Джекки Мерритт - Счастье Дины Колби Страница 2

Дина вспомнила, как приехала на ранчо, намереваясь уладить отношения с отцом. Но едва она вошла в дом — Саймон немедленно вышел, не произнеся ни слова. Нетти натянуто улыбнулась:

— Здравствуйте, дорогая. Как дела?

Колени Дины подогнулись, и она рухнула на стул.

— Он так и не простил меня, — сказала она экономке. — И простит ли когда-нибудь?

Нетто не знала, что ей ответить. Время ничего не исправило. В течение почти пяти лет, пока Дина налаживала свою жизнь — добивалась развода, что совершенно взбесило клан Хоуганов, которые стали распускать о ней грязные лживые слухи, уезжала из Уинстона, где она раньше училась в школе, и переезжала в Сиэтл, где поступила на курсы медсестер, одновременно работая, чтобы прокормиться и заплатить за обучение, и наконец получила диплом медсестры и свою нынешнюю должность в компании «Медитек», — все это время она множество раз пыталась связаться с отцом. Он не возвращал ее писем, но и не отвечал на них. Когда она звонила на ранчо, Саймон не подходил к телефону. Он сдержал клятву и действительно не сказал ей ни слова — ни устно, ни письменно.

А теперь его не стало.

Тошнотворный комок заворочался в груди Дины, и на теле выступил холодный пот. Ей были знакомы эти симптомы: если не предпринять каких-то мер, можно потерять сознание. Резко отодвинув свой стул от стола, она согнулась пополам и, закрыв лицо руками, положила голову на колени. Гейл торопливо попрощалась со своим телефонным собеседником и, подбежав к Дине, похлопала ее по спине:

— Ты бледна как полотно. Выпьешь воды? Дина медленно выпрямилась:

— Да, спасибо. — Она приняла из рук Гейл бумажный стакан с водой и сделала глоток. — Я чуть было не упала в обморок.

— Я вижу, — сочувственно произнесла Гейл.

— Но сейчас мне уже лучше. Я…, я должна позвонить в аэропорт.

— Я все сделаю. Когда ты намерена вылетать?

— По возможности сегодня вечером. Их отношения с Гейл были в достаточной степени дружескими. Однако она никому не рассказывала об ужасном разладе с отцом и о подробностях своего нелепого замужества.

— Из Сиэтла в Каспер, верно? — спросила Гейл.

Дина кивнула:

— А из Каспера в Ландер.

— Посиди здесь и приди в себя, я пока позвоню в аэропорт. — С деловым видом Гейл принялась листать телефонный справочник.

Дина знала, что ей предстоит пройти через трудное испытание и сил — душевных и физических — в ближайшие несколько дней ей потребуется очень много.

Глава 1

Возвращение в Вайоминг причинило Дине немало боли. Она долго мечтала об этом, но лететь сейчас туда, при таких обстоятельствах… Ей было трудно представить ранчо без отца.

Неподвижно сидя в самолете, Дина спрашивала себя, почему она не плачет? После звонка Рая Хардина в ее горле так и стоял тугой болезненный комок, однако она не проронила ни слезинки. По правде говоря. Дина ощущала себя попавшей в некий чудовищный ночной кошмар, и на задворках ее сознания теплилась детская уверенность в том, что все кошмары приходят к концу. Это ощущение в данном случае было абсурдным — ведь она умная женщина и прекрасно понимает разницу между детскими грезами и жестокой реальностью…

Самолет приземлился в Ландере в три часа ночи. Как ни странно, Дина не ощущала усталости: явно сказывался переизбыток адреналина в крови. Сойдя на землю вместе с горсткой других пассажиров, прибывших в Ландер в этот проклятый Богом час, она прошла в зал ожидания и огляделась по сторонам, отчаянно надеясь увидеть Нетти. Она позвонила на ранчо сразу же, как узнала время прибытия самолета, и Рай Хардин почти мгновенно ответил на звонок, словно ждал его, сидя прямо у телефона. Дине хотелось услышать голос Нетти, но, когда она спросила про нее у Хардина, тот ответил, что экономка лежит у себя в комнате.

— Она очень переживает, мисс Колби, — сказал он и добавил, что лучше ему самому приехать.

Он так и сделал. Без малейшего интереса к личности Рая Хардина Дина все же обратила внимание на его внешний вид. Это был высокий, грубоватый человек, глаза и волосы у него были темные. На нем были джинсы, сапоги и шляпа, которую он, приближаясь к Дине, снял и взял в правую руку. Он походил на жителя ранчо не более, чем любой другой из виденных Диной мужчин.

— Вы Дина Колби?

— Да.

— Меня зовут Рай Хардин. У вас есть багаж?

— Да, чемодан.

— Мы заберем его и отправимся в путь. Вы, должно быть, устали.

— Нет… Нет, со мной все в порядке. Рай изучающе всмотрелся в нее. Она была привлекательной женщиной — невысокой и стройной, на ней были широкие брюки, белая блузка и темно-синий кардиган. Она не казалась убитой горем, как он предполагал, впрочем, ее глаза блестели, пожалуй, слишком ярко. Чертовски ярко, поправил он себя, по достоинству оценив дочь Саймона.

Они дошли до багажного отделения, чтобы забрать чемодан Дины. Рай поднял его и вывел ее на улицу, к своему автомобилю. Точнее, это был автомобиль с ранчо. Дину передернуло при мысли, что скоро ей предстоит войти в дом, где она выросла, и почувствовать его пустоту…

Почти половину пути они проехали молча. Рай заговорил первым:

— Нетти сказала, что вы работаете медсестрой. Дина вздрогнула и повернулась к сидящему за рулем Хардину. Она совсем забыла о его существовании.

— Простите, я не расслышала… Рай повторил вопрос, добавив:

— Работать медсестрой — это так чудесно. Одна из моих сестер, которые живут в Техасе, тоже медсестра.

Дина попыталась сообразить, что на это ответить. Ей нравилось заводить новые знакомства, и Рай Хардин, похоже, был славным парнем. Но при этих, весьма неординарных, обстоятельствах вряд ли она сумеет поддержать непринужденную беседу.

— Вот как, — тихо пробормотала она и машинально отвернулась к окну, вновь погрузившись в размышления о том, зачем она этой глубокой ночью оказалась в Вайоминге.

Рай понимал ее состояние и не стал продолжать разговор, сосредоточившись на дороге. Впрочем, через несколько миль он все же не удержался и произнес:

— Мне очень жаль, что с вашим отцом все так произошло, мисс Колби. Мне нравилось работать у него. Я его уважал.

Вздохнув, Дина отвлеклась от своих мрачных раздумий настолько, чтобы ответить:

— Спасибо. И пожалуйста, называйте меня Дина, — сказала она.

Во время развода она заявила суду о решимости вернуть себе девичью фамилию, что еще больше разгневало Хоуганов, и без того исходивших желчью. Именно тогда до нее стали доходить обрывки полностью беспочвенных, лживых слухов, которые они распускали о ней по всему городу. И именно тогда она приняла решение покинуть Вайоминг. В Уинстоне не было никакой возможности сделать карьеру в какой бы то ни было области, а ей хотелось, чтобы жизнь прошла не напрасно. Теперь она вспомнила, что надеялась тогда, что ее решение уехать сможет поколебать решимость отца отречься от нее. Не поколебало.