Линн Грэхем - Игра стоит свеч Страница 20

Однако осознание того, что Эш ей такой же муж, как любой другой мужчина в мире, давалось нелегко. Тэбби отложила солнцезащитные очки и книгу и направилась в прохладный дворик с бассейном. За последнюю неделю она редко виделась с Эшем, который проводил в своем кабинете не только целые дни, но, казалось, и ночи. Даже когда она встречала его вне кабинета, он обычно разговаривал по телефону. Именно таким она и представляла его когда-то: зацикленным на работе бизнесменом и самоуверенным альфа-самцом.

Их встречи за завтраком стали скорее случайностью. Обедать он старался как можно быстрее и в полной тишине. Затем извинялся и вновь исчезал. Тэбби уже не замечала ни намека на интерес к ней ни в его глазах, ни в его фразах. Они стали больше походить на соседей по лестничной клетке, встречающихся в местном кафе, чем на мужа и жену. Словно необузданная страсть в их брачную ночь была лишь плодом ее воображения. Но относиться к нему как к малознакомому мужчине ей было тяжело. Тэбби это понимала, и это подрывало ее уверенность в собственных силах и своей независимости как женщины.

Однако в отношении малютки Эмбер Эш вел себя совсем по-другому. Мелинда уверяла, что он ни разу не прошел мимо детской комнаты, не зайдя к ней и не проведя хоть немного времени с малышкой. По словам Мелинды, Эмбер уже стала различать его шаги и заранее радовалась его приближению. Зато когда к девочке заходила Тэбби, Эмбер принимала это как должное. Наверное, такое отношение к Эшу малютки просто тешило его эго. Но что, если он и впрямь поменял свое отношение к детям? Откуда ей знать, что мотивировало его на общение с Эмбер? Ведь каждую бессонную ночь Тэбби признавалась себе, что совершенно не знает Ашерона Димитракоса. Ее муж по-прежнему оставался для нее тайной, покрытой мраком.

Стоя у окна, Эш тяжело вздохнул. На лежаке у бассейна Тэбби намазывала свою белую кожу кремом. Фиолетовый бюстгальтер прикрывал ее маленькую округлую грудь, а каждое движение узких бедер уносило его мысли все дальше и дальше от бизнеса. Он переминался с ноги на ногу, стараясь побороть нарастающее вожделение – желание, сделавшее его ночи такими долгими и одинокими.

Он не мог оторвать от нее взгляда, особенно теперь, когда она развязала лямки от купальника, чтобы избежать следов от загара. Эш нахмурился. Не слишком ли обнажена его супруга, учитывая, что вокруг по-прежнему много персонала мужского пола? Сама эта мысль его удивила. Во-первых, потому, что он никак не ожидал от себя столь старомодного отношения к своей жене, пусть и фиктивной. Во-вторых, почему ему было не все равно, что на загорающую почти топлес Тэбби будут смотреть другие мужчины? Нужно было признаться себе, что в какой-то момент в нем произошла серьезная перемена. И возможно, это как-то связано с тем, что у своей жены он был первым любовником.

Жена, которую изначально он даже не рассматривал как женщину, с каждым днем все сильнее овладевала его мыслями. Эш опустил глаза. Если бы она на самом деле была его женой, он бы часами не отпускал ее из своих объятий. Они предавались бы безудержным любовным утехам независимо от времени суток. Вновь подняв взгляд на загорающую Тэбби, Эш выругался на греческом и отошел от окна.

Увы, их нынешние отношения не подразумевают гибкость: ему надо либо выполнять установленные ей правила, либо то и дело принимать холодный душ. Тэбби, по всей видимости, не была готова к компромиссам. Она предпочла действовать по принципу «все или ничего», вот только он не мог себе этого позволить. Он не умел подстраиваться под ситуацию, если не видел в будущем ее развития. Однако внутреннее состояние Эша подсказывало, что вопрос с правилами Тэбби нужно как-то решать.

В тот вечер Тэбби достала из шкафа голубое платье потрясающей красоты. За прошедшую неделю она надевала разную одежду, разумно рассудив, что, если ею забит шкаф, ее нужно носить. В любом случае было бы глупо носить только джинсы и топики – единственные предметы гардероба, когда-то купленные ею самой. Переезжая на виллу Ашерона, она оставила огромное количество своих вещей, взяв с собой только самое любимое. Или то, что смогла упаковать в чемоданы.

Тэбби положила платье на кровать, накрасилась, причесала волосы. И дело даже не в Эше, который все равно относится к ней как к незамужней стареющей тетке. Нет, не Эш был причиной того, что сегодня она решила выглядеть красиво. По крайней мере, так ей было приятнее думать. Она делала это ради себя, ради самоуважения. В конце концов, никто не снимал с нее обязанности играть роль счастливой жены в медовый месяц. Тэбби надела платье и туфли на пугающе высоком каблуке. Подойдя к зеркалу, она окинула себя взглядом критика из мира моды и скорчила гримасу. Ей так хотелось быть выше, иметь более пышные формы, чтобы одним своим появлением сводить с ума. Как Касма? Касма, о которой после их свадьбы Эш не обмолвился ни словом. Но какое ей дело до Касмы? Ей не было совершенно никакого дела до того, кто сколько получит от фирмы Ашерона. Еще меньше ей хотелось впутываться в их семейные дрязги. В конце концов, ей пришлось выйти замуж за Ашерона Димитракоса по одной-единственной причине: она хотела удочерить Эмбер. А ради этой цели она готова сыграть роль счастливой жены безукоризненно. О чем-то беспокоиться, желать чего-то другого было бессмысленно, глупо и волнительно.

Эш шел по залу, когда на лестнице появилась Тэбби. Повинуясь инстинкту, она подняла подбородок и распрямила спину. Однако при виде Эша ее кожа покрылась испариной. Вот он идет, холеный, изящный и такой обворожительный, несмотря на то что одет в джинсы и рубашку с расстегнутыми пуговицами на шее. Сердце заколотилось, и Тэбби даже схватилась за перила, чтобы не упасть. Но, увы, это не помогло. В какое-то мгновение Тэбби оступилась, издав громкий крик от страха перед падением. Рука ее соскользнула с перил, и в следующую секунду Тэбби упала на мраморную лестницу, подвернув при этом лодыжку.

– Тэбби! – закричал Эш и побежал вверх по лестнице.

К счастью, Тэбби не покатилась кубарем вниз – вовремя подоспевший Эш не дал ей упасть. Однако он так быстро поднял ее на руки, что она едва сдержала крик от резкой боли:

– Моя нога!

– Прости, дорогая, – произнес он, крепче сжал ее в объятиях и понес вниз по лестнице.

Там он крикнул что-то на греческом, и в зале появился один из охранников. Эш дал ему какие-то указания, и тот исчез.

Щека Тэбби была прижата к его груди, и она слышала, как сильно бьется его сердце. Это было неудивительно – казалось, он подбежал к ней менее чем за секунду. Помимо боли в лодыжке Тэбби испытывала странное чувство – ведь не подоспей Эш вовремя, она могла покатиться по лестнице вниз, сломать себе шею или ногу. А то и обе. Мысль о том, что она отделалась вывихом и парой синяков, утешила ее.