Джульетта Армстронг - Безмятежное море Страница 2

Мужчина вцепился в ее запястья, пытаясь высвободить свое имущество.

— Не смейте трогать эту сумку! Ее содержимое бесценно!

— Зря вы так думаете! Если не считать моего паспорта и аккредитивов…

Но он не дал противнице договорить, со взрывом хохота отпустив ее руки из безжалостного зажима. От негодования Диана влепила ему пощечину.

— Будь я проклят! — Побледневший незнакомец словно окаменел от ярости.

— Вы это заслужили, — сухо возразила она, все еще раздраженная, но немного пристыженная. — Вы причинили мне боль. Негодяй! Вы чуть не сломали мне руку!

К своему облегчению, Диана наконец услышала, как по коридору к ней спешит подмога. Теперь кто-нибудь возьмет на себя этого прохвоста! Но к ее удивлению, стюард обратился к незнакомцу на беглом греческом, выражая тому, как поняла Диана, глубокие извинения. Затем, забрав у девушки ключ, он сделал ей знак следовать за ним. Диана мгновение поколебалась и, решив, что спорить со стюардом бесполезно, потребовала проводить ее к капитану. Тот более или менее знает английский и, может быть, поймет, что она думает об этой позорной ситуации. Диана так возмущалась не только потому, что отличную каюту, за которую она очень хорошо заплатила, предоставили какому-то оборванцу, но и потому, что ее вещи были куда-то перенесены без ее ведома и разрешения. Крушение всех надежд и неприятности все еще ходили за ней по пятам.

Капитан был вежлив, но непоколебим. Путаясь в английских словах, он объяснил, что стюард с самого начала был прав, сомневаясь в отношении этой каюты и предлагая пассажирке подыскать другую, пусть менее роскошную, но из которой ее не придется выселять. Но она, продолжал капитан, сама настояла на том, чтобы поселиться в люксе, номер которого, явно по канцелярской ошибке, был проставлен в ее билете. Стюард подтверждал слова шефа красноречивыми кивками и активной жестикуляцией.

— Теперь, кириа[1] Мортон, мы поселим вас в очень хорошую каюту, — заверил капитан, — на одну палубу ниже, но с иллюминатором, выходящим на побережье. Пока вы были на Родосе, горничная очень аккуратно перенесла ваши вещи.

— Даже если я с самого начала не поняла стюарда, почему вы проделали все это без предупреждения? — продолжала сердиться Диана. — Почему вы не могли отправить туда этого… этого бродягу?

— Потому что люкс, который вы занимали, всегда должен оставаться свободным на тот случай, если им захочет воспользоваться кто-нибудь из семьи владельца этой пароходной линии. Я не совсем понял ваше слово «бродяга» и должен вам сообщить, что мистер Диметриос — племянник главы компании. Он занимается археологическими раскопками. Этим утром мы получили телеграмму о его прибытии. Что же мы могли сделать в этой ситуации? — Заметив растерянность Дианы, он успокаивающе добавил: — Мы, конечно, возместим вам разницу в стоимости билетов. Палуба, на которой находится теперь ваша каюта, немного дешевле.

— Думаю, это все же лучше, чем ничего, — раздраженно бросила Диана. — Но я никогда больше не буду путешествовать этой линией.

— Могу только сказать, что очень сожалею о вашем решении, кириа, и надеюсь, что вы его измените. — Капитан повернулся к стюарду: — Проводите кириа Мортон в ее новую каюту, и она увидит, как хорошо все там для нее устроено.

Диана хотела едко заметить, что, если бы этот мистер Диметриос был джентльменом, он не допустил бы такого безобразия со сменой кают, но поняла, что Дальнейшие препирательства бессмысленны. Пожав плечами, она молча последовала за стюардом. Главное теперь — отдохнуть от всего пережитого.

Каюта, в которую ее проводили, оказалась не такой просторной, как прежняя, но довольно удобной. Заглянув в ящики стола и в шкаф, Диана вынуждена была признать, что переезд осуществили очень квалифицированно. Ни одна викторианская леди не смогла бы так аккуратно разложить свои вещи по местам. Минутой позже в каюту вошла горничная, позаботившаяся о багаже, и поприветствовала Диану с веселой улыбкой, поставив на стол вазу с цикламенами.

Диана поблагодарила девушку и улыбнулась в ответ. Было бы несправедливо упрекать в случившемся ее, стюарда или самого капитана. Она сама виновата. Не удосужилась даже вникнуть в объяснения стюарда, полностью положившись на номер в билете. Не будь она так измучена и поглощена своими бедами, то непременно обратила бы внимание на его слова. Но больше всего Диану возмущал этот эгоистичный и надменный мистер Диметриос. Не проявил даже элементарного сочувствия к ее затруднительному положению, как сделал бы любой другой на его месте. Да к тому же так больно схватил ее за руки! Она до сих пор ощущает эту грубую хватку на своих запястьях. Диана была даже рада, что влепила наглецу пощечину. Это, вероятно, стало для избалованного члена состоятельной семьи неизведанным доселе переживанием. Может быть, своего рода уроком, который он еще долго не забудет.

Диана сбросила льняное платье медового цвета и легла на кровать, раскинув по подушке золотистые волосы. Внезапно она с удивлением осознала, что взрыв гнева, совершенно для нее не характерный, словно пронесся ледяным ветром, унеся с собой густой туман депрессии, который так долго душил и подавлял ее. Девушке уже не хотелось плакать, но и расслабиться и заснуть она тоже не могла. Немного подумав, Диана протянула руку и взяла с прикроватного столика свой альбом. Пролистав его, путешественница задумалась. Как много она планировала сделать в этом путешествии и как мало выполнила. Сегодня, например, на фантастически прекрасном Родосе она не набросала ни одной зарисовки.

Удивительно, но скандал пошел ей на пользу — она наконец встряхнулась и взяла себя в руки. Возможно, ей удастся наверстать упущенное во время пребывания на Кипре, пока она будет гостить у дорогой Эммы и се семьи в Вароше. Дух античности, пропитавший остров Афродиты, всегда завораживал Диану. Воспоминания о каникулах, проведенных там в студенческие годы, нахлынули на Диану волной счастья, подхватили и унесли в крепкий сон, столь необходимый после долгого утомительного дня.

Сначала не было никаких сновидений, а потом начался кошмар: взбешенный лохматый мистер Диметриос неожиданно превратился в капитана. Резко ударив в колокол, он остановил корабль и приказал ей сойти на берег, сию же секунду и одной, хотя в пределах видимости не наблюдалось ни острова, ни лодки, ни плота — только безграничное бирюзовое Эгейское море.

Диана проснулась в холодном поту от менее зловещего звука гонга, созывающего первую смену пассажиров на ужин. Это касалось главным образом родителей с детьми, поэтому она не стала торопиться. Лениво потягиваясь, Диана постепенно пришла в себя. У нее хватило времени, чтобы принять душ и переодеться. И хотя в этой каюте не было шикарной ванны, где она могла вытянуться во весь рост, девушка решила не придавать значения таким пустякам. Чем скорее она забудет про неприятный инцидент, тем лучше. Было сумасбродством и мотовством заказывать такую дорогую каюту, и возмещение расходов, пусть и небольшое, ей совсем не помешает. Деньги таяли гораздо быстрее, чем во время летнего отпуска, и это приводило Диану в замешательство. Однако эти философские раздумья не примирили ее с главным злодеем драмы. По ее мнению, рыжий нахал вел себя просто отвратительно и эгоистично.