и как широко раскрылись ее глаза, когда она сделала первый глоток.

— В холодильнике есть молоко. А сахар кусочками — на полке, — посоветовал он. — Кофе для тебя слишком крепкий.

— О, я всегда говорила, что кофе не может быть слишком крепким. — Она с вызовом встретила его взгляд. — Этот мне очень нравится. Как раз такой, какой я люблю.

Ее ложь была так же очевидна, как то, что она не спала эту ночь. Лаки напомнил себе, что это вполне для нее естественно, потому что она привыкла лгать в силу своей профессии, иначе там просто не выдержишь, в этом бешеном Нью-Йорке. Да, надо все время об этом помнить и не воображать, как бы она смотрелась в его доме хозяйкой.

— Бак на улице, загружает в грузовик бутерброды для ланча, так что можешь приготовить завтрак сама. В холодильнике есть яйца. А в духовке Бак оставил поджаренный картофель с беконом.

— По утрам я много есть не привыкла.

— Если не позавтракать основательно, не хватит сил на весь день. А сегодня один из самых тяжелых для тебя, как я понимаю. Поэтому тебе просто необходимо поесть.

— Как любезно с твоей стороны предупредить меня об этом. Но я на самом деле не хочу.

Лаки понял, почему Джуд так естественно вписалась в его дом и кого она ему напомнила, когда он в первый раз вошел в ее кабинет. Бабушку! Джозефина О'Нил, высокая и изящная, внешне походила на гибкую ивушку с берегов Тихого Залива, а вот что касается несгибаемого характера, то тут в сравнение скорее годился столетний дуб-великан с крепким стволом. Даже обожавший ее Бак частенько жаловался, что его упрямая супруга не знает слова «сдаваться». Впрочем, Лаки всегда замечал, что к жалобным интонациям деда примешивается немалая доля гордости.

Упорство. Вот чего было сполна у Джози О'Нил. Так и с Джуд: как Лаки ни старался испытывать ее, она пока что держалась достойно. Хотя он понимал, что поступает с ней не очень честно, но решил поиспытывать ее еще немного.