Подарок принцу химер - Катерина Траум Страница 2

Хуже шакалов вокруг куска дохлятины.

Что ж, девчонка теперь моя собственность, так что стоило позаботиться о ней — вряд ли это сочтут чем-то ненормальным.

— Лиз? — деланно-небрежно подозвал я старую подругу, и она тут же вышла из рядов химер позади. — Приведи мой подарочек в надлежащий вид, а то она похожа на использованную тряпку, — я брезгливо поморщился, играя на публику, но знал, что Лиззи услышала просьбу правильно: накормит, согреет, переоденет во что-то приличное. — И отвези её ко мне.

То, что от меня ждали — что я продегустирую свой презент сегодня же… А потом поделюсь с остальными, отправив в принадлежащий банде бордель при «Львиной голове». Незавидная судьба, откровенно говоря: текучка кадров среди шлюшек просто ужасная, в основном из-за наркотиков и самоубийств.

Внезапно от мысли о подобной перспективе для этой незнакомки стало противно и ужасно тоскливо. Самолично отдать её на растерзание…

Чёрт возьми, деточка, да где же ты так провинилась и в чём? Где твои родители, почему ты стоишь на коленях перед принцем химер и даже не пытаешься подняться?

Лиз помогла трясущейся как осенний лист девчонке встать и увела её в подсобку бара, и напряжение понемногу исчезло из пропитанной тестостероном бильярдной и из моих сжатых без кислорода лёгких. В отсутствии этих пронзительных глаз девчонки, так жадно ловящих каждый мой жест, дышать стало проще.

— Итак, мир? — Амадеус шагнул вперёд, протягивая отцу руку.

И Джонни Рид без раздумий принял этот жест. Никому не нужна новая война между самыми старыми и сильными бандами города, никто не хотел лишней крови. Вот только мне от этого не легче.

2. Иди ты нахер, Китти Коулман

Третий день гулянки оказался самым бурным. Если в первый я почти не пил и только успевал принимать поздравления с возвращением после затянувшейся почти на год командировки в Даллас, а во второй — подрался с латиносами, то сегодня оторвался на всю катушку. Виски и текила лились рекой, перемешиваясь с сигаретным дымом и пьяными разговорами со Стивом и Джейком о текущем положении дел в городе. Оказывается, латиносы словно специально искали повода для нового масштабного передела Литл-рока, и сегодняшний цирк — продуманная акция, как я, в общем-то, и предполагал. Отец же на мои слова о том, что я не собираюсь становиться рабовладельцем, лишь усмехнулся.

«Развлекайся. Надоест — отдашь в бордель. Девчонка вроде симпатичная, грех жаловаться».

И этим пренебрежением к чужой жизни выбесил меня ещё больше. Я успешно залил эту клокотавшую в крови злость очередными бокалами алкоголя. Легко говорить — сделай из девушки шлюху, а вот реально допустить это… Рука не поднимется выбросить обладательницу пронзительных зелёных глаз в эту помойку, что только в очередной раз демонстрировало всем химерам мою непозволительную слабость, неготовность стать королём и било по так тщательно создаваемой годами репутации. Так тошно мне ещё не было никогда. Осознавать, что недостаточно жесток, чтобы играть чужими судьбами.

Я правда понятия не имел, как добрался домой. Кажется, кто-то из ребят по доброте душевной вызвал такси. В свою небольшую квартирку в многоэтажном доме я поднимался на полном автопилоте, ноги несли сами — надо же, помнили проторенную дорожку — мелькнула туманная мысль на грани между пьяным бредом и хоть каким-то сознанием.

Похлопав себя по карманам куртки, нашёл ключи, правда, в замок попал не с первого раза. Упрямая дверь словно сопротивлялась, уплывая в туман. Ввалившись в квартиру, заплетающимися шагами заставил себя двигаться вперёд по коридору, к своей спальне. Надо упасть на кровать, и можно будет спокойно уснуть, забыв этот дебильный день… Приходилось держаться за стенку, чтобы не грохнуться на пол — да уж, последняя рюмка была лишней. Или последние пять.

В полумраке комнаты, освещённой лишь уличным фонарём, я едва различил какой-то силуэт у самого края постели.

Что за чёрт…?

— Ты кто? — поморщился я от собственного голоса.

Складывать звуки в осмысленные слова — дело, требующее титанического усилия. Не сразу вспомнил собственное распоряжение для Лиззи, а вспоминая, постарался не застонать от тупости ситуации. Совсем забыл позвонить и попросить приютить грёбанный «подарочек» у самой Лиз — мне эта головная боль даром не нужна.

— Твой подарок, — звонкие от таких очевидных слёз слова дополнились жалобным всхлипом, и девчонка встала, вытягиваясь по стойке «смирно».

Да уж, знатно её запугал Амадеус, если она сидела тут и даже не пыталась сбежать, как я на самом деле надеялся. Или дура, или просто зашуганная мышь. И вот это мне предлагалось трахать? Да на неё даже плюнуть страшно — как девчушку ветром не уносило? Хотя, признать всё-ж таки пришлось: Лиз постаралась на славу, и незнакомка выглядела гораздо лучше в этом шёлковом синем халатике, со свободно обрамляющими дрожащие плечи пушистыми волосами, с тем же страхом в мятно-зелёных глазах…

Но сейчас — только спать. Больше совершенно ничего не хотелось, а становиться конченным ублюдком и пользоваться этой малышкой я не стану и будучи трезвым. Ох, какая же адски тяжёлая голова… Презрительно прищурившись, а на самом деле — пытаясь сосредоточиться на невозможном: преодолеть ещё полтора фута без падения — одним жестом отмахнулся от девчонки.

— Ты хоть понимаешь, что это значит, дурилка? Подарок она, — язык заплетался, и сфокусироваться на её лице уже не вышло.

Зато получилось, наконец, безвольным мешком рухнуть на кровать. В затылке гудело, а тело уплывало в приятную невесомость. Обнял подушку, почему-то пахнущую непривычно сладко, какими-то ягодами. Пьяная бессознанка уже была так близко, темнота ласково раскрыла свои объятия…

— Я… понимаю, — не дал мне полетать на блаженных «вертолётиках» громкий выдох где-то над головой. — Что я могу для тебя сделать?

Чёрт, просто отстань. Дай поспать. Внезапно понял, что звать свою собственность «девчонка» — только подчёркивать её статус. Я же не полный козёл.

— Тебя как зовут, детка? — пробормотал в подушку, вдыхая такой вкусный новый аромат, успокаивающий и помогающий алкогольным парам усыпить меня ещё быстрей. Без понятия, откуда он, но это просто божественно: малина, земляника, мята… Или просто плод больного пропитанного вискарём мозга.

— Китти Коулман, — незамедлительно ответил мне «подарок» тонким голоском.

Последняя мысль, которая ещё способна оформиться в речь, вырывалась сама:

— Да иди ты нахер, Китти Коулман, — и я окончательно уплыл в сон.

* * *

Он громко засопел, и я,