Mara Palpatyne - Предпоследняя былина Страница 2

Мы выехали на лужайку, поросшую высокой сорной травой. Я спустила поводья, и довольная Пушинка тут же принялась пастись. Я чувствовала – цель где-то рядом, и нужно определиться с тем, что это за цель. Достала Лист, провела по нему ладонью, думая о том, чтобы увидеть окружающую местность с высоты полета канюка…

На Листе появилась карта – зеленые пятна сплошных лесов, серебристая нить речушки, которую перешли вброд поутру, Старый Тракт, шедший по самому краю Зоны (он уже далеко позади), и деревушка, опрометчиво забравшаяся так далеко от него.

В Зоне есть чем поживиться – лозоходцы постоянно находят там металл, скрытый под землей и мхом, а кто поудачливее – и более ценные вещи: пластик, стекло и даже артефакты. Последнее,правда, изымает ведовской совет, точнее, та его часть, которая изучает древности и древнее Знание, но плата всегда щедра. И это при том, что вглубь Зоны народ предпочитает не соваться, зато баек о ней сложил столько… Там, по их словам, поля усеяны стеклом и пластиком, а посреди тех полей – вещи диковинные, невиданные… Ох. Полей, положим, там нет, а вот вещи и правда встречаются. Могла бы порассказать об этом, но кому ж рассказывать-то? Вот и буду молчать…

Я опять взяла коня в узду. Пушинка недовольно фыркнула, но покорилась.

– Ищи дорогу, девочка, – шепнула я, и дала ей схрумкать морковку. Лошадь глянула карим глазом и бодро потрюхикала в известном ей одной направлении. Я не сдерживала ее – знала, что дорогу найдет. И правда, нашла, но то, что это – дорога, сказать мог только опытный мечник. Ей было много лет, я даже увидела в перелеске упавший тотем. Тотем – это такой здоровый, сажени три в высоту, предмет из камня-с-железными-костями. Ведунья раз говорила мне по секрету, что это – памятник Фаллосу, особому мужскому органу, которым они некогда оплодотворяли женщин.

Ведунье, простите, конечно виднее. Я-то с живым мужчиной сроду не встречалась. Так уж получилось – вымерли мужчины после Конца Света, осталось их совсем немного, а рождается и того меньше. Но как-то странно мне – слишком много в Зоне этих тотемов, через каждую осьмушку версты, порой, стоят.

Как бы там ни было, дорога есть, хоть и старая. Миновав еще пару поваленных тотемов, я выехала на перелесок, за которым начиналось поле. А за полем, за золотыми волнами колосьев, за зелено-оранжевой стеной пуксов, тописолнечника и кукурузы, поднимались белые двухэтажные хаты, крытые красно-оранжевой черепицей.

«Богатая деревня», – подумала я. И как-то чересчур все спокойно – шелестели хлеба, в небе проносились ласточки, позади говорил своим тайным языком лес. Ни криков, ни плача, ни дыма пожарищ…

А когда явных признаков беды нет, значит, она гораздо ближе, чем кажется. Я спешилась, сняла уздечку с Пушинки, приторочила за спину меч, к бедру пристегнула копье (если вы не видели копья – поясню: это полуметровый тубус с прикладом на одном конце и раструбом наподобие воронки на другом) и отправилась прямиком через поле. Двигалась, по возможности, тихо, создавая шум не больший, чем лиса или небольшая косуля. Вскоре колосья сменились высокими стеблями кукурузы, и я пошла увереннее – в двухметровых зарослях, шелестящих на ветру жесткими листьями, ни заметить, ни услышать меня уже не могли.

Я подкрадывалась к деревне долго, стараясь быть максимально осторожной. Наконец, заросли стали редеть; я залегла и, вынув из кармана зри-воду, сбрызнула глаза. Для простого крестьянина она почти безполезна. Чтобы пользоваться ее свойствами, надо тренироваться. Я присмотрелась…

И не увидела ничего. Деревня как деревня, только и всего, что людей нет. У околицы мирно пасутся на шворках коровы и телята, над их головами носятся вездесущие ласточки… Умиротворение полнейшее. Но где же люди?

Отерев глаза, осторожно выхожу из зарослей. Никто ко мне не бросился, но с каждым шагом становится все страшнее. Еще бы! Я приближалась одна к деревне, где вполне мог затаиться неведомый и опасный противник. Да и поясница ныла все меньше – явный признак приближения к Врагу…

Вот и первый дом. На цепи исходит лаем собака, по двору важно ходят куры, на заднем дворе полуразобраная бричка – дом богатый, хотя видала я и побогаче, и… никого. Выборочно обыскиваю дома, но ничего не нахожу. Местные жители явно небедны – в стайнях фырчат пуссикеты, среди курей переваливаются павлины и цесарки, а у одного дома пристроен мамонтятник. Дорогие вещи в домах нередки, есть и артефакты из Зоны.

И вот, наконец, главная площадь. Площадь как площадь, ничего необычного: справа – однокупольный храм, явный новодел, за ним кладбище, тоже ничем не примечательное. Я зашла в храм, торопливо перекрестилась на образа и внимательно посмотрела по сторонам. Интересно… у икон тлеют лампадки, но свечи на аналоях уже сгорели, оставив на них слой нагара. А что это значит?

А это значит, что еще сорок пять минут назад в храме были люди. То есть, все произошло не более сорока пяти минут назад. Вот только что именно «все»? Ни малейших догадок…

Справа от храма – небольшой рынок. Конечно, сегодня не базарный день, но несколько торговцев победнее товар принесли. Вон разложены по столам овощи какие-то, мясо, ткани, разные безделушки. Торговец, бросивший свое имущество вот так вот? А главное: где следы паники, где перевернутые лавки и столы? Они что, аккуратно вышли из торговых рядов, оставив источник своего дохода, и куда-то скрылись по своим делам?

Чушь, бред, ерунда. Не верю.

А посреди площади – фонтан. Конечно, он не работает. Скорее всего, включают его только по праздникам, но фонтан – это все же магия, и не какая-то там, а сильная, та самая, для которой доступна голая стихия. Тем более вода она хоть и медленная, но своевольная и непокорная. Уж не за магом ли пришли неизвестные напавшие, попутно прихватив всех в деревне?

Напротив базара – корчма. Там нам делать нечего, я лишь мельком заглянула в полуоткрытую дверь. Все как везде – на столе кружки, кувшины, тарелки, и ни человека, ни трупа, только на одном из столов беременная кошка, маленький родственник пуссикета, что-то лакает из блюдца…

А на западной стороне площади высится дом, да не простой – трехэтажный, каменный, за забором из такого же серого камня. Ворота, как ни странно, открыты, и, естественно, я захожу во двор. Мда, не иначе как владельцем тут кто-то из столичных чиновников на пенсии прописан – собственное озерцо, в котором плавают розовые и золотые карпы, кусты роз, среди которых несколько флуоресцентных, резная деревянная беседка и, собственно, сам дом. Богатый и пустой, как и вся деревня. Быстро пробегаю по коридорам, заглядывая в комнаты, но, как можно было уже догадаться – никого. Зато в доме – множество артефактов. Интереснее всего третий этаж – там, находится кабинет хозяина и библиотека.